Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
— Не на что. Но… надо что-то решить. Я устала от серьёзных разговоров с дядей, которые теперь, как по расписанию случаются.
— Я знаю, я ему не нравлюсь.
— Дима, ему не нравится ситуация, а не ты.
— А какая ситуация его устроит? Что я брошу сына и женюсь на его племяннице? Тогда всё будет правильно?
— Я не прошу тебя на мне жениться, я просто хочу быть уверена…
Дима нервничал, я уже жалела, что в очередной раз завела этот разговор, и, унижаясь, пытаюсь обратить на себя его внимание. Просто поговорить со мной. Не только о любви и искусстве, а о чём-то насущном и возможно даже скучном, но важном для меня, о нашем будущем. Я всё-таки надеюсь, вот уже два года надеюсь, что будущее у нас есть.
Димка говорил, что есть. Неустанно уверял меня в этом, а я верила и старалась понять его позицию.
— Я не могу бросить сына сейчас, он слишком мал. А это мой сын, я не хочу, чтобы его воспитывал чужой человек. Но я ведь для тебя всё делаю, я тебя люблю. На что ты жалуешься?
Я всегда на что-то жаловалась, и меня саму это раздражало. Вроде, не собиралась, но начинала говорить и неизменно скатывалась на претензии и жалобы. А Дима старался меня понять.
— Наверное, тебе со мной не повезло, — говорил он, приводя этими словами меня в отчаяние. — Вот такой тебе достался человек… Но мне кажется, что быть любимой женщиной намного интереснее, чем женой. Ева, слышишь ли?
— Слышу, — отзывалась я и выдавливала из себя улыбку.
— Ведь интереснее?
— Я бы предпочла быть любимой женой.
Дима смеялся и гладил меня своей большой ладонью по щеке, как маленькую.
— Фантазёрка ты. Барышня романтичная.
Когда он разговаривал со мной тихим, доверчивым тоном и смотрел чуть снисходительно, я начинала чувствовать себя капризной и неблагодарной, не желающей понять любимого мужчину, то, что для него жизненно важно, а я только ультиматумы выдвигала и что-то требовала, а Дима терпел и продолжал уговаривать меня, не повышая тона.
— Зря ты его слушаешь, — говорила Сонька, которая за полчаса до этого говорила моему дяде о том, что я имею право на личную жизнь. А личная жизнь на то и личная, чтобы самому её выбирать. — Димка твой мерзавец знатный. Везде поспевает.
— Как тебе не стыдно?
— А что, я серьёзно. И перед женой крутится и перед тобой.
— Он сына любит.
— Жизнь хорошую он любит. Хотя, в этом, конечно, ничего предосудительного я не вижу. Сама до жути меркантильна бываю, сама знаешь. Просто я о том, что когда живёшь с женой из-за сына, не являешься с ней на все банкеты под ручку и голову не наклоняешь, чтобы она тебе с игривой улыбкой на ушко что-то нашёптывала.
— Сонь, ну прекрати! Ты специально, что ли?
— Не специально. Если бы специально, я бы про него ещё не то сказала. Котяра умытый.
Сонькина манера награждать людей всякими несуразными прозвищами иногда меня жутко раздражала. Особенно, когда она о Димке говорила. Ведь, это на самом деле моя личная жизнь и никто мне не может запретить любить человека. Женат он или у него куча других недостатков (интересно, в какой момент я стала считать брак — недостатком?), я ведь люблю и по желанию от этого чувства избавиться нельзя. Надо любить. Пока тебе дано такое счастье, надо любить.
Следующий день меня измотал. Мало того, что мы с Сонькой ходили по мебельным магазинам большую часть дня, измучили себя и всех продавцов, которым не повезло с нами связаться, так вечером ещё привезли ту самую спальню, которую присмотрела для меня Сонька, с кроватью-мечтой гигантских размеров. Довольно спать на диване, разбирать-собирать его каждый день и прятать постельное бельё в шкаф. Теперь у меня есть спальня, в которой можно уместить любую кровать, даже мечту. А почему бы и нет? Можно немного похвастаться, пусть и перед самой собой.
Покупке спальни я радовалась, но пережить вечер в компании грузчиков и мастера по сборке мебели, было трудно. Но зато, когда, наконец, осталась в одиночестве, легла на кровать и раскинула руки в стороны, почувствовала себя почти счастливой. Всё потихоньку налаживалось, вставало на свои места, и жизнь уже не напоминала один огромный переезд с коробками, выстроенными в ряд вдоль стены, в которых хранилось всё то, что я называла своей жизнью. И даже собственная мастерская с прекрасным видом из окна у меня будет. Ещё бы любимого человека сюда, чтобы было с кем разделить свою радость, но приходится довольствоваться малым.
За три дня с покупкой мебели, по крайней мере, самой необходимой, я управилась. Разобрала коробки с вещами, навела в квартире хотя бы видимый порядок, а в кухонных шкафах появились тарелки и чашки в нормальном количестве, а не по две-три штуки. Расставила книги и расстелила ковёр. Квартира стала похожа на мой дом, и это безмерно радовало.
Я ждала Димку. Накрыла стол, приготовила его любимое блюдо — телятину с баклажанами, купила бутылку вина и с нетерпением ожидала вечера. А пока ожидала, напекла пирогов, стараясь тем самым унять всколыхнувшееся волнение. Из-за чего разнервничалась, не знаю. Словно, в первый раз за два года ждала его из отпуска или командировки, словно никогда раньше не скучала и не страдала в одиночестве, ожидая его звонка. Всё это было и не раз, но я всё равно волновалась. Он задерживался, заехал куда-то по делам, а мне казалось, что он никогда уже не приедет. Что не скучал, не вспоминал и вообще забыл обо мне за прошедшие две недели.
Всё-таки у меня куча комплексов, иначе откуда все эти мысли берутся?
Дима выглядел усталым, но довольным. Посматривал на меня и улыбался, потом разлил оставшееся вино по бокалам.
— Замечательный ужин.
— Спасибо, я старалась. Я так по тебе соскучилась, Дим, — вдруг призналась я.
— Две недели — это много, — согласился он. — Зато это полезно.
— Что полезно?
— Временные расставания. Отдохнули друг от друга, зато ты рада меня видеть.
— А ты меня нет?
Дима рассмеялся.
— Очень рад. Зачем ты спрашиваешь?
Он взял бокал и вышел на крышу.
— Прекрасный вид, — сказала я, обнимая его сзади. — Правда?
— Да. Это не детский сад, который только и было видно из окон твоей бывшей квартиры. И дети больше не орут.
— Это было меньшим из зол, — рассмеялась я. Оторвалась от него и подошла к мольберту. — Посмотри.
Как всегда с беспокойством ожидала его мнения, а Димка пил вино небольшими глотками, придирчиво разглядывал картину, а потом вдруг сказал:
— Тебе не надоел этот город?
Я удивлённо посмотрела.
— Что ты говоришь?
— А что? Маленький, провинциальный городишко.
— Какой же он маленький, Дим?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
