Понятия не имела, как мне удалось не потерять сознание. Сидела у ног латиноса, смотрела на него, как беззубая кобра на заклинателя. Он тоже смотрел. Очень внимательно — до костей пробирало. Рыкнув, мистер перестал меня гипнотизировать и рванул к сиденью, на котором я оставила рюкзак, а ещё… Ошейник, снятый с шеи девочки. Он вытряхнул содержимое моей сумки на пол, небрежно пошевелил вещи носком ботинка и впился в меня злющими глазами. Такое впечатление, что я виновата в том, что он ничего, кроме маек и трусов, там не нашёл. Хотя нет — мой телефон его заинтересовал. Очень не вовремя в гаджете сработал будильник. Это был последний звук, который издал мой заюзаный до полусмерти сотовый — отец Лоу просто сломал его пополам. Запросто, как кусочек хлеба. Стряхнув с рук осколки экрана, мистер подцепил пальцем ошейник, поднёс вещь к носу и побагровел. В несколько шагов смял пространство между нами, потянулся ко мне рукой, а в следующее мгновение мои запястья оказались в крепкой хватке его пятерни. Дёрнул так, что я едва не взлетела.
— Рок… сана, — назвалась, еле ворочая онемевшим языком.
Ноздри мужчины разошлись от глубокого вдоха, а меня словно током прошибло. Пискнув, закусила губу — он меня обнюхивал. Как собака. Водил носом по моей шее. Пошевелиться страшно, дышать страшно, думать страшно...
— Дикарка, — заявил с презрением.
У меня перед глазами закружилась цветастая пляска… и наступила темнота.
Глава 3Из вагона я вышел с дикаркой, переваленной через плечо — сознание потеряла, неженка. Волк Марка возился с Лоу на перроне — отвлекал малышку. Я рявкнул ему — «на выход» и зашагал вперёд.
— Па-а-ап! — Лоу пищала у меня за спиной. — Пап, пап, пап!
— Не сейчас, — пресёк капризы дочери, когда она меня догнала. — Я ещё не решил, как тебя наказать.
— Пап, что с мамой? — в голосе Лоу слышалось неподдельное беспокойство, а грядущее наказание её, похоже, не волновало.
Довёл ребёнка до ручки. Теперь она первую встречную матерью готова назвать. Да ладно — случайную бабу… Дикарке мамкает! Давно нужно было жениться на какой-нибудь серой мыши, чтобы о малышке заботилась. Глядишь, не ловил бы её сейчас по паровозам.
— Как ты оказалась в этом поезде?
— Я не помню, — хитрюга дала слезы в голос. — Мы с Келли гуляли в Левенросе, а потом пошли на вокзал, чтобы покататься на паровозе.
— Ты её попросила об этом?
— Да, — призналась со вздохом. — Я очень хотела быстрее добежать до паровозика… Ничего не помню.
Неудивительно! Лоу обратилась, а она не помнит себя, когда превращается в волчонка. Контроля над процессом у неё тоже нет. Не первый год бьюсь над решением этих проблем — результат нулевой. У девочки нет связи со своим волком.
Слова дочери гулким эхом звучали в моей душе. Может, ей просто не хватало стимула?.. Судя по всему, на этот раз она превратилась, поддавшись сильному желанию поскорее добраться до поезда. А ведь это уже кое-что!
— Ладно, дома поговорим, — я прибавил шаг.
Лоу стояла у машины, пока я грузил дикарку в багажник, и хныкала. Надо объяснить ей, что девка не мама, но у меня язык не поворачивался начать непростой разговор. Малышка с таким трепетом наблюдала за моими действиями, что у меня глаз задёргался. Она реально переживала за «маму».
— Пап… — заскулила. — Ну, па-а-ап.
— С чего ты взяла, что она твоя мать? — захлопнул крышку багажника, повернулся к дочери.
— Она пахнет мамой, — заявила с детской непосредственностью.
