Лев приходился им сыном, единственным и обожаемым. Впрочем, последствия излишней опеки и внимания сказались на его характере и поведении.
Сейчас семейство Петровых в полном составе гостило у нас. Так сказать, ответный визит дружественной делегации.
Чем ближе мы были к родителям, тем большей трансформации подвергался мой жених. В этом мы были с ним похожи: играли в своих семьях непривычные нам роли…
Подойдя ко входу в дом, Лев мгновенно включил джентльмена и галантно распахнул передо мной дверь, хотя не сильно баловал меня вниманием, когда мы оставались наедине. Впрочем, меня это более чем устраивало, если бы еще не его постоянные упреки и нравоучения… Тяжело вздохнула и покачала головой, слыша неодобрительный кашель жениха, и медленно переступила порог родного дома, который все больше становился чужим для меня.
Стоило мне скинуть верхнюю одежду и преодолеть узкий коридор, как я услышала знакомый топот ног – и буквально через мгновение мне навстречу вылетел радостный Георгий. Случайно столкнулся по дороге со Львом, но, ничего не сказав ему, бросился в мои объятия.
Брат – единственный, кто заставлял меня сомневаться в правильности принятого решения. Пытаясь найти способ изменить свою жизнь и вырваться из-под гнета родителей, я все время вспоминала о Георгии. Его детство тоже нужно спасать, но как – я пока что не имела ни малейшего понятия.
- Ты должен был поздороваться, Георгий, - процедил Лев с плохо скрываемой злостью. – И вести себя сдержаннее…
Я давно заметила, что мужчина на дух не переносил детей. Не удивлюсь, если он окажется ярым сторонником идеологии чайлдфри. Впрочем, может, это и к лучшему. Страшно представить, как он будет воспитывать своих детей и кого из них вырастит…
Представила когорту маленьких мальчиков с ржавыми волосами, надменными лицами и тщедушными фигурами – и вздрогнула.
Чайлдфри – это определенно идеальный путь для Льва, вот пусть по нему и идет.
- Он ничего тебе не должен, - произнесла я так, словно ядом в него прыснула. – Ты здесь в гостях, так что веди себя соответствующим образом!
Лицо жениха начало медленно покрываться багрянцем, что вкупе с легкими веснушками и рыжими волосами выглядело скорее комично, чем пугающе. Однако испытывать терпение Льва я не стала, а вместо этого взяла Георгия за руку и повела в столовую.
Там нас уже дожидались оба семейства в полном составе.
Едва завидев меня, мама расплылась в улыбке и, привстав из-за стола, как бы невзначай поправила свои каштановые, уложенные в вычурную прическу волосы. И только потом протянула ко мне руки, дожидаясь, пока я сама подойду. Несмотря на наши противоречия, я все равно любила ее и нуждалась, пусть в показной, но родительской ласке.
Не задумываясь, нырнула в мамины объятия, а потом подскочила к отцу, который сидел во главе стола, но даже там умудрялся быть незаметным: его бежевая рубашка сливалась с обоями на стенах, словно он специально подбирал ее в тон. Поцеловав папу в щеку, я наконец повернулась к гостям.
Собралась подойти и поприветствовать их, но Алевтина Ивановна опередила меня, стремительно приблизившись и крепко обняв. Игорь Константинович стоял чуть поодаль, прищурив бесцветные глаза, совсем как у сына, но при этом искренне улыбался мне.
- Ну, как ты, красавица? – Петрова нежно провела ладонями по моим плечам, что выглядело немного... по-матерински. – Как твои дела?
С теплом посмотрела на миловидную рыжеволосую женщину, скользнула взглядом по ее приятному лицу с изящными чертами, усыпанному веснушками, тонкой шее, спустилась по хрупкой фигуре, облаченной в деловой брючный костюм терракотового цвета. Алевтина Ивановна выглядела молодо для своих лет, и все в ней было идеально: от гладкого карэ, в котором, казалось, одна волосинка плотно и ровно прилегала к другой, до аксессуаров, грамотно подобранных к наряду.
Чем дольше изучала на эту прекрасную женщину, тем отчетливее понимала, что и меня Лев усиленно старался «довести до эталона», но пока что у него получалось лишь довести до ручки.
Возможно, я реагировала бы иначе на его замечания, если бы любила. Не исключено, что и он вел бы себя по-другому, если бы чувствовал отдачу. Но нам этого никогда не узнать…
- Ангелина достигла значимых успехов в учебе, - внезапно вмешалась в разговор мама. – Особенно ей хорошо дается английская литература. Неудивительно, ведь я всегда повторяла ей, что профильные предметы нужно знать в совершенстве, - назидательно подняла палец вверх.
Я невольно закатила глаза: умела же она испортить семейную идиллию!
Мама действительно пристально следила за моей учебой, хоть, к счастью, и не преподавала в нашем университете. Однако не упускала случая созвониться с коллегами и уточнить, как идут мои дела на «научном поприще». Переживать мне было не о чем: я всегда отличалась ответственностью и старательностью, поэтому сейчас легко совмещала учебу со стажировкой в мужском журнале…
Внутренне порадовалась, что жила отдельно, на съемной квартире, и по будням могла сполна наслаждаться свободой. Правда, оплачивали жилье родители, ведь моей стипендии почти ни на что хватало. Главная причина, которая заставляла меня подчиняться: без постоянного заработка многого не добиться.
А скольких трудов мне стоило уговорить маму снять квартиру! Она беспокоилась, что я не смогу жить самостоятельно и обязательно наделаю глупостей… И только утвердилась в своем мнении после ситуации в Таиланде, где я познакомилась с одним безответственным мужчиной и чуть не потеряла голову. Когда мама узнала о наших отношениях, то сразу увезла меня обратно в Россию, заставив согласиться с ее доводами. Курортный роман – это несерьезно и мимолетно. Ведь так?..
Вот только почему сердце до сих пор предательски ныло, а из головы все никак не выходил образ нахального блондина с лукавой ухмылкой? И даже тяжелый разговор, состоявшийся с мамой уже дома, не смог перечеркнуть теплых воспоминаний, привезенных из Таиланда вместо сувенира…
Вновь завоевать доверие мамы и получить таким образом больше свободы оказалось нелегко. Но мне это было остро необходимо, ведь на горизонте как раз замаячила стажировка в мужском журнале, словно подарок судьбы. И если раньше я бы в очередной раз наступила на горло своей мечте стать журналистом, то после Таиланда, перевернувшего мое сознание, я была намерена идти к цели.
По доброй воле мама никогда бы не позволила мне заниматься подобной «ерундой», ведь видела мое будущее исключительно в науке и преподавательской деятельности. Поэтому пришлось импровизировать. Однако мое исключительное послушание и робкие просьбы не возымели должного эффекта.
Родительница смягчилась и пошла на уступки лишь, когда я согласилась на предложение Льва. В тот момент во мне говорило отчаяние, и такой вариант казался мне неплохим и безопасным, но с каждым днем я все больше разочаровывалась в своем решении.
Все шло гладко, пока Лев жил в Таиланде, а нас связывали лишь редкие и короткие телефонные звонки. На это я и рассчитывала, начиная отношения с ним. Идиллия продолжалась до тех пор, пока Петровы не решили приехать в Россию и провести здесь отпуск, безжалостно растоптав мою распланированную двойную жизнь.
