Раз, два, три…
Вставай!
Когда Майри наконец приподнялась, с нее посыпался мусор. Закашлявшись от пыли, она принялась шарить рукой по полу в поисках своей сумки, но ее нигде не было. Протянув руку чуть подальше, она поморщилась от боли в локте. Другие составы были не в лучшем состоянии: левое колено пульсировало, плечо ныло, пальцы покалывало. Но вместо того, чтобы жаловаться на судьбу, Майри поздравила себя с тем, что ничего не было сломано. Она родилась в рубашке.
Майри продолжила искать сумку. Там была бутылка с водой.
Опять ничего.
Она осторожно поднялась на ноги и выпрямилась, чтобы ощупать потолок. Но ей не хватило роста. Тогда она, вытянув перед собой руки, сделала шаг вперед и наткнулась на что-то твердое и холодное.
Она вскрикнула, ее пульс участился.
Это была стена.
Переведя дух, Майри принялась осторожно ощупывать границы своей подземной тюрьмы.
Сделав это, она убедилась, что находится в одном из храмов. Во время экскурсии они проходили мимо впечатляющего входа в храм, который был расчищен лучше остальных. Один из бизнесменов захотел зайти внутрь, но гид предупредил его, что это небезопасно. Прежде чем они отправились дальше, Майри заметила внутри столик с инструментами.
Инструменты ей бы сейчас не помешали. Если здесь работали археологи, у них могла быть лампа, вода…
Майри старалась не думать о том, что будет, если она не найдет свою сумку с водой. Она обязательно ее найдет.
Ощупывая стены, она время от времени натыкалась на каменную резьбу. Контуры образов сохранили первозданную четкость.
Сегодня она уже достаточно на них насмотрелась, поэтому даже в темноте образы этих странных существ отчетливо нарисовались перед ее внутренним взором.
В свете фонарика экскурсовода они казались мрачными.
В ее воображении зловещими и угрожающими.
Ее бросило в дрожь.
Не глупи… Сконцентрируйся… Дыши…
Майри сосчитала ступеньки по краям помещения. Два, три, четыре… Затем, чтобы отвлечься, подумала о своих спутниках. Живы ли они? Обнаружили ли ее исчезновение? Вызвали ли помощь?
Один из бизнесменов разглядывал ее с большим интересам, чем руины. Может, он заметил ее исчезновение и сообщил об этом спасателям?
Если сам выжил.
Если вообще кто-то из них выжил…
При этой мысли страх вернулся, и она, судорожно вздохнув, какое-то время неподвижно стояла, прислонившись к стене и закрыв руками уши.
Негативные мысли разрушительны, а ей нужны силы, чтобы выжить. Поэтому она должна держать себя в руках и думать только о хорошем.
Но не успела Майри принять это решение, как стена вдруг задрожала.
Выставив вперед руки, чтобы защитить себя, она болезненно приземлилась на ладони и колени.
Посыпавшаяся сверху пыль застилала глаза и попадала в рот, когда девушка жадно глотала воздух. Уверенная в том, что задохнется, она пронзительно закричала:
— Не-е-ет!
Затем чьи-то пальцы в темноте схватили ее за запястье, и сердитый мужской голос произнес:
— Ради бога, женщина, перестаньте орать…
Глава третья
Кажется, у него началось ужасное похмелье, и это странно. Приложиться к бутылке было нормальной реакцией на предательство Флисс, но Джаго не так много выпил, чтобы у него раскалывалась голова.
Или может, он просто принимал желаемое за действительное, иначе почему он валялся лицом вниз на холодном каменном полу, а по голове ему как будто стучали барабанщики?
Он помнил лишь, как первый глоток бренди обжег ему горло, а затем…
А затем ничего.
Скорее всего, он действительно выпил больше обычного и не стал добираться до своей раскладушки. Впрочем, он вряд ли бы ее заметил среди груды хлама, который нужно было разобрать.
Его пальцы коснулись булыжника.
Булыжники?
Где он, черт побери?
Нахмурив лоб, Джаго тут же пожалел об этом, потому что голову пронзила острая боль. Он закрыл глаза, и боль отпустила. Но только на мгновение.
Тогда он решил лежать тихо и не шевелиться, пока все не пройдет.
У земли, похоже, были другие планы. Она тряслась, не собираясь оставлять его в покое. В довершение всего какая-то женщина истерически завизжала у него над ухом.
Повернувшись, Джаго протянул руку, и его пальцы коснулись гладкой мягкой кожи, а затем он велел незваной гостье заткнуться.
В темноте послышался удивленный возглас, после чего снова наступила блаженная тишина. И земля наконец перестала трястись.
Так-то лучше.
Джаго опустил голову на пол.
— Привет. — На этот раз голос женщины прозвучал более спокойно. Он был низким и хрипловатым, но все же в нем еще слышался испуг. Джаго проявил бы сочувствие, но в данный момент он был зол на всю женскую породу.
Ни секунды покоя, подумал он, застонав про себя.
И все же его тело, ощутив мягкое женское тепло, машинально напряглось. Он заставил себя разлепить тяжелые веки и приподнять голову.
Когда Джаго открыл глаза, картина не изменилась. Впрочем, свет бы только усилил головную боль, и он решил, что должен быть рад темноте. С этой мыслью он снова закрыл глаза и опустил голову.
— К-кто вы? — Женщина нервничала, но ее тон был настойчивым. — У вас что-нибудь болит?
— Все. Поэтому сделайте мне одолжение, уйдите и позвольте мне спокойно умереть, — пробормотал Джаго.
Но она, несмотря на это, придвинулась ближе и, скользнув рукой по его плечу, нашла шею, чтобы проверить пульс. Похоже, эта идиотка приняла его слова за чистую монету.
Затем она положила холодную ладонь ему на лоб, и Джаго был вынужден признать, что ему стало лучше.
— Кто вы? — повторила она. Теперь, когда она убедилась, что он не собирается умирать у нее на руках, ее голос звучал уверенно. Даже требовательно.
Ее прикосновение было не таким уж приятным. Похоже, она принадлежала к числу женщин, которые любили командовать.
Джаго не удосужился ответить ей. Тогда она склонилась над ним и провела чем-то влажным по его липу.
— Так лучше?
Мускусный аромат ее теплой кожи на миг сбил его с толку, но он быстро понял, что рядом с ним вторая Флоренс Найтингейл.
— Вы были в автобусе? — спросила она.
Джаго вздохнул.
Больше всего его раздражало в женщинах то, что они не только не умели молчать, но и требовали ответа.
— Вы не понимаете по-английски? — прорычал он, отталкивая ее руку.
