Король ещё какое-то время набычась смотрел на посла, затем грузно откинулся на спинку трона. Помолчал, всё так же сверля стоявшего перед ним злым взглядом. Зиад чувствовал: король пытается справиться с яростью, и у него это получается. И потому не спешил продолжать речь, ждал, когда его готовы будут услышать и, возможно, принять услышанное. В тот момент он всё ещё надеялся на успех своей идеи...
- Говори, - это король Юзеппи хоть и прорычал, но накал эмоций в голосе заметно стих.
Зиад снова вежливо поклонился. Пожалуй, ещё никогда ему не приходилось делать столько поклонов подряд. Но вспоминая ту, ради которой он это делал, он склонился и склонится ещё не один раз. Лишь бы всё получилось.
- Ваше величие! Её высочие королева Ильдария скорбит всем сердцем о потере принцессы Суэллы, единственной своего старшего сына и наследника Льва. И потому не желает вашему сердцу тех же мук из-за Тойво, названной при рождении Ило, - Зиад почувствовал, как потухшая было лава королевского гнева вновь разгорается, и опять поклонился, пытаясь хотя бы своим раболепием потушить это бешеное пламя. И поспешил закончить: - Её высочие королева Ильдария великодушно предлагает забыть преступление вашей дочери, а в качестве наказания устроить её брак в отдалённую провинцию за границы Бенестарии. И просит вашего отцовского благословения на это.
- Что?! Замуж?! Тойво?! - это прогрохотал король, но так и не сдвинулся с места. Ярость вновь клокотала в нём и растекалась багровеющими языками вокруг, норовя сжечь всё вокруг.
Может, он боялся взрыва?
А вот старшенький не сдержался, дёрнулся к трону, потом, видимо, вспомнив, что обстоятельства не позволяют показывать свою импульсивность, отшатнулся обратно, схватился за перевязь и напряженно замер, излучая бешеное возмущение, жажду мести. Его змеиный взгляд теперь не прятался от Зиада, а острым жалом впивался в него.
"Не мог же он понять, что мою Рада-сть для себя прошу? Или мог?" - пронеслось в голове, и Зиад снова склонил голову в вежливом кивке-согласии. Нужно спрятать глаза, они зеркало души. Не выдать себя, не предать Раду, его радость, его единственную.
"Ну же, соглашайся!" Застывший в поклоне Зиад взывал, молил, но давить не решился - это всё же королевский дворец, а перед ним сам король, не какой-нибудь случайный мальчишка. Не стоит попусту рисковать, не осмотревшись тут как следует.
Зиад распрямился только когда услышал грохот шагов. Это король Юзеппи уходил из тронного зала.
Слуга, что переводил королю речи посла на оландези название языка Оландезии, любезно, хоть и робко улыбался. Мелко кланяясь, вышел вперёд и пробормотал, не глядя на Зиада:
- Король Юзеппи, названный при рождении Карху, изволил окончить аудиенцию. Вас проводят в вашу комнату.
Зиад склонил голову, показывая, что услышал. Именно в этот момент уловил взгляд, каким старший принц проводил отца. Примерно так же сам король смотрел на Зиада - недовольно, с затаённой угрозой.
"Да тут змеиное гнездо!" - эта мысль принесла удовольствие и заставила похолодеть спину. Это будет небывалая схватка!
С соседнего с королевским трона встала невысокая, очень полная женщина. Только сейчас Зиад обратил на неё внимание. Всю аудиенцию она просидела не шелохнувшись, ни на миг не изменив выражения лица. Она вообще казалась Зиаду неживой, изваянием. Даже эмоций не было. И только сейчас стало понятно, что она всё же живой человек.
Женщина проговорила что-то, обращаясь к младшему из принцев. Тот всё так же недовольно смотрел исподлобья, до мельчайших черт точно копируя взгляд своего отца. И хоть всем видом демонстрировал своё несогласие, всё же подошёл к матери и ухватился за её протянутую ладонь.
И вот после этого она подняла глаза на старшего. Все принцы вместе с немногочисленными придворными, присутствовавшими на приёме, как раз потянулись вслед за отцом.
- Фойга! - Зиад легко узнал имя старшего принца в негромком шуме шагов и шепоте.
Затем последовал недлинный монолог. Что она говорила, полностью ускользнуло от его понимания. Но в эмоциях этой женщины чётко различались жажда власти. Не сильная, но заметная. Однако принц посмотрел на неё с недовольством, и так же, не скрывая недовольства, выслушал мать. Узкие щелочки глаз на круглом, заплывшем лице расширились, губы капризно изогнулись.
Именно в этот момент два стражника стали с двух сторон, чтобы отконвоировать посла в его покои, чем сильно помешали наблюдать за сценой, что разворачивалась у него на глазах. Два дюжих детины двинулись вперёд, увлекая за собой и Зиада, и единственное, что он успел заметить, - лицо старшего принца стало бесстрастным, а рука матери устроилась на сгибе его локтя. И в эмоциональном фоне смешались её удовлетворение и его досада.
"Не смог увернуться", - понял Зиад и улыбнулся про себя.
Из-за сумбура эмоций, что он воспринял, из-за недовольства аудиенцией, а главное - из-за сцены между матерью и сыном, в голове крутилась мысль: "И кто же здесь кем вертит? Что здесь вообще творится?"
Становилось всё интереснее и интереснее.
Но сейчас, когда двое стражников то ли сопровождали, то ли конвоировали его к его комнате (второе более вероятно), у Зиада была ещё одна забота - как найти Перлу Инвиато? Как ей сообщить, что он явился за ней?
Зиад попробовал заговорить со стражниками, но два дюжих парня только скрипели кожаными доспехами, не поворачивая к нему головы и не подавая голоса.
Он уже был в своей аскетичной комнате, куда двое молчаливых стражников привели его. Для здравых размышлений не хватало только чего-то, похожего на оружие. Кроме жезла, ничего не нашлось. Вот его он и уподобил мечу, чуть подправив магически. Именно благодаря этому Зиад испытал на себе, что в королевском дворце запрещено использование магии.
Всё время до вечера он разделил между тренировкой и размышлениями. Между плодотворной тренировкой и совершенно бесплодными размышлениями. Единственное чего он добился, так это спокойствия и хорошего настроения.
И время до ужина прошло почти не заметно. В том смысле, что Зиад не страдал от своей изоляции. Просто не успел.
Вскоре его пригласили на ужин. Тот самый маленький человечек, что на оландези язык Оландезии толковал королю слова посла.
Зиад молча проследовал за маленьким слугой.
Тот неожиданно привёл посла в просторную и довольно светлую столовую. Конечно, ей было далеко до изысканных покоев бенестарийского дворца, и она совсем не напоминала родные шатры, чьи стены свободно подавались под порывами жаркого ветра.
Но это уже не было тем тяжким местом, каким казался тронный зал. Здесь дышалось легче. Зиад присел на диван, куда ему указал маленький человечек-слуга.
- Без жены короля не начинаем, - сказал он, то ли предупреждая, то ли извиняясь. Зиад только величественно кивнул: не начинаем, так не начинаем.
Вскоре в столовую вошли Вретенс, под руку с которым шла невысокая белокурая девушка с пышной причёской. Зиад встал, чтобы приветствовать вошедших. Девушка бросила на него робкий взгляд глубоко посаженных маленьких глаз. Её губы крупные, безвольно приоткрытые, дрогнули, будто она сдерживала слёзы. И она тут же метнула испуганный взгляд на второго принца и опустила глаза в пол. Было видно, что ей сильно не по себе.
