тебя.
V, 13
Цзы Гун сказал:
– Суждения Учителя о вэнь-культуре всё ж удалось услышать,
а вот речений о природе человека и Дао Неба
услышать так и не пришлось.
V, 14
Получив наставленье, и ещё не выполнив его,
Цзы Лу лишь боялся, что услышит новое.
V, 15
Цзы Гун спросил:
– Почему Кун Вэньцзы[53] величают «культурным»?
Учитель ответил:
– Он был старательным и любящим учиться,
не стыдился обращаться за советом к нижестоящим,
поэтому его и величают «культурным».
V, 16
Учитель сказал о Цзы Чане[54]:
– Он обладает Дао благородного мужа.
Оно состоит из четырёх положений:
вести себя с уважением, служить верхам с почтением,
пестовать народ милостиво,
использовать народ по справедливости.
V, 17
Учитель сказал:
– Янь Пинчжун[55] был добр в отношениях с людьми,
и потому ещё долго его почитали.
V, 18
Учитель сказал:
– Цзан Вэньчжун[56] поместил черепаху в домик,
где капители были разукрашены рисунками в виде гор,
а столбики над перекладиной в виде водяных растений.
Каков же у него был ум?
V, 19
Цзы Чжан спросил:
– Что за человек был министр Цзы Вэнь[57]?
Трижды он занимал пост министра
и не выражал радости.
Трижды оставлял этот пост
и не выказывал неудовольствия.
О политических мерах старого министра
непременно докладывал новому.
Учитель ответил:
– Был преданным!
Цзы Чжан вновь спросил:
– А может, был человеколюбивым?
Учитель ответил:
– Не знаю, откуда быть ему человеколюбивым?
Цзы Чжан опять спросил:
– А что за человек был Чэнь Вэньцзы?
Когда Цуй-цзы убил государя царства Ци,
Чэнь Вэньцзы, имея десять четвёрок коней,
бросил их и бежал оттуда.
Придя в другое царство, он сказал:
«Вельможи здесь похожи на нашего вельможу Цуй-цзы», —
и покинул это царство.
Придя ещё в одно царство, вновь сказал:
«Вельможи здесь похожи на нашего вельможу Цуй-цзы», —
и покинул это царство.
Учитель ответил:
– Был чист!
Цзы Чжан спросил:
– А может, был человеколюбивым?
Учитель ответил:
– Не знаю, можно ли его считать человеколюбивым?
V, 20
Цзи Вэньцзы[58] трижды обдумывал, а затем действовал.
Учитель, услышав об этом, сказал:
– Дважды – и этого довольно!
V, 21
Учитель сказал:
– Вот каков Нин Уцзы[59]:
Когда в государстве было Дао,
то проявлял мудрость,
Когда в государстве не было Дао,
то проявлял глупость.
Мудрость его принять можно,
но глупость его принять нельзя.
V, 22
Находясь в Чэнь, Учитель воскликнул:
– Всё, возвращаюсь!
Возвращаюсь!
Мои ученики, и ретивые, и сдержанные
строчат все виртуозно сочиненья,
не знаю, как и урезонить их!
V, 23
Учитель сказал:
– Бо И и Шу Ци[60] не помнили старого зла
и потому враждебность редко пробегала между ними.
V, 24
Учитель молвил:
– Кто сказал, что Вэйшэн Гао[61] прям?
Некто попросил у него уксуса,
так он выпросил его у соседа и отдал попросившему.
V, 25
Учитель сказал:
– Ловкое слово, внешний лоск, чрезмерная почтительность, —
Цзо Цюмин[62] стыдился этого и я, Цю, тоже стыжусь.
Таить злобу на человека и дружить с ним, —
Цзо Цюмин стыдился этого и я, Цю, тоже стыжусь.
V, 26
Однажды, когда Янь Юань и Цзы Лу находились рядом,
Учитель произнёс:
– Почему бы каждому не сказать о своих помыслах?
