- Медвежонок! - возмутилась я. - Мы не одни!
- Блять, - прорычал он, подняв голову и недовольно скривился. - Парни, постойте за дверью.
Те бесшумно, как и стояли до этого, двинулись к выходу из зала.
- За входной! - прикрикнула я им вдогонку, снова вызвав глухой смех мужчины, которого боялась и хотела одновременно.
Чувство адреналина. Как по лезвию ножа. На грани. Необъяснимо и невероятным образом возбуждающе.
Персональные американские горки.
Мой личный оператор за пультом управления, медленно, чуть касаясь ладонями, с обманчивой нежностью взял в свои руки мои скулы и приблизился к лицу, прожигая бушующим желанием в глазах. Невесомо коснулся полными губами моих, щекоча бородой кожу на подбородке, а в следующее мгновение, скользнув одной рукой, чувствительно цепляя пальцами мои волосы, болезненно обхватил затылок и властно впился в губы, проникая внутрь моего рта языком. Вторая рука дислоцировалась на ягодицу, жёстко сминая, намереваясь оставить там синяки. Своего рода подпись. И каждая такая отметина отпечаталась в мозгу, словно негатив плёнки, опять же - на грани отвращения и желания ощутить боль вновь. Прервал поцелуй и сделал резкий шаг назад, оставив меня тяжело дышать и заставив опереться ладонями о стену из-за потери равновесия.
- Снимай, - приказал хриплым голосом, кинув презрительный взгляд на красное платье.
Под звон расстёгиваемого ремня брюк, в мгновение ока стянула через голову легкую ткань и откинула на пол. Словно кровавая лужица. И кровь могла бы быть моей. От странной ассоциации зашумело в ушах, а страх вместо того, чтобы клещами сжать сердце, лишь усилил жар между моих ног. Н-да. Это не лечится.
- Шевелись, - рыкнул он. - Бельё.
Пока я стягивала кружево, он расстегнул брюки, вынимая член и обхватывая его одной рукой у основания. С нажимом натянул кожицу на головку и вернулся обратно, блуждая затуманенным желанием взглядом по моему обнажённому телу. Затем приблизился вплотную, вжимая твердость мне в живот и, намотав на кулак мои волосы, медленно потянул, заставляя повернуться лицом к стене. Снова больно сжал ягодицу, оттянул за волосы мою голову, так, что пришлось её откинуть назад, без возможности сглотнуть сухость в горле и резко, одним мощным толчком, вошёл в меня на всю свою длину. Член болезненно уперся в стенку влагалища, от чего внутренности непроизвольно сжались, в попытке вытеснить инородную плоть. И тут же расслабились, когда он медленно заскользил обратно. Но лишь на мгновение. Не давая передышки, он обхватил жесткими пальцами мои бёдра, выпуская волосы и задвигался короткими быстрыми толчками, шумно выдыхая на каждый.
Упираясь ладошками в слегка шершавые обои на стене, я непроизвольно поднималась на носочки и стонала, не сдерживая голоса - знала, что ему это нравится, да и к пику подводило скорей.
Через три минуты Юра ускорился, а член внутри меня увеличился. Простонав громче прежнего, искусственно сжала там мышцы, чуть свела бёдра и сильнее прогнулась в спине, имитируя оргазм. Заречнев зарычал и, толкнувшись ещё пару раз, порывисто выдохнул, обхватывая липкими от пота ладонями мой живот и прижимаясь к моей спине. Но лишь на короткое мгновение и в следующую секунду быстро отстранился, доставляя облегчение и некое подобие приятной истомы моим внутренностям. Его семя липкой волной растеклось по внутренней стороне бёдер, запачкало дорогой ковролин. За ковролин особенно обидно.
- Салфетки, - выдохнул он коротко.
Сделала пару шагов к навесной полке и вынула пару салфеток из пачки. Подошла к Заречневу и, скрывая раздражение под подобострастной улыбкой, нежно прошлась влажной салфеткой по его уменьшившемуся органу. Он самодовольно ухмылялся, наблюдая за моими действиями.
- Хорошая девочка, - похвалил, когда я закончила.
Хорошее некуда.
- Рада стараться, - хлопнула ресницами, застёгивая его брюки. Потянулась к ширинке, но он снова схватил моё запястье, притягивая к себе, а пальцами второй руки больно сжал подбородок, пронзая леденящим взглядом.
- Конечно рада, - прошипел у самых губ. - Вот только иногда плохо выходит. То, что принадлежит мне всегда должно быть доступно, когда я этого хочу. Всё просто, Каролина, звоню - бери трубку, говорю приехать - приезжай и так далее. Никогда не забывай кто ты...
- И кто же? - на секунду забывшись, усмехнулась я и тут же почувствовала, как хватка на подбородке усилилась.
- Товар, за который плачу я. Теми же обедами со старыми знакомыми после встречи в бутике нижнего белья. Ты мне приглянулась своей жеманностью, смешанной с острым язычком и некой смелостью, но всё может изменится. Больше не допускай ошибок.
Резко выпустил меня из своих тисков, заставив качнуться и, улыбнувшись, застегнул молнию на брюках. Затем невесомо коснулся одной рукой затылка и, поцеловав в лоб, направился к выходу.
- Вечером будь дома, - не оборачиваясь, бросил он, скрываясь в проходе.
Согласна про товар. Только тебе, мой медвежонок, попался сорт, пусть с небольшим, но остатком сочувствия к судьбам других людей.
Быстро приняла горячий душ, надела удобное бельё, скидав на широкую кровать ещё пару комплектов, дизайнерские джинсы и легкую блузку бирюзового цвета. Затем где-то пол часа провела в небольшой гардеробной, решая, что взять с собой. Главной тормозной силой оказалось незнание на какой срок затянется моя ссылка и понадобятся ли мне тёплые вещи. В итоге пришла к решению, что пара джемперов и брюк точно лишними не будут, а дальше что-нибудь придумаю. Пара лёгких платьев, маек и блуз, ещё одни джинсы, босоножки и ментоловые кеды - без них не уеду и хоть раз да поношу. Да - ещё домашняя одежда и-и-и... ещё одна слабость - красный пеньюар, оформленный, как прозрачное платье в пол с вырезом от груди. Купила его буквально на днях и насладиться лёгкой тканью на коже удалось лишь в примерочной бутика. Затем чемоданчик дополнили средства ухода, и про французское мыло я не забыла. Документы. Всё.
Словно на отдых. Рискованный. По горящей адским пламенем путёвке. Н-да.
Прошла в коридор и, достав из сумочки кошелёк, переложила наличку в задний карман джинсов. Много снимать не стала, чтобы не вызвать подозрений. Должно хватить, всё же мне пообещали комфорт и наличие всего необходимого. Надела туфли и вышла за порог, не оборачиваясь, избегая искушения вернуться и жалости к самой себе от потери, пусть и на время, привычной и любимой жизни.