Она пахнет, как все люди — дикостью. Какая, на хер, мама?! У меня задёргались оба глаза. Я ненавидел людей. Из-за них нам пришлось покинуть родную землю. Я хорошо помнил, чего стае стоило обосноваться в Левенросе. Если бы не человеческая тупость, мы сейчас могли жить в разы лучше на родине, не зная, что такое грызться с соседями за кусок леса.
— Выбрось эту глупость из головы, — поток воспоминаний смыл меланхолию. — Твоя мама с Богиней. Она смотрит на тебя через луну.
— Неправда! Роксана — моя мама! Она вернулась, — подбородок девочки задрожал.
— Э-эй! — Марк появился очень вовремя. — Кто тут скулит? — подхватил Лоу на руки. — Ты дочь вожака, тебе нельзя плакать из-за ерунды.
— Не ерунда, — хлюпая носом, растирала слёзы по лицу. — Мама вернулась, а папа сказал, что это глупость.
— Лоу, садись в машину, — я открыл дверь джипа, кивнул — «быстрее».
Поехали в объезд по трассе, чтобы не убивать тачку по лесному бездорожью. Дочь уснула на заднем сиденье, а я думал, как поступить с Келли. Лишать её жизнь — жёстко. Дура она, но без злой мысли. Выгнать? Здоровые, молодые самки для нашей стаи важны. Она родит хороших, крепких волчат… Но не от меня — однозначно.
— Ты прогонишь Келли? — Марк будто мысли мои прочитал.
— Нет.
— Серьёзно? — брат округлил глаза. — Скажи ещё, что свадьбу не отменишь.
— Отменю. Отдам её замуж за другого с условием рожать по волчонку в год. Мне нужен здоровый молодняк в стае.
— Для такой как Келли — это будет личный ад, — Марк довольно оскалился. — А с дикаркой что?
Что с дикаркой? Задумался. Миловидная девка — густые каштановые волосы, аккуратные пухлые губы и фигура аппетитная. На такую у кого угодно встанет… Ненавижу людей. Хотя, чего греха таить, если бы не этот факт, сам бы её трахнул. А так…
— Отдам парням, пусть развлекаются.
— Это даже для тебя перебор, брат, — Марк за рулём заметно напрягся. — Дикарка пыталась помочь нашей Лоу, а ты её по кругу пустить хочешь.
— Люди ничего не делают просто так.
— Она из другого мира.
Люди везде одинаковые. Уверен. Представители этой расы все как один алчные ублюдки.
— Понравилась сучка? — я ухмыльнулся. — Забирай, но имей в виду — надолго она в стае не задержится.
— Дикарку нужно вернуть в её мир. Нам ли с тобой не знать, как хреново вдали от родных мест?
— Срать. Пусть испытает то же, что пришлось испытать нам.
Брат замотал головой, протяжно выдохнул, но спорить не стал. Знал — бесполезно.
Сегодня же подвешу за яйца дварфов, купивших этот вокзал, а межмировой поезд отправится на свалку в виде металлической пыли. Граница Левенроса с владениями гномов всегда была неспокойным местом, а теперь, когда туда сунулись дварфы… Надо душить неприятности в зародыше. Мне под боком не впёрся вокзал, где снуют пришельцы из других миров.
* * *
Открыв глаза, я сфокусировала взгляд на чём-то… металлическом? Вот чёрт — клетка! Попытавшись встать, больно стукнулась макушкой о толстые прутья и едва не расплакалась — спасая волчонка от заточения, сама угодила в плен. Вокруг сосновый лес, рядом никого, а внушительный замок — гарант, что я останусь внутри. За что меня сюда? Я ведь ничего плохого не делала. Что теперь будет? Умру тут от голода… Или замёрзну ночью. Собирались сумерки, осенний лес гудел неприветливым ветром. Тонкая футболка, джинсы и разодранные кеды — одежда на мне не по сезону. Любимый свитер и рюкзак с вещами остались только в воспоминаниях.
