Книга Красавица - Рене Ахдие

С В М

Дань ее любимой шекспировской трагедии, «Гамлету».

«Ступай в монастырь»[15].

Селина посмотрела на буквы, скрытые в узоре вышивки, греясь этой мыслью. Затем оглядела их кривенький деревянный столик, но на душе становилось тяжелее с каждой секундой.

Неужели ей не стоит ожидать от жизни ничего большего?

Селина напряглась. Выпрямила спину, и корсет сдавил грудь. Ей следует благодарить судьбу за возможность очутиться здесь. Благодарить за место среди достойных людей. Благодарить за новый шанс в жизни.

Уверенность наконец пустила корни в ее душе. Она широко улыбнулась потенциальному покупателю, который даже не обратил на нее внимания. Селина проглотила свое желание насупиться и перевела взгляд на двух юных особ, изучающих узоры на фарфоровых чашках, которые Пиппа наносила вчера.

– Мило, согласись? – шепнула одна из двух девушек своей подруге.

Другая бросила на посуду равнодушный взгляд.

– Неплохо, если тебе нравятся подобные вещицы, – протянула она, поправляя выбившуюся из-под шляпки прядь темных волос. Ее голос понизился до шепота. – А ты слышала, что портовые рабочие обнаружили вчера утром на причале?

Первая девушка кивнула.

– Ричард мне рассказал. Ее звали Натали или Ноэми, или как-то так. – Беспокойство отразилось на ее лице. – Он думает, живущие в Чертогах могут быть виноваты в этом, так как все произошло очень близко к их резиденции.

«В Чертогах?» – заинтересовалась Селина. Как при дворе? Насколько она знала, Америка не была монархией.

– Ее будто разорвал зверь! – вздрогнула брюнетка. – Бедняжка, – цыкнула она, хотя в глазах отражались затаенные мысли, – брошенная гнить под дневным солнцем. Если Чертоги и правда имеют к этому отношение, то они стали еще более жестокими, чем прежде. Не то чтобы это что-то меняет… Они все равно выкрутятся из ситуации, как обычно.

Несмотря на здравый смысл, Селина уже заинтересовалась и поэтому выгнула шею в сторону парочки.

Брюнетка продолжала шептать:

– Ричард сказал тебе, что случилось с ее головой?

– Н-нет.

– Я слышала, та лежала отдельно от туловища этой бедняжки.

Другая девушка ахнула, прикрыв рот рукой в кружевной перчатке.

– Боже мой.

Беззвучно кивнув, брюнетка взяла в руки один из вышитых Селиной платков.

– Ее лицо было не узнать. Отцу пришлось опознавать ее по сережкам.

Тут Пиппа кашлянула, определенно пытаясь намекнуть, что не стоит вести такие жуткие беседы у всех на виду. А Анабель нахмурилась с раздражением.

– Дамы, мы можем вам чем-нибудь помочь? – Селина одарила двух юных клиенток натянутой улыбкой.

Брюнетка прищурилась, беспечно бросив платок обратно.

– Нет, спасибо. – Она потянулась к локтю подруги, обхватила его рукой, и они направились прочь от киоска.

Как только они оказались достаточно далеко, Анабель фыркнула.

– Сплетничать об убийстве в тени церкви… – пробормотала она. – Неужто нечем больше заняться, как злить святых духов таким образом? – Ее шотландский акцент усилился от негодования, она отгоняла пальцами толстенную осу, летающую у ее лба.

Пиппа вздохнула, а затем поймала Анабель за руку, прежде чем той удалось прихлопнуть кружащее вокруг насекомое.

– Бедная девушка. – Она села ровнее, изящно расправив плечи. – Надеюсь, она недолго мучилась. Кто мог такое сделать? – Нахмурилась. – Что за монстр может так отобрать жизнь человека?

Анабель сердито кивнула.

– Надеюсь, виновные будут гореть вечность в аду. Только такой справедливости достойны убийцы.

Румянец вот-вот был готов проступить на шее Селины. Она повела плечами, пытаясь успокоиться. Капелька пота скопилась во впадинке между ее ключицами, прежде чем скатиться на грудь, стиснутую в корсете.

– Полностью согласна, – промычала она. Однако слова звучали неестественно. Селина переплела пальцы, молясь, чтобы эта беседа закончилась.

К счастью, оказалось, что Пиппа и Анабель тоже были согласны. Все трое продолжили свои попытки собрать деньги для церкви с новой волной усердия, вместе приветствуя подошедших потенциальных покупателей.

Большинство прохожих лишь останавливались, чтобы рассмотреть джем из боярышника и лимонно-грушевый мармелад, которые девушки готовили весь вчерашний день. Никому не были интересны раскрашенные чашки и элегантно сложенные платки.

Уныние опустилось на плечи Селины, как зверь, таящийся в тени. Она огляделась, ища причину своего дискомфорта. По крайней мере, собирающиеся вокруг них теперь люди не упоминали ужасное убийство, произошедшее неподалеку от Джексон-сквер.

Селина решила, что перерыв в сплетнях – хотя бы на время – это еще одна вещь, за которую она будет благодарна.

* * *

Спустя три часа неудач уныние Селины обзавелось клыками. Солнечные лучи продолжали опускаться на землю все ниже, и жара приобретала враждебный характер, вынуждая мечтать о ночном комфорте. Даже ветки над головой будто бы ощущали тяжесть зноя, и бутоны на них, точно веки, становились тяжелее и сонливее с каждой минутой. Светлые кудри Пиппы обрамляли ее лицо, как расплывчатый ореол. Анабель затянула потуже желтую ленту на лбу и громко вздохнула. Кажется, ее терпение тоже иссякало.

Стройная шотландка накрутила на палец вьющийся локон своих золотисто-каштановых волос и дернула его, расправляя, морща свой веснушчатый нос.

– Ох, жара как в котле у ведьмы. И как мы должны знакомиться с перспективными мужчинами, если проводим дни напролет, собирая деньги, а ночи – распевая молитвы?