Зазвонивший телефон заставил её вздрогнуть, а душу против воли наполниться едким чувством вины. Она знала, кто ей звонит, и поэтому боялась взять трубку, но одновременно с этим понимала, что каждая секунда промедления толкает её все ближе к краю обрыва, который называется «гнев супруга».
Именно поэтому, вздохнув, она всё же ответила тихо:
— Да.
— Почему так долго? — мужской голос вновь звучал недовольно.
— Я…просто не могла найти телефон в сумочке, — мигом нашлась девушка, прикусывая губу и надеясь, что по голосу ее невинную ложь будет не отследить.
— Ясно, — хмыкнул мужчина, — У меня хорошие новости, дорогая. Мы летим в Тунис.
— Зачем? — не поняла девушка, глядя в окно и накручивая на палец один из уложенных золотых локонов.
— Как это — зачем? Отдыхать. Не ты ли недавно мне пожаловалась на скуку? Вот что ты за человек — я удовлетворяю все твои прихоти, а ты еще и недовольна.
Почувствовав в тоне супруга опасные нотки, девушка поспешила заверить его:
— Нет, что ты. Я очень рада. Просто ты ведь мне говорил, что у тебя очень много дел на работе.
— Ну, считай, что я с ними разобрался. Собирайся, птичка моя. Билеты уже у меня. Летим завтра, — с этими словами, не прощаясь, собеседник просто отключился.
Растерявшись, девушка посмотрела на трубку, из которой доносились короткие гудки. На обманчиво ласковый тон мужа она не поддалась — привыкла за годы брака, что он не разменивается на такую мелочь, как ласку. Поэтому, его поступок вызвал у нее вполне привычное чувство тоски и опасения.
Кинув еще один взгляд в окно, девушка закусила губу, стараясь подавить еще один вздох. Ехать ей никуда решительно не хотелось. И не то, чтобы она была сильно капризной, просто муж в очередной раз пропустил её слова мимо ушей. Она хотела отдохнуть, но не с пафосом и пренебрежением, который всегда сопровождал их отпуска.
Простой прогулки по любимому городу, окутанному вечерней дымкой и романтичным флером было бы более чем достаточно. Когда ходишь под руку с любимым человеком, ловишь завистливые взгляды прохожих и думаешь о том, что счастливее тебя сложно найти человека.
Но, как говорится, невозможно получить всё и сразу…
Глава 3
Осень подкралась очень незаметно. Еще только пару дней назад солнце жарило вовсю — и вот уже ливни взяли бразды правления над погодой в свои руки, а ледяной ветер вынуждал меня кутаться в воротник пальто и спешить во весь опор к машине. В такую погоду я вообще с нежеланием выходил всегда из дома, предпочитая либо нежиться в постели, либо проводить часы на чердаке. Но планы пришлось очень сильно скорректировать.
А всё Мари, которая вышла на работу и нырнула в нее с головой, подключая к этому и нас. Хотя Ане еще и полугода не исполнилось, но наша девочка решила, что сидеть дома — это всё же не её. Поэтому, взяв малую под одну руку, мужа — под другую, Золотцева — всё никак не отвыкну от её девичьей фамилии — забаррикадировалась новыми проектами.
Для нас это значило только одно — прощай отдых. Оказывается, когда побеждаешь в чемпионате мирового масштаба, у всех просыпается к тебе интерес. И мы с парнями познали это на собственной шкуре. Интервью — на радио, телевидении, в журналах, газетах и порталах — приглашения в различные проекты. Выступления на мероприятиях сыпались на нас, словно из рога изобилия и Маша тщательно их изучала, решая, какие отклонить, а на что стоит согласиться.
Конкретно в тот самый, дождливый день, я спешил на очередную фотосессию — в этот раз для женского журнала. И она обещала быть не то, чтобы откровенной, но оголиться нам всем предстояло. Удивительно, что Мари согласилась на это — кажется, такое понятие, как ревность, было этой девушке чуждо. Повезло Длинному. В который раз в этом убедился.
Ехал я один, поскольку Демид остался у очередной своей подружки, и прибыть на место съемки должен был сразу от нее. Мне же лучше — не будет ныть на тему того, что я езжу слишком медленно и аккуратно. Да, я был фанатом безопасной езды, поскольку пару раз уже попадал в аварию, и решил, что на тот свет торопиться не стоит.
Видимо, поэтому я и прибыл на фотосессию последним. Все — команда, визажисты, фотографы и Мари — были уже на месте. Но, как ни странно, ругать меня никто не захотел. Вместо этого мне предложили оставить пальто в гардеробе и сесть в кресло гримера.
Я вообще был не фанатом косметики и прочей ерунды, но того требовала наша новая жизнь. Поэтому я стойко терпел, пока миловидная молоденькая девушка водила какой-то губкой по моему лицу, выравнивая его цвет, после что-то там еще оттеняла, а в конце зализала мои волосы с помощью геля, от чего они стали чуть более темные и блестящие. Хорошо хоть бороду трогать никто не стал — растительность на моем лице была неприкосновенна.
— Ты такой симпатичный стал, — выдал уже загримированный Данчук, глядя на меня с плохо скрытым весельем, — Просто секси.
Хмыкнув, я встал с кресла и, стянув с себя простую серую футболку, поиграл бровями, прежде чем спросить:
— Намажешь меня маслом?
Ответить Андрей не успел — за его спиной тут же возникла Мари. Которая, смерив меня наигранно-недовольным взглядом, грозно погрозила мне пальцем:
— Но-но-но. Ты мне тут мужа не соблазняй. Я, знаешь ли, всегда ношу с собой маникюрные ножнички. Чик-чик — и нечем тебе будет людей радовать.
Вздохнув, я спросил:
— Вот почему в последнее время все так много внимания уделяют моему члену? Что же он вам так покоя не дает?
— А я разве сказала что-то про него? — невинно поинтересовалась рыжая, — Я имела в виду твои волосы и бороду. Извращенец.
Вздохнув, я понял, что эту битву бездарно проигрываю. Поэтому, махнув рукой, я просто позорно ретировался. Читать — пошел с гордо поднятой головой на фотосессию.
Маслом нас всех в итоге мазали специально обученные девушки — ну, кроме Андрея. Жена у него, хоть и была не ревнивой, но не до такой степени, так что трогать парня никому не позволила. А дальше началось веселье для других, и мука — для меня. Никогда не любил вот это вот всё. Просто — ну я же не модель. Я знаю, как выглядят модели — на четвертом и пятом курсах мы, наконец-то начали рисовать с натурщиц. Так что я понимал, как нужно повернуться, чтобы свет падал ровно, открывая только достоинства и скрадывая недостатки. Вся фишка в том, что я считал всего себя — одним сплошным недостатком. Не самым уродливым, но всё же.
Парни же другое дело. Вот у кого не было ни единого комплекса или сомнения относительно своей внешности. Больше всех отрывался, разумеется, Демид — он окунулся полностью в свою атмосферу. Софиты, камеры, куча восторженно вздыхающих человек — Котов привык к такому. Более того — подсознательно он ждал такого отношения к себе, и никогда в этом плане не разочаровывался. Как и Данчук. И это был их мир, и я его совершенно не понимал.
