она стала осознавать: некто проник в её дом и теперь, когда она попыталась закричать, этот некто лапой зажал ей рот и шёпотом заговорил: Тихо, тихо, я по поводу Малышки Зи, — женский голос, — Это Ласка, я от господина Зорги. Тебе нужно быстро прийти в себя, я должна задать тебе пару вопросов.
Мари, наконец, разглядела мордочку визитёра. Это и в самом деле была Ласка, личный наёмник господина Зорги, отца своей лучшей подруги.
Ласка говорила тихо, попутно вытаскивая лисичку из кровати за лапу и уводя на кухню по соседству со спальней: Тихо. Тихо, спокойно. Мне просто нужна твоя помощь.
Мари зевала и потирала заспанные глаза: Можно было позвонить в дверь, а не врываться вот так. Я чуть инф…
Ласка: Я звонила очень долго. А потом очень долго трясла тебя, пытаясь вытащить из кровати. Не знаю, Мари, каким дерьмом вы все упарываетесь, но это ненормально — когда зверь спит вот так крепко. А теперь расскажи, что вы делали с Малышкой сегодня ночью.
Мари потянулась, расставив рыжие лапки в стороны: Мы были в “Милк”.
Ночной клуб, полный выпивки, наркоты и разврата. Господи, там же могло случиться что-угодно, — сокрушённо подумала Ласка. Шумное место, много народу (и почти все — травоядные).
Ласка: И когда ты видела её в последний раз?
Мари: Мы разошлись… Постой, вы потеряли Зи?
К сожалению, уже нашли, — подумала Ласка.
Мари: Что с ней…
Ласка: Мари, я просто пытаюсь действовать быстро. Возьми себя в лапы и расскажи, что было в клубе.
Мари быстро захлопала веками, обращаясь к воспоминаниям прошедшего вечера: Ну… Мы пили, потом я встретила хорошего парня. А она сказала, что видела Богдана и пойдёт к нему. Если бы я знала, что случится что-то, я бы не бросила её… Но Малышка сама сказала, чтобы я не парилась — она умеет найти себе друзей на вечер… Больше я её не видела.
Ласка: Во сколько это было?
Мари испуганно выпучила глаза: Я не помню, серьёзно. Клянусь, не помню.
Ласка: Она принимала дурь?
Мордочка Мари выдавала растерянность; приёмный отец Малышки Зи вряд ли знал об её увлечении порохом (хоть на этом порошке и сидела добрая половина богатой молодёжи Зверска).
Ласка: Мари, случилась беда. Говори мне правду, потому что господин Зорга полностью развязал мне лапы. Так что не заставляй меня…
Мари задрожала: Мы пустили по дорожке пороха. По две… Дальше не знаю, её мог угостить Богдан…. Хотя, у него-то и на выпивку не всегда деньги есть.
Ласка: Богдан?
Мари: Её… ну… не могу сказать, что он её парень, но…
Ласка вздохнула; очередной ненадёжный тип; он был не первым в сексуальной жизни Малышки, но, похоже, стал последним: Ясно. Медведь из твоей кровати общался с ней?
Мари: Он угостил нас теми двумя дорогами, но почти не смотрел на неё. Я следила за этим. Мы стояли вместе где-то… в общем, минут десять, пока курили сигарету и нюхали порох.
Ласка: И потом?
Мари: Потом Богдан. Во всяком случае, она сказала, что пойдёт к нему. Она давно планировала развязаться с этим лисом, но он вечно за ней бегал. И каждый раз они сходились снова. Он странный чел. У него почти никогда нет денег, и он готов проиграть в карты родную мать. Они, типа, встречались пару месяцев или больше, а потом… (Мари так не хотела выдавать секреты лучшей подруги, но понимала, что если продолжит вы*бываться — Ласка вполне себе может разозлиться) Короче, я и сама не знаю, что у них там происходило. Порой они посылали друг друга нах, а потом как ни в чём ни бывало сосались на той же вечеринке у всех на виду. Богдан задолжал Малышке грузовик бабла. И прошлым вечером она сказала, что собирается вновь послать его — он её уже заколебал.
Ласка: И этот хер Богдан, как мне его найти?
Она достала блокнот и всучила шариковую ручку в лапу Мари. Та принялась писать.
Мари старательно выводила каракули его адреса; пару раз они с Малышкой нюхали порох в его затхлой квартире в Клык-Квартале; с ним и его подозрительными дружками-уголовниками: Ты можешь сказать, что случилось?
Ласка: Знаешь, Мари, похоже Малышки больше нет. Это всё, что я могу сказать, а остальное ты услышишь по телевизору.
Мари подняла взволнованный взгляд с блокнота, зрачки её расширились от ужаса, а затем глазные яблоки заблестели от наворачивающихся слёз: Как?..
Она прикрыла лицо лапами и звонко зарыдала. Ласка поморщилась от резкого звука и из-за него же — не услышала, как заскрипела кровать и половицы в спальне Мари.
Проснулся Миша; он появился в дверном проёме кухни: Кто это, детка?
Ласка встала: Всё в порядке, я уже ухожу.
Миша ткнул в неё лапой и нахмурил брови, глядя сверху вниз: Эй, я не тебя спрашивал. Почему она плачет?
У Ласки не было времени на это дерьмо. А потому — она достала свою почти идеальную Беретту92 и направила на медведя. Тот попятился, вскинув кверху огромные лапы.
Ласка: Мари сказала, что ты хороший парень. Я не хочу лишать хороших парней яиц. Я отбираю их только у плохих. Понимаешь? Так что тебе нечего бояться, если ты и в самом деле хороший. Но если плохой, то моя детка давно лежит без дела, и я буду рада смахнуть пыль с пятнадцати пуль в её обойме.
Медведь был напуган, хоть виду старался не подавать; однако, и смотреть в дуло своей смерти он также не решался, ему оставалось лишь бегать глазами по полу в попытке отыскать там своё достоинство: Хороший, если ты хорошая.
Ласка: О, я да, я хорошая. И если ты тоже хороший, то вот что: хорошие ребята в такие моменты обычно возвращаются в кровать и продолжают смотреть свои медовые сны. (она махнула стволом на Мари, отчего та, ещё не отойдя от истерики, вздрогнула и вскрикнула) А потом хорошая девушка ляжет к тебе в постель. И вы, пожалуй, трахнитесь ещё разок.
Мари постаралась взять себя в лапы: Всё в порядке, Миш. Это моя подруга. Прекрати, Ласка, опусти оружие… (когда Миша вернулся в спальню, она заговорила шёпотом) Этот парень работает на самого мэра. Ты бы поаккуратнее с оружием.
Ласка не могла отрицать, что ей доставляет некоторое удовольствие унижать мужчин. Возможно, это было в ней из детства, ведь будучи девчонкой, она натерпелась разного дерьма от таких вот здоровых мудаков, как этот Миша.
Но теперь ни один подонок не
