— Добрый день, уважаемый. Мне нужно найти главного евнуха, — Ликит не знал, как положено здороваться со служителями гарема, а потому ограничился легким поклоном, как равный равному. По всей видимости, это было правильно.
— Мое имя Виддах, юный господин. Я проведу вас. С непривычки в этих лабиринтах можно заплутать, — он любезно поклонился и указал рукой в ту сторону, куда ушла девчонка. — Я видел, вы сопровождали юную госпожу Сурию? Дивной красоты создание, настоящая жемчужина в сокровищнице дворца. Боюсь только, глупа, как птенец, и упрямее ослицы.
Ликит чуть поморщился от этих слов. Да, девушка не вызывала у него симпатии, но обсуждать кого-то за его спиной парень не привык.
— Лорд регент отправил меня сюда с поручением. Думаю, остальное меня не должно волновать.
— О, разумеется, как будет угодно, юный господин, — расплылся в улыбке сопровождающий. — Не стану утомлять вас своими рассуждениями. Просто я, как и всякий служитель гарема, пекусь о том, чтобы девушки строго следовали традициям и выполняли свои обязанности. Непокорность — ужасная черта, ее надо искоренять. Чем послушнее юная дева, тем привлекательнее она для хозяев.
Юношу передернуло, но он не нашелся, что именно можно возразить. Евнух тем временем продолжил:
— Мне очень интересно, в ваших краях такие же порядки? Я ведь вижу, что вы рождены не в империи. У нас не бывает серо-зеленых глаз и светлых волос, даже на самом севере подобная внешность редка. Вы из иного племени, скорее всего — из Великой Степи. Но приехали в город вместе с войсками Ульфа Ньорда, значит, вас должна связывать какая-то любопытная история.
Ликит смолчал. Рассказывать, как ему пришлось познакомиться с человеком, тогда еще носившим звание первого воина Недоре, а не регента империи, не хотелось совершенно. Слишком тягостными были эти воспоминания, да и события, что последовали вскоре, отдавали болью утраты где-то в глубине души. А потому юноша предпочел ответить на самый легкий вопрос, а не ворошить прошлое:
— Я и в самом деле родился в степи. У нас другие традиции. Женщины могут выбирать судьбу сами, иногда даже сражаются наравне с мужчинами, как госпожа Йорунн, ныне — герцогиня Недоре.
— Да, я слышал об этом, — евнух кивнул, и лицо его украсилось подобострастной улыбкой. — Странные и непонятные традиции, впрочем, не мне их осуждать. Рассказывают, что герцогиня очень дружна с лордом регентом? Настолько, что многие видят за этой дружбой нечто большее.
Ликит внезапно остановился и развернулся к сопровождающему. Внутри жгучей волной поднялось возмущение.
— Мне кажется, вы забываетесь! — грубо сказал он, чувствуя, как лицо вспыхнуло от гнева. — Кто вам дал право шептаться о людях за чужими спинами?
— Ах, юный господин! — евнух всплеснул руками, всем видом показывая, как ему неловко. — Это все мое врожденное любопытство и слишком болтливый язык. Прошу прощения, ни в коей мере не хотел задеть ваши чувства. Думаю, лишь разница воспитания между жителями степи и пустыни, откуда я родом, стала причиной этого недоразумения. Умоляю, не гневайтесь!
Он выглядел настолько жалко и был так раздосадован тем, что расстроил гостя, что Ликит как-то сразу остыл и даже почувствовал себя виноватым. Ведь и правда, это может быть простое недоразумение.
— Далеко нам еще? — спросил он, чтобы скрыть свое смущение.
— Уже пришли, господин.
Они сделали еще буквально несколько шагов, и провожающий негромко постучался в двери, обильно украшенные резьбой и позолотой. Дождавшись позволения войти, евнух открыл одну из створок и любезно придержал ее, пропуская Ликита вовнутрь.
— К сожалению, мне следует вернуться к своим обязанностям, — он склонился преувеличенно низко. — Был рад знакомству!
Ликит проводил взглядом полную фигуру евнуха, и лишь когда мужчина скрылся за поворотом, вошел в кабинет.
***
— Ну, что скажешь о молодом господине, Виддах?
Старший евнух с комфортом расположился на невысоком диване под распахнутым окном. Сквозь полупрозрачные занавеси виднелся роскошный сад, наполненный алыми лилиями, стройными пальмами с резными листьями, раскидистыми магнолиями. Между деревьев пестрели поляны душистых трав, в утреннем воздухе пахло мятой и шалфеем.
— Горяч и решителен. Мне было очень легко заставить его поддаться гневу. Даже немного печально: я надеялся, что воспитанник лорда регента будет более рассудителен. Однако его сердцу не чуждо раскаяние и доброта, он щедр на жалость и без весомой причины не станет поднимать руку на того, кого считает слабее.
Теперь говоривший ничем не напоминал обаятельного и добродушного толстячка. Его округлое лицо приобрело жесткое выражение, а глаза смотрели колко и холодно.
— А что Сурия? Она понравилась юноше?
Виддах презрительно фыркнул.
— Это дуреха решила, что ей и впрямь предложили место наложницы регента. Утонула в его зеленых глазах и растеряла те немногие мысли, что и так не жалуют ее красивую, но, к сожалению, совершенно пустую головку. Наша гордячка успела выказать свое пренебрежение господину Ликиту, тем самым задев его за живое. Думаю, горячность юности возьмет свое, еще несколько случайных встреч — и у вас появится отличная зацепка. Ах, в эти годы дети так доверчивы и послушны. Вы с легкостью направите их в нужное русло.
— Оруженосец — это не сам лорд регент. Слишком рано заявлять об успехе, мы только в начале пути.
— Вы, как всегда, правы, господин Джалил Вали Шаб, — младший евнух встал и поклонился, прижав руки к сердцу.
— Лорд регент ждет меня для разговора сегодня. Приказал, чтобы девочку не трогали пока. То ли ее привлекательность все-таки не оставила его равнодушным, то ли юный возраст пробудил жалость. Сложно сказать наверняка. Но это была прекрасная идея — подобрать деву, чья история напомнила бы северянину о событиях прошлого. Ты знал, что леди Виала, младшая сестра нашего регента, была в юности продана на рынке рабов? Ей исполнилось всего пятнадцать, когда она познала насилие мужчины, точнее — нескольких мужчин. Даже если Сурия и Виала не схожи внешне, Ульф Ньорд может увидеть в ее судьбе отражение судьбы сестры. Нельзя остаться равнодушным к такому, поверь.
— Что пока делать с Сурией?
— Пусть ее осмотрит лекарь. Если она все еще не тронута — верни к привычным занятиям, только втолкуй доходчиво, чтобы держала язык при себе, иначе за порог гарема больше не ступит никогда в жизни.
— А если не невинна?
— Пока он не испробовал ее, поверь. Но правила есть правила, лекарь должен убедиться и сделать соответствующие записи.
— Слушаюсь, мой господин.
— Ступай пока, ты хорошо послужил мне, — Джалил протянул толстяку увесистую серебряную монету — та мгновенно исчезла в недрах широкого одеяния Виддаха — и небрежно махнул рукой, отпуская подчиненного.
Младший евнух покинул комнату, так и не подняв глаз и ступая спиной вперед.
