— Так, папаша, все нормально, не волнуемся. Открытие хорошее, уже четыре па..
— Я НЕ ПАПАША! — заорал Тихомиров.
Вот теперь Дарья впервые внимательно посмотрела на Диму. Недоуменно нахмурилась:
— Нет.
— А кто?..
«Конь в пальто», — чуть не ляпнул Димка, но вовремя спохватился. Такое своей Дашеньке (ему все время хотелось повторять ее имя) он не мог сказать. Изложил краткую версию того, как его мерседес принял на грудь беременную Светку, вдруг осознав, что испытывает к этой непутевой какое-то подобие благодарности. В качестве подтверждения своих слов даже извлек из кармана мерсовский шилдик, непомерно мизерную плату за то, что он снова смог встретить Дашу. «Блин, имя-то как ей подходит».
Доктор Дарья Александровна выслушала рассказ Димы, в паре мест удивленно изогнув бровь.
— Ну что ж, в таком случае информация о первом этапе родовой деятельности вам без надобности, — Даша слегка усмехнулась. — Ну и повезло же вам.
Очарованный Дашиной улыбкой, Дмитрий не сразу сообразил, что доктор Медведева собирается уйти.
От этой фразы Димку передернуло.
Даша внимательно посмотрела на Дмитрия. Всклокоченный, бледный, только-только начавший приходить в себя, он несколько отличался от самоуверенного хлыща в элегантном костюме — себя трехдневной давности. Но Даше его вспомнила. Кивнула.
— А, ну да. Вспомнила. Чем обязана?
Дима обезоруживающе улыбнулся и развел руками.
— Видите, мы снова встретились. Мне кажется, это судьба …
— Да минуй вас Господь от такой судьбы, — Даша еще раз усмехнулась. — Я же лесбиянка, забыли?
Глядя в спину уходящей доктору Медведевой, Дмитрий испытывал острое желание врезать куда-нибудь кулаком. «А вдруг сейчас Светкин муж приедет?», — с надеждой подумал он.
Глава 4. Неудачная попытка познакомиться
В офисе все шло из рук вон плохо. На разнос любимого шефа на тему, какого х… он провафлил конференцию и где шлялся все утро, выключив телефон, Дмитрий ответил грозным, но нечленораздельным рыком и хлопаньем двери. Не привыкший к таким бурным изъявлениям эмоций, минут через десять Эдуард явился к нему самолично, сильно встревоженный, с бутылкой коньяку. Выцедив на пару с шефом двести пятьдесят коньяку и сочинив на чистой импровизации рабочую версию про ДТП (отломанный шилдик и тут пригодился), Дима, тем не менее, не обнаружил в своем состоянии никаких положительных изменений. В груди саднило нещадно. Хотелось делать какие-нибудь глупости. Пометавшись после ухода шефа по кабинету, Дмитрий принял компромиссное решение: он собирает волю в кулак и до шести работает, как примерный раб. А в шесть начинает делать глупости. Этот великолепный компромиссный план даже был приведен в исполнение. С одной оговоркой — Димкиного терпения хватило только до пяти. В пять вечера спохватился, что ровным счетом ничего не знает о работе роддомов, и может запросто не застать Дашу на месте, и вихрем рванул из офиса. Правда, по дороге рискнул все-таки остановиться и купить букет из двадцати пяти бордовых и розовых роз.
Естественно, там уже все было закрыто. Димка пару раз с досады пнул ни в чем не повинную дверь. Не помогло. Можно, конечно, приехать завтра. Но он хотел видеть ее сегодня, хотел так, что в груди становилось больно. Дима стоял, опершись на ограждение крыльца, опустив ненужный букет вниз, и предавался отчаянию. Звук открывшейся сзади двери заставил его вздрогнуть, так что букет чуть не полетел в лужу под крыльцом. Резко обернувшись, он увидел стоявшую в дверях Клавдию Архиповну.
— Чего расшумелся-то? — грозно спросила она, на всякий случай не распахивая настежь дверь.
— Клавдия Архиповна, здравствуйте! — улыбка на лице Дмитрия была совершенно искренней. Вот уж не мог он предположить, что когда-нибудь будет радоваться встрече со старой теткой.
— А, ты это, — узнала его медсестра и расплылась в ответной улыбке. — Чего поздно так?
— Да вот… — Димка виновато развел руками.
— Вообще-то справки у нас с другого крыльца дают. Ну да ладно, заходи, — Клавдия Архиповна распахнула дверь. — Сейчас, позвоню наверх, узнаю. Ты фамилию только напомни.
Они прошли внутрь, и, прежде чем его спасительница схватилась за телефон, Дмитрий выпалил:
— Вообще-то я к Дарье Александровне. Она еще на месте?
Затаил дыхание в ожидании ответа.
— Дежурит она сегодня, — Клавдия Архиповна удивленно посмотрела сначала на Диму, потом на букет. — Сейчас позвоню, скажу.
— Спасибо, — Тихомиров с облегчением выдохнул.
— Ей передадут, как только она на пост подойдет. Надо подождать, — проинформировала добросердечная медсестра, положив трубку. — А чего случилось-то?
Дима решил, что правда — лучшая политика, и второй раз за день пересказал свои утренние приключения. Правда, в версии для Клавдии Архиповны Димка сделал значительный акцент на свое бескорыстие и благородство. Его слушательница ахала, охала, всплескивала руками, прижимала их груди — в общем, удивить ее Дмитрий сумел.
— Ах ты, бедолага, — медсестра сочувственно похлопала его по руке. — А ДарьСанна-то тебе зачем?
Где-то громко лязгнули двери лифта, и через пару секунд доктор Медведева собственной персоной нарисовалась в холле.
— Клавдия Архиповна, а где карта Семеновой, которую в четыре по скорой привезли? — Даша тут же начала рыться на столе у медсестры. На Диму внимания, как обычно, — ноль.
— Добрый вечер!
Дарья резко повернулась и внимательно посмотрела на Дмитрия. Рассеянно кивнула.
— А, это вы. Мальчик у вас. Вес — четыре с копейкой. Здоровенький. Девять баллов по Апгар.
Дмитрий преувеличенно громко вздохнул.
— Доктор, вы забыли. Я НЕ отец. А это, кстати, вам, — он протянул букет.
— Вы что, офонарели?! — доктор Даша смотрела на букет так, будто это была тухлая разлагающаяся селедка. — В отделение цветы нельзя.
— Почему? — опешил Дмитрий.
— Потому что аллергены, — непонятно ответила Дарья.
— И что мне с ним делать? — блин, он опять начинал заводиться.
— Да что хотите, хоть выкидывайте, — пожала плечами Даша. — Или вон Клавдии Архиповне подарите, она у нас цветы любит, — злорадно добавила она, решив, что букет, от которого отказалась одна женщина, вряд ли будет хорошим подарком для другой, и приставучему красавчику от суровой медсестры достанется по полной. Но Клавдия Архиповна излишней гордыней не страдала и букету обрадовалась — нежно прижала к груди и уткнулась носом в розы.
