порядке...
* * *
В кабинете Вахидов положил перед Анваром несколько листков — заключения экспертов. Некоторые строки в них были подчеркнуты красным карандашом.
— Это мои пометки, — объяснил капитан.
— Понял, Касым-ака. — Анвар стал читать именно эти строки.
Заключение судебно-медицинского эксперта: «Убийство совершено в ночь 10.07.1980 года между 23.00 и 24.00 по местному времени. Жертва убита острым углом бутового камня, череп проломлен на глубину до 8 см. Возраст убитого 32 года, в момент гибели в его организме имелся алкоголь, он убит при выше-средней степени опьянения. Других изменений внутренних органов нет... Следов избиения также не обнаружено...»
— Значит, не сопротивлялся? — высказал предположение Анвар.
— Его шарахнули неожиданно, — сказал капитан, — потому что в глазах запечатлено удивление. Да, и на его лице это было написано.
— Я не обратил внимания, Касым-ака. В заключении ГАИ ничего нового, — произнес Хамзаев.
— Это было мне известно еще там, у реки, — заместил капитан.
— Мне тоже, — кивнул Анвар.
Заключение эксперта НТО: «По документам, обнаруженным при погибшем, установлено следующее: в удостоверении на право управления автомобилем более четко сохранились три первые буквы фамилии... «Удо...» — и имени — последние две буквы «од». Удостоверение выдано ГАИ города Душанбе предположительно в 1976 году... Удар камнем, приведший к гибели, совершен левой рукой наотмашь...»
Вошел полковник Брукс. Поздоровался.
— Если гора не идет к Магомеду, то Магомед сам идет к горе, — сказал он.
— Заключения только что принесли, товарищ полковник, — сказал Вахидов, — а идти с пустыми руками не в моих правилах.
— Ну, и что тут? — полковник склонился над бумагами. — Интересно!
Пришел Панов с фотографиями. Он их разложил на столе.
— Вот тут, — он указал на снимок, где человек был похож на грубо отесанного, привалившегося на бочок, Будду, очертания лица едва угадывались, — труп затянутый илом. — Передвинул несколько снимков, и взял очередной: — Тут уже натуральный, отмытый.
— Красивый был парень, — сказал полковник. — Может из-за женщины его кокнули? Ведь ничего у него не взяли!
— Все это для нас темный лес, — сказал Вахидов, — пока что.
— И по какой тропке вы хотите войти в этот лес, товарищи Холмсы? — спросил, улыбаясь, Брукс.
— Думаю, что сегодня Анварбек поедет по широкой стальной, как пишут в газетах, магистрали до прекрасного города Душанбе. Установит хозяина машины, возьмет с собой фотографию погибшего, может, кто опознает. Ну, там... будет действовать по обстановке.
— Конечно, поставив нас в известность?
— Он руководитель группы, как посчитает нужным, так и сделает.
— О каждом своем шаге я буду сообщать вам, Георгий Александрович, — сказал Анвар. — Интересно, когда проходит поезд в сторону Душанбе?
— В час ночи. Очень удобный поезд. Сядешь в него, завалишься спать, а утром уже на месте. Побреешься в вагоне, в ресторане на вокзале перекусишь и сразу можно приступать к делам. Успеешь управиться, можешь в тот же день возвратиться.
— А если не управлюсь?
— Попросите коллег из душанбинского УРа, чтобы на ночь устроили в пустой камере КПЗ, в более или менее комфортабельной, понятно.
— А у них комфортабельные есть?
— Существует такой анекдот, — сказал полковник. — Собрал начальник РОВД участковых и говорит: «Если от пьяного несет пивухой, отправляйте в вытрезвитель, если водкой — отведите на участок соседа, а если уж коньяком — отвезите его домой и извинитесь.» Так что пейте коньяк, Анварбек...
Пассажирский поезд прибыл в Душанбе к девяти местного. Анвар решил воспользоваться советами Брукса, побрился, позавтракал, только вот не в ресторане, а в кафе, и вышел на привокзальную площадь, где стояло несколько «Икарусов». У первого попавшегося парня он спросил, где находится ГАИ. Тот подробно объяснил ему, как проехать туда, на каком автобусе, где выходить. Но Анвар внезапно передумал: «Поеду-ка я сначала в уголовный розыск, там мне быстрее помогут». Поблагодарил он парня и спросил, не укажет ли он адреса уголовного розыска. Парень пожал плечами, усмехнулся.
— Я очень уважаю эту организацию, но стараюсь все же быть подальше от нее. Извините. — И зашагал прочь.
— Вам что, гражданин? — остановилась женщина.
— Уголовный розыск нужен.
— А что это?
— Ну, отдел милиции.
— Так бы сразу и сказали — «милиция». — Она долго объясняла ему, как проехать, на каком троллейбусе, подчеркнув, что здесь он не сможет сесть в него, а надо пройти пешком до магазина «Детский мир», там перейти улицу и сесть в тот, что идет к центру.
— Спасибо!
Но женщина уже стучала каблучками по тротуару, и быстро растворилась в толпе. Был утренний час пик и тротуары были полны спешащими на работу людьми, Анвар смешался с ними, дошел до магазина, там сел в троллейбус, встал на задней площадке и в окно любовался уходящими в даль домами и деревьями главной улицы города, решив просто походить по ней пешком, когда закончит дела. И вдруг увидел девушку, ту, которую искал по всей Сурхандарье, которую всего лишь раз видел возле педагогического института. Она шла одна, улыбаясь чему-то своему, шла к центру.
— Остановка скоро? — спросил он у мужчины.
— Возле театра.
Ответ ничего не говорил ему, Анвар был впервые в этом городе и не знал, где находится театр, но на всякий случай, прошел к выходу. Троллейбус остановился метров через триста. Анвар спрыгнул и пошел назад. Немного пройдя, остановился затаив дыханье — прямо навстречу шла она, та самая. Шла неторопливо, изредка кивая встречным знакомым. «Видно, давно живет здесь», — подумал Анвар, размышляя, каким образом познакомиться с ней. Пока он думал, она подошла совсем близко, была в пяти шагах.
— Извините, девушка, — произнес он дрожащим от волнения голосом, первое пришедшее на ум, — можно вас остановить на минутку? — Он вышел на середину тротуара.
— Почему только на минутку? — спросила девушка сама. — Или у вас больше времени нет? — Она продолжала улыбаться и от этого Анвар вовсе перестал соображать.
— Я здесь впервые, — сказал он, как будто это имело какое-то значение, — и кроме вас никого не знаю.
— Вы знаете меня? — вскинула брови-ласточки девушка. — Откуда, о аллах? Впрочем, вы не ответили на мой первый вопрос.
— Минута уже прошла, — сказал Анвар, — а вас я
