С этими словами дракон вышел из “Синего зала”, а я, понимая, что положение безвыходное, пошла за ним.
Пока мы шли, я разглядывала готические залы, с горящими факелами на стенах, приносившими больше чада, чем света. Смотрела на суровые портреты таких же огненноволосых, как и Фейрис, мужчин.
— Это все твои родственники? — спросила я, стараясь себя хоть как-то отвлечь от нерадостных мыслей.
— Да. Это наш драконий род. Все эти люди, чьи портреты ты видишь, были Князьями Утеса.
— Почему Утес? Замок находится на скале? — поинтересовалась я.
Фейрис усмехнулся, подводя меня как раз к небольшой двери и открывая ее.
— Заходи. Из твоей комнаты отличный вид.
Глава 5. Кровь и пепел
Я зашла, ожидая увидеть комнату с балконом или без, но с просторными окнами. Уже представила все тот же неизменный готический стиль, с его стремящимися ввысь арками, с ребристым потолком, с витражными стеклами… Я была готова увидеть эту красоту, но она бы не принесла мне радости. Однако, то, что я увидела, перешагнув порог, вызвало во мне совсем иные чувства. Ужас, животный ужас и страх. Я второй раз за вечер издала оглушительный визг, словно в бреду, шарахнувшись назад из комнаты.
Фейрис, видимо, не ожидавший такой реакции, испугался сам и, закрыв мне глаза рукой, вошел вместе со мной внутрь.
— Колвинд…. — тихо прошептал дракон, а затем спешно вывел меня из комнаты и только там, в коридоре, убрал руку с моих глаз.
Я испуганно смотрела на мужчину. Маньяк! Точно маньяк, потому что внутри, в комнате, повсюду была лишь кровь. Прекрасная постель, заправленная нежно-сиреневым покрывалом, была покрыта ужасными алыми брызгами, стены вымазаны ей так, что позавидовал бы любой мясник, на высоких стрельчатых окнах выведены слова “Смерть” и “Расплата”. И в воздухе, в воздухе кружился удушливый черный пепел, который хлопьями оседал на пол.
С бешено колотящимся сердцем, я взирала на самое чудовищное существо из всех живущих здесь. Я закричала вновь и, путаясь в длинных складках платья, рванула по коридору от того, кто в один миг превратил мою жизнь в кошмар.
— Алиса, стой! — услышала я крик позади себя. Мужчина догонял меня, но я словно сдавала зачет по бегу.
Я бежала так быстро, как только могла. Я петляла по незнакомым мне коридорам, сшибая на ходу светильники и портреты, стараясь бежать быстрее. Дыхания не хватало, но я слышала, как сзади меня настигает зверь.
— Алиса, да стой же! Это не я, клянусь! Не я это сделал в комнате!
Ага! Все они так говорят! А потом подбирай себе фасон белых тапочек!
— Алиса, это сделал мой брат Колвинд! — услышала я.
Я выдыхалась, было понятно, что далеко мне не убежать. Потом мужчина, конечно же, очень убедительно врал. Какой еще брат? Какой Колвинд? Я сбавила темп бега и в следующий миг оказалась прижата спиной к холодной стене. Каменная кладка невольно оцарапала кожу. Мужчина держал меня за плечи, взволнованным взглядом заглядывая мне в глаза. Что он там хотел увидеть? Боюсь ли я его? Да. Я боялась.
— Алиса, поверь! Я забрал тебя из твоего мира, да. Но то, что в комнате… Этот ужас… Это не я. — сбивчиво говорил мужчина. — Мой брат, Колвинд, он всю жизнь появляется из ниоткуда и…
Я усмехнулась, попытавшись освободиться, но мне не дали. Горячие ладони прожигали плечи.
— Я не верю! Я видела тебя! Видела твой настоящий облик! — едва не кричала я.
Мужчина же тяжело вздохнул.
— Он убил моего отца, Алиса. Нашего отца… С особой жестокостью. Будто бы он всю жизнь его ненавидел…
Фейрис отпустил меня и теперь отчего-то отворачивался. Было видно, что эти слова давались ему не легко.
— Много лет назад мы все жили в мире. Мать умерла рано, а отец… Он оставался единственным Князем Утеса. Но Колвинд отнял у него жизнь… Когда я пришел к нему в кабинет, там было лишь истерзанное тело и пепел… Он всегда оставляет его после своих злодеяний. — с горечью сказал мужчина.
— Но зачем он это сделал? Хотел заполучить власть? — спросила я, невольно ловля себя на мысли, что начинаю жалеть мужчину.
Фейрис усмехнулся, откинув выбившуюся алую прядь со лба. Та, отзываясь на его чувства, полыхнула огнем и быстро погасла.
— Нет, Алиса. Ему не нужна власть. Также, как не нужны деньги, титулы… Ему просто нравится творить зло. Потому что он — ее воплощение. Но еще больше ему нравится вести эти игры со мной. Потому что я его брат. Единственная родная кровь… Он ненавидит меня также, как ненавидел отца… — сказал дракон.
— И ты не пытался его поймать?
— Я всю жизнь этим занимаюсь. Но он все время на шаг впереди. Твое появление здесь… Он, видимо, как-то узнал. Это был спектакль для тебя.
Я покачала головой. Перед глазами все еще стояла эта жуткая комната.
— С чего мне быть уверенной, что это не ты? Ты похищаешь меня, пугаешь своим истинным обликом, затем приводишь в эту комнату и теперь уверяешь, что ты нормален, а во всем виноват твой брат?
Фейрис едва не застонал.
— Богиня Справедливости! Как же я ненавижу его! — сказал он, а затем вновь посмотрел на меня. — Я не знаю, чем доказать тебе свою непричастность к этому. Я говорил правду, да пусть осудят меня боги! Что же касается твоего похищения, тут я оправдываться не буду!
— Вот как?! — я скрестила руки на груди. — То есть, это в порядке вещей?
— Ты моя пара! — огрызнулся дракон и, схватив меня за руку, куда-то потащил по коридору. — Я думал все будет иначе! Как же я ошибался! Представлял романтичную девушку, что бросается ко мне в объятия…
— Да ты наивен как веник! — усмехнулась я.
— Я просто ждал тебя.
Больше мы ничего не говорили. Дракон вел меня обратно в “Синий зал”, видимо, не придумав ничего лучше. Там усадил на невысокий диванчик и пододвинул вазочку с фруктами. Я молчала, думая над тем, как попасть обратно домой. Фейрис, видимо, размышлял о чем-то своем. Затем крикнул слугу.
— Ваше Сиятельство… — склонился в поклоне невысокий мужчина.
— Там… В покоях леди Алисы… Там был Колвинд. Нужно убрать. И подготовь другую комнату, смежную с моей…
Слуга кивнул, я же стянула из вазочки мандаринку и, почистив ее, стала есть кислые дольки. Освежало. Если честно, я плохо понимала, что необходимо делать в подобных ситуациях. Сказывался очередной шок. Вообще-то мне, наверное, было бы положено все-таки отключиться и проснуться на следующий день с тряпочкой на лбу под запах приносимого кофе, но нет. Я не была слабонервной настолько. Более того, на меня накатывала скука. Вспоминать комнату я не хотела, спать боялась, думать о своем мире — накатывали слезы, а потому необходимо было как-то отвлечься, чтобы прийти к какому-то внутреннему консенсусу с собой.