Цзы Лу молвил:
– Хочу иметь повозку и платье на мягком меху,
делиться ими с друзьями и,
если вещи быстро обветшают,
не досадовать на это.
Янь Юань изрёк:
– Хочу не хвастать добротой
и не выставлять напоказ заслуги.
Цзы Лу сказал:
– Хотим услышать о желании Учителя.
Учитель ответил:
– Дать благополучие старикам,
вселить доверие в друзей
и позаботиться о младших поколениях.
V, 27
Учитель воскликнул:
– Всему конец!
Не встретил я того, кто, видя промах свой,
смог осудить себя в душе.
V, 28
Учитель сказал:
– Даже в селении из десяти домов
непременно найдутся такие,
кто не уступит мне, Цю,
в честности и верности.
Однако, не найдутся превосходящие меня, Цю,
в любви к учёбе.
Глава VI. «Юн…»
VI, 1
Учитель сказал:
– Юн[63] может быть посажен лицом к югу.
VI, 2[64]
Чжун Гун (Юн) спросил о Цзысан Боцзы[65].
Учитель ответил:
– Может быть назначен на менее значительную должность.
Чжун Гун продолжил:
– А можно ли справиться со своим народом,
когда заслуживаешь почтения,
но назначаешься на низкий пост?
И не будет ли вполне правильным
такое назначение на низкий пост,
когда заслуживаешь быть на низком посту
и назначаешься на низкий пост?
Учитель заключил:
– В твоём суждении есть резон.
VI, 3
Ай-гун спросил:
– Из Ваших кто учеников философ (учиться любит)?
Кун-цзы ответил:
– Был Янь Хуэй, вот он философ,
не вымещал свой гнев, не повторял ошибок.
К несчастью, коротка судьба, и он безвременно почил.
Теперь уж нет таких, и я пока не слышу, что есть философы.
VI, 4
Цзы Хуа (Гунси Чи) был послан в Ци.
Жань-цзы (Жань Ю) пришёл просить для его матери зерна.
Учитель сказал:
– Дай ей один фу.
Жань-цзы попросил прибавить.
Учитель сказал:
– Дай ей один юй.
Жань Цзы дал ей пять бинов[66].
Учитель сказал:
– Когда Чи (Цзы Хуа) отбывал в Ци,
он выехал на сытых лошадях,
одет был в платье на меху.
А мне известно, что благородный муж
помогает попавшему в жестокую нужду,
но не приумножает богатства богатых.
VI, 5
Когда Юань Сы[67] был управляющим у Конфуция,
Конфуций дал ему 900 мер зерна, но тот отказался.
Конфуций сказал:
– Не надо отказываться!
Возьми и помоги своим из линь, ли, сянов и данов
(односельчанам и родичам)[68].
VI, 6
Учитель так отозвался о Чжун Гуне:
– Телёнок от пёстрого быка,
огненно-рыжий и с хорошими рогами.
Хотя при всём желании его не употребишь
для жертвоприношения,
но разве духи гор и рек пренебрегли бы им?
VI, 7
Учитель сказал:
– О, Хуэй!
Его сердце три месяца не разлучалось с человеколюбием.
А что касается других,
то у них человеколюбия хватает лишь на день или,
самое большее, на месяц.
VI, 8
Цзи Канцзы спросил:
– Можно ли Чжун Ю
допустить к делам управления?
Учитель ответил:
– Ю решительный.
Что может воспрепятствовать ему в делах управления?
Цзи Канцзы опять спросил:
– Можно ли Цы (Цзы Гуна)
допустить к управлению?
Учитель ответил:
– Цы проницательный.
Что может воспрепятствовать ему в делах управления?
Цзи Канцзы снова спросил:
– Цю (Жань Ю) можно
допустить к делам управления?
Учитель молвил:
– Цю одарённый.
Что может воспрепятствовать ему в делах управления?
