когда-то приносило больше, чем все доходы от Бретани. В настоящее время оно находилось в руках Эдуарда III и было занят Джоном Гонтом. В руках Эдуарда III также находились двое сыновей побежденного соперника Иоанна IV — Карла Блуа, убитого в битве при Оре в 1364 году. Они находились в Англии с 1357 года в качестве залога за неуплаченный выкуп за их отца и были естественными лидерами для многочисленных врагов Иоанна IV во Франции и Бретани. Неявная угроза освободить их могла быть использована для того, чтобы привести Иоанна IV в повиновение. Кроме того, англичане сохраняли важное военное присутствие в герцогстве. Эдуард III все еще контролировал большой замок Бешерель в восточной Бретани. Его многочисленный и непокорный английский гарнизон на практике подчинялся Уильяму Латимеру, который в июне 1368 года получил здесь должность капитана. Сэр Роберт Ноллис, знаменитый английский рутьер, владел еще одним мощным замком Дерваль на восточной границе герцогства. Другие англичане управляли замками от имени герцога, получали большую часть доходов с герцогства и составляли значительную часть герцогского двора. Небольшая группа из них все еще заседала в его Совете. Английские друзья герцога были слишком значительны, чтобы нравиться местным дворянам. Они занимали почетные должности, которые могли бы достаться бретонцам. Они владели землями в герцогстве, бывшие владельцы которых не забыли, что когда-то они принадлежали им. Английские гарнизоны грабили и разоряли герцогство во время гражданской войны и после ее окончания продолжали делать это. Во время импичмента Латимера в 1376 году бретонцы утверждали, что его офицеры в Бешереле за четыре года взяли 83.000 фунтов стерлингов в качестве patis, так назывались деньги на защиту, взимаемые с местных общин. Эта цифра невероятно высока, но даже скромная ее часть сделала бы Латимера исключительно богатым человеком. Зависимость Иоанна IV от англичан вызывала недовольство среди его подданных, и он всячески пытался уменьшить ее, проводя целенаправленную политику бретонизации, вытесняя англичан из большинства государственных учреждений и главных герцогских крепостей. Он с неподдельным гневом протестовал против вторжений преимущественно английских банд, оккупировавших Шато-Гонтье, и вооружил своих подданных против гарнизонов Дерваля и Бешереля. Но ему понадобилось много лет, чтобы полностью избавиться от опеки Англии[15].
* * *
Франция не имела стратегических позиций на Британских островах, сравнимых с большими крепостями и провинциями, которые англичане контролировали во Франции. Самая серьезная угроза Англии исходила от Шотландии. Долгой вражде между двумя королевствами Британских островов, которая началась с попытки Эдуарда I завоевать шотландское королевство за два поколения до этого, суждено было продолжаться до XVI века и, возможно, до 1746 года. Большую часть этого периода шотландцы были союзниками Франции. Этот Старый союз имел огромное значение для шотландцев, которые считали его главной гарантией своей дальнейшей независимости. В течение многих лет они оказывали постоянное давление на северную границу Англии и организовывали крупные вторжения, которые совпадали с английскими наступлениями на континенте. Эти вторжения никогда серьезно не угрожали политическому сердцу Англии, которое находилось за пределами досягаемости шотландских армий. Тем не менее, они представляли серьезную проблему для английского правительства. Безопасность шотландской границы оказывала большое влияние на английские политические настроения. Шотландия была древним врагом, которого боялись и ненавидели гораздо сильнее, чем Францию. Дальнейшее согласие подданных на большие военные расходы Эдуарда III на континенте всегда зависело от того, насколько ему удавалось убедить их в безопасности северных границ королевства. Это означало, что когда напряженность между двумя британскими королевствами была высокой, необходимо было направлять значительную часть военных ресурсов страны на защиту границы. В 1340-х и 1350-х годах, а также в 1380-х годах практически все способные к войне люди и налоговые поступления графств к северу от Трента были направлены на эти цели.
В последнее время отношения между Францией и Шотландией были напряженными. Поражение Иоанна II в битве при Пуатье в 1356 году серьезно подорвало верность шотландцев Старому союзу. Бервикский договор 1357 года, который стал прямым результатом поражения Франции, был якобы не более чем соглашением о выкупе Давида II, удерживаемого в Англии после битвы при Невиллс-Кросс, и не решал ни одного из существующих противоречий между Англией и Шотландией. Но, учитывая, что выплата выкупа за Давида II была растянута на десять лет, в течение которых по условиям освобождения Давид II не имел права воевать со своим пленителем, договор обеспечивал длительный период перемирия. В итоге он оказался даже дольше десяти лет из-за трудностей, с которыми столкнулись шотландцы при выплате выкупа из скудных ресурсов своей страны. В 1365 году, когда была выплачена только пятая часть выкупа, шотландцы были вынуждены согласиться на значительное увеличение суммы выкупа, чтобы получить возможность рассрочить выплаты на двадцать пять лет. Они также согласились на продолжение перемирия по крайней мере до февраля 1370 года. Эти договоренности сделали из вынужденного политического решения юридическое обязательство, которое устраивало Давида II по другим причинам: проблемные отношения короля с ведущими шотландскими дворянами и горцами; экономические трудности народа перед лицом бремени налогов; собственные отношения короля с английским двором, известным центром европейского рыцарства, где он чувствовал себя как дома. Карл V отправил посольство в Шотландию весной 1369 года. Оно прибыло в Абердин примерно в конце апреля и обнаружило, что шотландский король находится в Лондоне со своими главными советниками, ведущими переговоры о снижении суммы выкупа и о дальнейшем четырнадцатилетнем перемирии с Англией, которое в конечном итоге было заключено в июне[16].
Война и мир всегда были относительными понятиями на шотландской границе. Густо поросшие лесом холмы южной Шотландии и пограничных графств Англии были опустошены десятилетиями военных действий. Значительная часть приграничного населения обеих стран жила на доходы от бандитизма и зависела от набегов и контрнабегов, угона скота, похищений и бандитских разборок. Эти инциденты постоянно грозили перерасти в открытую войну между двумя странами. Сложность контроля над ситуацией усугублялась тем, что судьбы обоих королей находились в руках местных лордов, у которых были свои интересы в пограничных войнах. Английское правительство было вынуждено делегировать повседневную защиту региона ведущим феодальным семьям севера, Перси и Невиллам в Нортумберленде, Клиффорду, Дакр и Люси в Камберленде и Уэстморленде. Это были семьи, которые были обязаны своим богатством и влиянием пограничной войне. К 1369 году они стали обладать на севере огромным влиянием, которое в конечном итоге подорвало стабильность самого английского правительства. Перси, йоркширская семья, которая обосновалась в Нортумберленде только в начале XIV века, к 1369 году были самыми могущественными лордами на севере и практически наследственными хранителями восточной части границы. Их личные земельные владения были одни из самых больших в Англии. На шотландской стороне очень похожие личные владения создавали амбициозные и агрессивные лорды из дома Дугласов и графы Данбар Марч. Их интересы к этому времени простирались по всей длине границы, а
