Витька с ходу стал на меня орать за то, что повесила трубку,куда-то пропала и не даю о себе знать. Я хладнокровно его выслушала (ну,подумаешь, пульс подскочил, давление поднялось — это чепуха, дело житейское), акогда он высказался, велела ему быстро приезжать к известному ему дому. Надосказать, он все понял мгновенно и сказал, что будет через пять минут.
Я встретила его машину на улице — он не соврал,действительно через пять минут приехал, — и мы быстро поднялись к Леринойквартире, позвонили.
Дверь не открывали. Тогда я подошла вплотную к двери игромко крикнула:
— Откройте дверь! Я знаю, что вы дома. Я вам только чтозвонила по телефону.
Дверь тут же открылась. Видно, он прямо за ней стоял, потомучто никаких шагов слышно не было. Этот ненормальный Лерин муж стоял на пороге,напоминая цветом лица домашний адыгейский сыр.
Витька его сразу отодвинул и шагнул в квартиру. Хозяинпопытался преградить ему дорогу, но это было все разно, что броситься под танк.Не помню, говорила я или нет, но наш Витя весит 116 килограммов, причемполовина этого веса приходится на его пузо. Поэтому Витька прошел сквозьЛериного мужа, не задерживаясь, и — прямо в комнату.
— Что вам надо, кто вы такие? — заверещал муж.
Витька резко повернулся к нему, будто только что заметил, игаркнул командным голосом:
— Где Лера?
Тут этот несчастный собрался с силами, лицо слегкапорозовело, и тоже — в крик:
— А, вот ты кто! Ты — шеф ее прибабахнутый! И ты меняеще спрашиваешь, где она? Тебе это лучше знать, чем кому другому, куда,интересно, ты ее каждый вечер возишь!
Это он намекал, что знает про Витькины с Лерой шашни. НоВитька и ухом не повел, очевидно, пятьдесят тысяч долларов на данный моментбыли ему важнее Леры. Глотка у нашего Вити луженая, перекричать его в институтемог только физкультурник с матюгальником, когда мы бегали кросс на стадионе,поэтому он еще прибавил громкости:
— Врешь ты все, она домой ехала, ее видели, как втроллейбус садилась, как к дому шла — и куда делась? А сумка ее где? — асам все по квартире шасть-шасть, все двери пораскрывал, орет, а глазами зыркает— форменный обыск устроил.
— Какая сумка? — муж орет. — При чем здеськакая-то сумка? Ты мне отвечай, куда мою жену дел? Что за сумка еще? — а яв стороне стою, в перебранке не участвую, смотрю на них обоих как бы трезвымиглазами и что же вижу: Витька орет — все понятно: и денег жалко, и страху начеловека напускает, но до конца не расходится, тормоз в нем чувствуетсявнутренний. Понятно, что не может он особенно нажимать, про деньги не заикаетсяи милицию не упоминает, как бы самому хуже не было — деньги-то черные.
Но замечаю я, что и муж Лерин тоже неуверенно держится,кричит без настоящего чувства, без правды жизни, как будто на сцене в театреКомиссаржевской играет, и тоже ни словом милицию не поминает. Что же этовыходит — и у этого рыльце в пушку? Свой скелет в шкафу имеется?
Все это я соображаю как-то машинально, а сама по комнатеглазами зыркаю, потому что чувствую печенкой — что-то тут не так. А что не так— хоть убей, не пойму. Да и потом, что я могу здесь почувствовать, какие перемены,если была здесь всего один раз, да и то — только на пороге? Взяла я и отошла ксамой двери, туда, где утром стояла. Стою и смотрю: что не так? Прихожая какприхожая, на полу — коврик, на стене — зеркало, рядом — вешалка с тумбочкой…
Под тумбочкой — ничего. Стоп! Это сейчас под тумбочкойничего, а утром на полу под ней светлая перчатка лежала. И прямо перед глазамиу меня встало, как из отъезжающего троллейбуса Лера мне, усмехаясь, рукоймашет. Рукой в светлой перчатке.
Мужики тем временем уже совсем благим матом орут и за грудкидруг друга хватают. Лерин муж, конечно, против Витьки — тьфу, но он все-такидома у себя, поэтому держится увереннее и мало-помалу вытеснил Витьку вкоридор. В основном, я думаю, потому, что Витька уже все в квартире осмотрел и убедился,что Леры с деньгами в квартире нет. Хозяин двери открыл, Витьку на лестницувытолкал — я тоже от греха выскочила — и еще вслед бандитом и ворюгой обозвал.
Витька строевым шагом промаршировал к своей машине, я сосвоей разбитой коленкой еле поспевала за ним и пыталась на бегу поделиться сним своими подозрениями.
— Витя, ты знаешь, что я заметила…
— Ты мне только пикни! Я тебе башку оторву вместе спрической! Я из тебя эти деньги клещами вытяну! — проорал шеф мне в лицо.
На прощанье Витька обматерил меня, но уже не так забористо,выдохся, устал, а потом оттолкнул от машины, крикнул, чтобы я не возвращаласьбез денег, газанул и уехал. Хорошо, что подморозило, а то бы он меня еще и излужи окатил.
Я опять побрела к метро, потому что торчать здесь не былоникакого смысла, что-то подсказывало мне, что Лера не придет.
Хотелось есть, пить, в туалет, а про колено лучше было недумать: в тепле Лериной квартиры ноги согрелись, и теперь мне казалось, что вмою бедную коленку вонзились тысячи иголок. Пора было подумать о себе.Очевидно, у меня на лице отражалось страдание, потому что какой-то пареньуступил мне место в метро. Когда я доползла до дома, был уже седьмой час.Кое-как раздевшись, я умылась, поставила чайник и заглянула в холодильник: естьбыло нечего. Ладно, попью чаю с сухариком, а потом воспряну духом и посмотрю,что там с коленом. На вчерашнее воскресенье у меня была запланирована уборкаквартиры и поход по магазинам, но с утра позвонила подруга и пригласила надачу, у нее был день рождения. Я согласилась, потому что редко теперь куда-тохожу, вернулась вчера поздно, и вот имею теперь пустой холодильник.
Зазвонил телефон. Пока я прихромала к нему и взяла трубку,там уже повесили. Только отошла, телефон затрезвонил снова, но на этот раз яуспела.
Звонил мой бывший супруг.
— Привет, ты дома?
— Да, раз ты со мной разговариваешь.
— Случилось что-нибудь, что ты так рано? Я звонил тебена работу, что у вас там происходит?
— Да так, ничего особенного, — мне совершенно нехотелось посвящать его в свои дела, — а ты по делу или как?
— Ты забыла, что обещала показать мне письмо от Лешки?
— Ах да, конечно, приезжай.
И только повесив трубку, я вспомнила, что забыла Лешкинописьмо на работе. Утром показывала Наталье Ивановне фотографии и сунула письмов стол.
Вот теперь придется еще и перед бывшим мужем оправдываться,ну и денек у меня сегодня выдался!
Раньше, давно-давно, я жила как все, была у нас обычнаясемья: папа, мама, один ребенок — сын Лешка. Мы с мужем познакомились винституте, он был двумя годами старше, и как-то на вечере оба столкнулись вдверях, а потом все как у всех, долго встречались, а потом поженились. Язакончила институт, между практикой и дипломом родила Лешку, потом родителивыменяли нам вот эту двухкомнатную квартиру. На работу меня распределили в НИИ,инженерная работа мне не очень нравилась — в технике я соображаю плохо, аэлектричества боюсь.
