Лес встретил меня множеством запахов, но все перебивал один — аромат мокрой от вечерней сырости травы. Прислонившись к стволу дерева, я старалась отдышаться, но тут ветер донес до меня пронзительный волчий вой, и я вздрогнула. А вдруг это Бойд и он уже идет по моему следу? Тут же справа раздался другой вой — громкий, словно приказывавший кому-то.
Всхлипнув, я собрала остатки сил и рванула вглубь леса. В голове пульсировала лишь одна мысль — скрыться. Найду ли я обратный путь утром, было уже неважно. Сейчас я хотела лишь избежать насилия. Запнувшись о высокий корень дерева, не замеченный в сгущающихся сумерках, я упала в траву. А привстав на руках и подняв голову, увидела над собой огромного черного волка, что смотрел на меня выпивающим душу взглядом черно-золотых глаз, в которых отражалось мое испуганное лицо.
Герд
Кто-то из стаи завыл, отчитываясь о находке, и я рванул с места, запрещая им трогать кого бы то ни было. Судя по зову, это была не Сати, а кто-то другой, но удивление и настороженность я ощутил волчьим нутром, торопясь навстречу.
Прыжок, бег, вновь прыжок и прямо передо мной падает молодая девчонка. Помятая и какая-то… замученная? Пшеничные волосы спутанными колтунами торчат в разные стороны, глаза светлые, необыкновенно голубые, что крайне несвойственно для наших краев, а на коже… Красная хворь!
Приказал всем отойти на безопасное расстояние, сам же с места не двинулся, рассматривая испуганную девушку с красными уродливыми пятнами на лице.
Она тяжело дышала, пытаясь отползти назад, и скребла пятками по сырой земле, вспарывая ее комьями. Взгляд не отводила, так широко распахнув глаза, что они напомнили мне два блюдца.
Упершись спиной в препятствие, она вся сжалась, подтягивая к себе испачканные ноги и всхлипнула, но сразу же взяла себя в руки, продолжая смотреть на меня с таким ужасом, как будто перед ней верная смерть. И я должен был ее прикончить. Оставлять больную красной хворью было крайне небезопасно для всех оборотней и, по-хорошему, мне надо было утопить ее где-нибудь на причале рынка, откуда она точно пришла, и найти того смертника, который перевез сюда девчонку.
Странная она. Кожа светлая, будто кремовая, под глазами хоть и круги, но видно, что девчонка измотана и истощена, даже руки трясутся от слабости. Но голову держит прямо, даже не смотря на то, что понимает, что умрет. Смешная.
Взгляд упал на щеку, по которой скатилась слезинка и, захватив с собой красную хворь, кляксой упала вниз, оставляя чистую дорожку на ее лице. Краска!
Обернулся, с наслаждением глядя на удивленный и ошарашенный взгляд девицы и, не смущаясь наготы, пошел к ней, отчего она затрепыхалась и попыталась сбежать. Но схватив пальцами за шкирку, как непослушного щенка, развернул к себе и без страха протер ладошкой лицо, размазывая остатки краски.
— Что себе позволяете?! — вскрикнула эта особа и закрутилась еще сильнее, пытаясь вырваться.
— Лечу тебя от болезни. А теперь расскажи-ка мне, откуда ты такая взялась?
Присел перед ней на корточки, и девица нахально оглядела меня с головы до ног, цепляясь взглядом за неприкрытое тело и краснея вершинками щек.
— Вам какое дело?
— Важное. Отвечай, кто ты такая и что здесь делаешь?
Сощурилась и вздернула нос, поджимая губы:
— Я женщина, и здесь, чтобы избежать встречи с такими как вы.
— У тебя не вышло.
— Я уже поняла.
— Вот и славно. — Встал и поднял ее на ноги, продолжая держать за шею. — Теперь топай вперед и помалкивай.
— Вот еще! Никуда я не пойду!
Рыкнул ей в лицо, склоняясь так близко, чтобы сбить спесь, и девчонка побледнела, задерживая дыхание. Принюхался, поймав что-то странное в воздухе и шумно вдохнув, понял. Но было поздно.
Член запульсировал и поднялся, оголяясь перед незнакомкой и представая во всей красе. Эрекцию можно было бы скрыть, но после оборота я стоял нагишом не стесняясь, а природа подложила мне свинью.
— И-и-и-и… — тихонько протянула она, и я резко отпустил ее шею, ловя себя на том, что переборщил.
На белой коже остались красные отметины моих отпечатков, и голова загудела от желания вгрызться в нее, прокусывая и оставляя метку.
Черт! Клянусь первым волком, если эта мелочь моя пара, то я…
Но, не дав мне закончить свою мысленную молитву, безмозглая сорвалась с места, все еще надеясь убежать. Но теперь это было совершенно точно невозможно. Мой зверь внутри выл и вспарывал мясо когтями, чтобы я не смел отпускать эту несчастную, и, повинуясь инстинктам, я бросился за ней следом.
Шаг, два и с криком девчонка падает плашмя на траву, придавленная моим телом, а упругие половинки ее попки невыносимо остро прижимаются к моему напряженному члену. Слишком опасно.
— Трахну прямо сейчас, если не прекратишь дергаться! — проорал ей в ухо, и она неожиданно послушно замерла.
Одна проблема за другой. Для начала надо было понять, как отлипнуть от вкусно пахнущего тела и действительно не поставить эту дикарку на колени.
— Помогите-е-е… — протянула она, но с места не сдвинулась.
— Помолчи минуту, дай мне прийти в себя.
— Так отпустите меня, я вас хоть навсегда оставлю! — жарко пообещала она, и попыталась выбраться. Вновь.
— Я же сказал тебя не двигаться!
Рука сама собой опустилась на мягкое бедро женского тела и поползла вверх, собирая ткань в складки. Чем ближе была голая плоть, тем сильнее мне туманило голову. Мысленно приказал всем вокруг разойтись и продолжить поиски, проигнорировав вопросы. Убедившись, что мы остались вдвоем в радиусе двухсот локтей, уже увереннее задрал чертово платье. Мешает! Так мешает, что под кожей будто стая красных муравьев жалит и кусает, болезненными щипками покрывая все тело!
— Не-е-ет, — провыла она. — Не надо-о-о…
— Я только… — проглотил вязкий ком в горле, и сполз ниже, продолжая придавливать эту безумную к земле. — Понюхаю.
— Понюхаю?!
— Замолчи, во имя первого волка!
Вновь замерла, как каменная, только кожа покрылась мурашками, и мелкая дрожь рассыпалась то худосочному тельцу. Опустился вниз, прижимаясь носом к пояснице, и провел полоску до самого белья, втягивая запах самки.
У меня огромная проблема. И у нее небесно-голубые глаза.
Селина
Извиваясь под тяжестью горячего мужского тела, я чувствовала прикосновение жадных рук, скользивших по моему бедру все выше и выше, приближающихся к самому сокровенному.
Дернулась в безуспешной попытке сбросить с себя мужчину, но он навалился всем телом. Горячий, тяжелый, пугающий. Казалось, что там, где его пальцы впиваются в кожу, остаются огненные метки.
