Странно, но я почувствовал холод и какое-то неуместное опустошение. Дальнейший путь в два этажа проделали по лестнице.
Пока мы с прорабом обсуждали подробности чернового ремонта и все необходимые по смете стройматериалы, Стрекоза подобно любопытной кошке носилась из комнаты в комнату, восторженно вздыхала, гремела какими-то ведрами, завалила стремянку, споткнулась о мешок с цементом, едва не пропахав носом по бетону, а затем подозрительно стало тихо.
Сей факт насторожил не только меня, но и прораба, нервно вздрагивавшего на каждый грохот Стрекозы. Переглянувшись, мы, не сговариваясь, пошли искать горе-гостью.
Рони нашлась на балконе. Она завороженно прилипла к окну и наслаждалась воистину прекрасным видом на старую часть города, расположенную за рекой. Даже не смотря на отсутствие солнца купола на храме, обосновавшемся на побережье, сияли золотом, а белокаменные стены величественно выглядывали из-за крон цветущих яблонь. Рядом парк, где в любую погоду гуляет народ, а позади — каскад малоэтажных строений, сохранивших самобытность и уникальную архитектуру.
— Так красиво, — еле слышно пробормотала Стрекоза, а я улыбнулся умилившись ее детской непосредственности. Несмышленыш еще, хоть и очень даже неплохо сформировавшийся к своим… сколько ей там? … надо бы как-нибудь спросить.
— Красиво, да. Пора ехать. Завезу тебя на квартиру, и мне надо будет еще сегодня отъехать в офис. К сожалению, сегодня не получится показать тебе город и местные достопримечательности. Но ты пока обоснуйся, отдохни с дороги, а завтра обещаю со всем помочь.
— Хорошо. Поехали. Крутая квартира! Сам заработал?
— Сам.
— Офигенный ты мужик, Станислав Игоревич! Зря Жанна Аркадиевна на тебя наговаривала!
Даже не стал уточнять, что именно наговаривала Жанна Аркадиевна. Мама из тех людей, что считают, будто существует только два мнения — их собственное и неправильное. И вот когда я наотрез отказался подчиниться родителям в выборе профессии, то сразу стал безнадежным глупцом, неблагодарным сыном и разрушителем материнской гордости.
— Здесь туалет, здесь ванная комната, это кухня, бери все, что захочешь, холодильник полный. Здесь — пароль от вай-фая, вот пульт от телевизора. Я вернусь вечером, после семи и тогда освобожу тебе место в шкафу. Извини, заранее не успел. Так, что еще… А! Вот ключи от квартиры. Район тут тихий, за углом есть супермаркет. Вроде все. Если что — звони!
— Стас! — недоуменно воскликнула Стрекоза, округлив свои черные глазища, — В смысле вернешься вечером? Мы что, будем жить вместе?
— Вместе, — кивнул я.
— Ты, я и твоя жена в однокомнатной квартире?!
Глава 3Казалось, ее черные, будто две капли нефти в молоке, глаза сейчас вылезут из своих орбит. Пухлый малиновый рот приоткрылся, и все мои мысли ворвались в него вместе с потоком воздуха, который Стрекоза судорожно вдыхала в себя.
Нестерпимо захотелось туда же, внутрь, нагло раздвинуть губы шире и ворваться языком в тепло и влажность, ощущая вкус гребаных лесных ягод, воруя дыхание и глотая ее стоны.
Мысли мои были стремительны, словно стрелы арбалета, неподвластны здравому смыслу и глухи к голосу разума. Мне все это очень не понравилось. Прежде ничего подобного я за собой не замечал. Не хватало еще возбудиться на эту школьницу!
Но я снова врал самому себе, потому что я возбудился еще тогда, когда Стрекоза упомянула гольфики. И сейчас. Как только она вскрикнула свое раздражающее «Стас!»
Наверное, я слишком глубоко погрузился в собственные размышления, потому что прошло некоторое время, прежде чем я оторвал взгляд от ее рта и услышал, что Рони по-прежнему меня зовет.
— Калинин, блин! Что за фигня? Я не буду жить вместе с тобой и твоей женой в одной комнате.
— Я не женат, — сухо бросил в ответ, стараясь больше не смотреть на ее губы, которые девчонка теперь еще кусала и облизывала, метая злобные молнии.
— Но Жанна Аркадиевна сказала, что у тебя свадьба!
— Да. Свадьба. В сентябре. Но пока еще я не женат.
— И что это, скажи мне на милость, меняет? Я не хочу вас стеснять. Не хочу быть пятым колесом в телеге, третьим лишним в вашей паре, путаться под ногами и раздражать своим присутствием…
— Так, Стрекоза! — рявкнул я, — Уймись! Анжела сейчас в отъезде. Я домой прихожу только ночевать. Как-нибудь перекантуемся пару недель, пока ты будешь сдавать свои экзамены, а к сентябрю я уже съеду из этой квартиры.
— Но…
— Все, мне некогда! Вечером поговорим.
И я сбежал. Как-то позорно и по-детски. Все дело в том, что рядом с Февронией отчего-то было сложно контролировать собственные эмоции. То ли внешность ее необычная всему виной, то ли отсутствие Анжелы. В любом случае, все это мне очень не нравилось.
Чувствую, сложно мне будет в ближайшие две недели.
Очень. Очень. Сложно.
Но на работе я напрочь забыл обо всех этих глупостях, потому что на мою голову внезапно обрушилась самая настоящая задница.
У одного нашего крупного клиента произошло хищение данных. Буквально пару минут назад было зафиксировано несанкционированное извлечение информации из мест ее хранения, а все ноутбуки, компьютеры, внешние диски и серверы, подключенные к одной сети, оказались заражены вирусом.
А еще не вышел на работу наш тестировщик программного обеспечения, и до него с самого утра никто не может дозвониться.
В совокупности с вышеупомянутым событием, в голове возникали неприятные выводы. Неужели Борисов оказался крысой? Верить не хотелось, но факты налицо.
И теперь даже если клиент не подаст на нас в суд, нам предстоит выплатить огромную неустойку, но, что хуже всего, данная история существенно испортит репутацию, на которую мы работали годами.
В девять лет я увлекся компьютерными играми. В двенадцать — программированием. В пятнадцать разработал свой собственный антивирус. А в семнадцать, еще до окончания школы, стал победителем конкурса «Будущее информационных систем» и был досрочно зачислен в Государственный технический университет на кафедру кибербезопасности. И уже на четвертом курсе вместе с двумя своими лучшими друзьями — Орловым и Тарасовым — основал собственную компанию, предоставляющую услуги по обеспечению безопасности данных — «ОКТА-Лаб».
Наш совокупный талант и одержимость профессией позволили в скором времени занять устойчивое положение на рынке. Сейчас мы начали выходить на международный уровень, набирая популярность, а потому репутация благонадежности как ничто другое находилась в приоритете.
И история со сливом паролей, а я был уверен, что информация была украдена именно этим способом, потому что взломать нашу систему невозможно, могла в одночасье разрушить все, к чему ОКТА стремилась долгие годы.
День пролетел в невероятном нервном напряжении и суматохе. В срочном порядке менялись пароли, переписывались коды доступа, велись переговоры с пострадавшей стороной, оценивались масштабы катастрофы, путем установления, какие именно данные подверглись краже.
