Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Я даже не успела запихнуть наверх мой компактный чемоданчик, как уже узнала массу деталей: маршрут, семейную историю, физиологические нюансы…
Мадам летит через Прагу транзитом. Оттуда – в Барселону, к старшей сестре. Та три года назад вышла замуж за испанца, несмотря на почтенный возраст, случаются же чудеса, вы только подумайте! А как она с ним познакомилась – это и вовсе сказка! Всё дело в том, что сестрица на старости лет увлеклась фламенко, она девушка спортивная, в прошлом – мастер спорта по художественной гимнастике. Стала посещать занятия, а вскоре и вовсе купила тур в Испанию с двухнедельным обучением в одной из знаменитых школ фламенко. И там встретила любовь в образе немолодого, но безумно страстного и привлекательного испанского мачо. И уже целых три года они живут душа в душу – нет, ну это же просто чудо! Сестра выучила испанский и наловчилась великолепно готовить паэлью, мачо овладел русской ненормативной лексикой и полюбил водку. В общем, их жизнь похожа на сказку. А разговорчивая мадам каждый год летает в Испанию – повидать сестру, посмотреть корриду, полюбоваться творениями Гауди, испачкаться на празднике помидоров, прикупить модных тряпочек за бесценок. Одна беда – её ужасно укачивает в самолёте, она постоянно проваливается в воздушные ямы, она…
О, нет, я этого не вынесу!
Седовласая мадам тараторила со скоростью триста слов в секунду! Я поняла, что полёт пройдёт удачно лишь в одном случае – если удастся раздобыть где-нибудь резиновый кляп. Иначе мы приземлимся в Праге с трупом на борту – я прикончу эту болтушку. Но вдруг она вскрикнула и энергично замахала ручками, звеня браслетами.
– Леночка! Лена!
Симпатичная изящная блондинка остановилась на подступах к нашему ряду кресел.
– Татьяна Андреевна, вы?! – улыбнулась она.
Я очень удивилась, увидев, насколько мы с этой барышней похожи! У нас были одинаковыми не только имена, но и фигуры, и причёски, и платья – мы обе выбрали для вояжа элегантные платья-футляры зелёного цвета!
А цвет волос! Парикмахерша убеждала, что в жизни не видела такого интересного и необычного медового оттенка – ах, ах, как удачно всё получилось! Блонд бывает платиновым, пепельным, золотистым, розовым, карамельным и ещё бог знает каким – тысяча градаций. Но вот передо мной стоит девица с совершенно идентичным цветом волос!
Может, меня тайно клонировали?
Не успела я найти десять отличий, как Татьяна Андреевна выступила с классной идеей – она предложила нам с Еленой поменяться местами, чтобы мило ворковать всю дорогу. Если меня, конечно, не затруднит, это было бы так мило с моей стороны!
Ах! Меня буквально сдуло с места! Я лишь поинтересовалась у Елены-двойника, куда кинуть кости. Оказалось – на место номер 15В. Схватив чемодан, я молниеносно улетучилась подальше от разговорчивой соседки. И с радостью обнаружила, что проведу полёт в обществе двух молчаливых, довольно хмурых мужчин. Они сидели, уткнув носы в айфоны, и держали наизготовку кейсы с ноутбуками. Ждали, когда можно будет начать работу.
Великолепно! Я последую их примеру, потому что тоже никогда не расстаюсь с орудием труда.
* * *
За четыре часа полёта успела и поесть, и поработать, и проинспектировать авиационный санузел. Как славно, что моё место подле разговорчивой Татьяны Андреевны заняла другая блондинка – похожая на меня, но более терпимая к чужим словоизлияниям.
В иллюминаторе виднелась пуховая перина, белоснежная и бескрайняя. Вот бы поваляться на ней! Стюардессы улыбались так, словно последние десять лет мечтали только об одном: встретиться со мной на борту самолёта, и вот их мечта сбылась – я наконец-то здесь!
Возвращаясь из туалета, заметила краем глаза, что Татьяна Андреевна продолжает компостировать мозги бедной блондинке, а кресло у прохода – под номером 9С – занял крупный мужчина. Если бы не суперразговорчивая попутчица, согнавшая меня с места, то мы с ним сидели бы рядом, плечо к плечу… Интересно, он симпатичный? Со спины, естественно, не поймёшь.
А мне в пятнадцатом ряду достались два совершенно непривлекательных бизнесмена. И пусть, зато я отлично поработала. Вернее, мы трое поработали – весь полёт яростно тарабанили по клавиатуре ноутбуков.
Последние пятнадцать лет – с тех пор, как появились «Современные медтехнологии» – пашу, как загнанная лошадь. А до этого мою жизнь вполне можно было назвать беззаботной.
Всё изменилось в тот момент, когда тест на беременность выдал две полоски. Взволнованная, ошарашенная, я полетела к любимому – скорее, скорее, надо обрадовать его счастливым известием! Но испортила ненаглядному песню – вломилась в квартиру в тот момент, когда он энергично окучивал другую грядку, то есть занимался сексом с одной из наших знакомых. Немного не дотянули до классического варианта: обычно в подобной сцене задействована «лучшая подруга». Но у меня никогда не было близких подруг, и лишь поэтому возлюбленный не смог разыграть пьесу из классического репертуара.
Это был удар ниже пояса, никто не подготовил меня к подобному сценарию. Потому что с Наткиным отцом я узнала настоящую любовь – парила в синем небе над сверкающими ледяными вершинами, опускалась в жерло вулкана, чувствовала себя птицей, летящей навстречу солнцу… А ведь он говорил, что ощущает то же самое! Мы были одним целым, мы переплетались, как лианы, и сгорали в одном костре. Эта боль, наверное, никогда не утихнет. Я слишком сильно любила Наткиного отца, чтобы спустя каких-то пятнадцать лет забыть обиду. Ничего не забыла, каждый раз погибаю и проваливаюсь в бездну, стоит вспомнить о той катастрофе.
Я хотела умереть, но не умерла потому, что внутри росло новое существо, и оно наполняло каждую клеточку организма нежностью. Я прислушивалась к незнакомым ощущениям, лелеяла их. Новая любовь – к ребёнку, а не мужчине – дарила силы и возвращала к жизни.
Я была обязана стать комфортным домиком для бесценного эмбриона. Прежде всего надо думать о ребёнке. А беременная, рыдающая двадцать четыре часа в сутки, вряд ли способна родить здорового малыша. Я заставляла себя улыбаться, надевала платье, шпильки, красила ресницы и выходила на улицу, хотя мечтала провести минимум сутки в квартире с зашторенными окнами – в халате, с красной от слёз физиономией. Плюс я сразу бросила курить, завязала с походами в ночные клубы и прогнала шумных друзей.
Друзья довольно быстро научились говорить приятными человеческими голосами, а не вопить и ржать. Кто-то даже принёс диски с неведомой музыкой – ноктюрны Шопена, симфонии Бетховена – в качестве анестезии, наверное. В компанию затесался диск Хулио Иглесиаса. Смуглый белозубый красавчик гипнотизировал, смотрел с обложки прямо мне в глаза… Повертела диск в руках и отложила в сторону. Больше никаких красавчиков!
Родители звонили из захолустья, откуда я, шестнадцатилетняя, сбежала в клокочущий энергией, затянутый промышленным дымом мегаполис, чтобы поступить в мединститут. Папа дулся, мама пилила – а мы тебе говорили! Но занудство родителей не угнетало, а наоборот, бодрило. Я всегда поступала им наперекор, к тому же давно привыкла быть самостоятельной, слава богу, уже стукнуло двадцать четыре.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
