Книга Мохамед Салах. Последний фараон - Лука Кайоли

Кричащая толпа в сине-желтых цветах пробирается на маленькое грунтовое поле через дыру в металлическом заборе и оттуда же покидает его. Толпа раскачивается из стороны в сторону, оставляя за собой облако пыли. Детишки из спортивного клуба «Басьюн» никогда не стоят на одном месте ровно, ни секунды. Они объединяются в группу, толкаются и прокладывают себе путь в первые ряды, чтобы их хорошо видели и чтобы они сами смогли разглядеть иностранцев, которые только что сюда прибыли.

Когда упоминается имя Салаха, начинается настоящий хаос. Хор голосов незамедлительно начинает скандировать: «Мохаммед Салах! Мохаммед Салах!» С той же силой, с тем же напором и той же страстью, с какой это делает трибуна «Коп» «Энфилда», пусть здесь и меньше баритонов. Продолжая петь, толпа переходит автомагистраль, не обращая никакого внимания на машины, грузовики и телеги. Молодые футболисты сопровождают иностранных гостей, совершающих первую остановку на долгом пути Салаха: она называется «Иттихад Басьюн». По правде говоря, смотреть тут почти не на что: здание клубной администрации и два поля, одно для игры семь на семь, другое полноразмерное, и оба в плачевном состоянии. Играть здесь невозможно. Говорят, что скоро здесь обновят все, включая и трибуны. Когда? Никто не знает. К синим и желтым футболкам добавляются футболки всех возможных расцветок, и с каждой минутой толпа растет. Вокруг пришлых образуется целый рой детей. В этих краях их так много. В Европе, где рождаемость падает, а население стареет, такого не увидишь. В Египте же обратная ситуация: страна десятилетиями переживает демографический бум, население приближается к отметке в 105 миллионов человек, а к 2050 году может достигнуть 150 миллионов. Более трети всех египтян младше пятнадцати лет. Две трети моложе тридцати. Это очень молодая страна, настоящая социальная бомба с часовым механизмом, учитывая тот факт, что экономический рост никак не может угнаться за ростом демографическим. Правительство ас-Сиси называет проблему перенаселения одной из главнейших угроз, стоящих перед Египтом, наряду с исламизмом и терроризмом. Правительство пыталось, несколько нерешительно, бороться с ним посредством политики «не более двух детей на семью», нацеленной на ограничение роста численности беднейших социальных слоев.

Но здесь, на поле «Иттихад Басьюн», сухих цифр нет, здесь только улыбающиеся лица с темными волосами и темными глазами. Здесь Мохаммед Эйхофи и Мустафа Хельми Эид, Ахмед Сайейю и Мохаммед Мансур: всем им по двенадцать-тринадцать лет. Никто не говорит ни на каком другом языке, кроме арабского. Только пара простых слов на английском, выученных в школе. Но это и неважно… футбол универсален. Месси, Роналду, Неймар, Мбаппе, «Реал Мадрид», «Барселона», «Рома», «Манчестер Юнайтед», «Сити» и «Ливерпуль» – вот все имена, которые они знают, и хотя произносят их они слегка странно, понимает их каждый. При помощи переводчика они все хотят высказаться, в унисон. Одни кричат, что Мо – величайший, другие, что тоже играют на правом краю, как и он, а третьи, что они тоже левши и могут запросто впечатлить своим дриблингом кого угодно. Некоторые клянутся, что будут забивать много голов и однажды отправятся играть в Англию, как Мо. Некоторые же спрашивают, за какую команду ты болеешь, или хватают мяч, чтобы продемонстрировать свои навыки прямо здесь и сейчас. Другие просят гостей попинать с ними мяч, тогда как остальные просто объясняют, как добраться до технологического института, в котором обучался Мо, – недавно губернатор региона генерал Ахмед Даиф Сакр принял решение переименовать это учебное заведение в честь его самого знаменитого студента. Тут приходит их тренер и настойчиво просит их вести себя тише и говорить по очереди, поднимая руки. Дети делают так, как им велят… до поры до времени. Они слушают историю, которую слышали от него, наверное, сотню раз: «Когда ему было двенадцать, Мохаммед Салах играл здесь, в Басьюне, в этом клубе, на этом поле. Иногда его приводил отец, иногда он приходил сам. Он приезжал на микроавтобусе из Нагрига, что примерно в десяти километрах отсюда. Он провел здесь всего один сезон, если я ничего не путаю, это был сезон-2004/05. Затем он отправился в «Османсон Танта», потому что был очень хорош».

Танта, расположенная примерно посередине между Каиром и Александрией, – это столица региона Гарбия, пятого по численности населения региона страны с полумиллионом жителей. Местность может похвастать развитой индустрией хлопкового производства и, если верить туристическим гидам, известна своими сладостями и фестивалями, проводимыми в честь исламского суфия Ахмада аль-Бадави, основавшего в XIII столетии религиозное братство бадавитов. Его останки захоронены в главной мечети города. 9 апреля 2017 года, в христианский праздник дня Вхождения Господа в Иерусалим, Танта стала мишенью террористов из ИГИЛ. Смертник подорвал себя во время мессы, проходившей в коптской церкви Святого Георга. Погибло двадцать восемь человек, десятки были ранены. Вскоре за этим последовал подрыв еще одной бомбы в кафедральном соборе Святого Марка в Александрии, на этот раз погибших было семнадцать человек. Президент Абдул Фаттах ас-Сиси объявил в стране чрезвычайное положение, которое продлевалось несколько раз, в частности, после нападения террористов на мечеть возле Эль-Ариша на севере Синая 24 ноября 2017 года: 305 погибших, включая 27 детей. Чрезвычайное положение – позволяющее государству судить граждан в судах госбезопасности, перехватывать и отслеживать любые средства связи, цензурировать материалы перед публикацией, объявлять комендантский час и накладывать ограничения на публичные собрания и свободу высказываний в СМИ – по-прежнему действует по всей стране. И это ощущается. Особенно в Каире, где постоянно проводятся проверки документов, где у входов в отели стоят металлодетекторы и где отчетливо заметно присутствие военных: наблюдательные вышки с вооруженными солдатами, бетонные заграждения, блокирующие доступ к общественным зданиям и посольствам других стран.