Мужчина попытался приблизиться ко мне, но я переползла к стене, чем отчётливо дала понять, что этого делать не стоит.
― Месса, ― опять повторил странный тип и тут же чертыхнулся про себя: ― О, Хириус! И как мне разговаривать с тем, кто даже слышать не желает?
Потом позвал меня:
― Марианна? Ты где?
В своем укрытии за диваном я услышала приближающиеся шаги. Моё сердце застучало, словно бешеное: чужак знает моё имя! Откуда? Я же вижу его в первый раз...
Из видения меня резко выдернуло запахом нашатырного спирта. Кто-то сунул под нос ватку с этой отвратительно вонючей жидкостью, видимо, чтобы привести меня в чувство. Замахав руками, я отвернула голову в сторону:
― Уберите, пожалуйста.
Дышать стало легче. Вокруг стояла гнетущая тишина. Посмотрев по сторонам, я даже не поняла, отчего так, ведь кругом находились люди. Вся собравшаяся толпа, разинув рты, смотрела на меня. Похоже, я попала. Поёжившись, села, выпрямив спину.
― Марианна? ― раздался незнакомый женский голос.
― Вы знаете, как меня зовут? ― не стала скрывать удивления.
― Ох, да, ― засуетилась женщина в годах. ― Меня зовут Натали, я хорошая знакомая вашей тёти, Жизели. Это она попросила осмотреть вас.
По спине побежал холодок. Чувствую, не к добру будет этот осмотр.
― Эм... Натали...― замолчала и посмотрела в глаза собеседнице, не зная, как к ней правильно обратиться. Хотя, раз уж отчество не озвучили, значит, можно по имени.
― Зови меня просто Натали.
С этими словами женщина поднялась, обошла диван и встала справа от меня.
― Марианна, вы можете идти? Или всё-таки вас доставить в палату?
Меня ещё потряхивало после видений, и, будь это другая женщина и другая клиника ― я с удовольствием согласилась бы прокатиться на каталке и полежать в палате. Но тут совершенно другой случай. Очень опасно раскрывать свои карты перед теткиной знакомой. Ещё не известно, что я выкинула, пока была в отключке. Люди вон до сих пор таращатся на меня, как на диковинку. Так что лучше сделать вид, что все хорошо и лучше не бывает.
― Я сама.
― Хорошо, ― доктор окинула меня подозрительным взором. ― Тогда прошу за мной.
Не дожидаясь ответа, она поплыла по коридору, раздавая попутно задания персоналу. Натали шагала так величественно, словно являлась царицей, никак не меньше. Впрочем, это как раз не удивительно, если учесть, что она ― хозяйка всего заведения.
Встав с насиженного места, я поплелась следом. Люди расступились, пропуская меня вперёд. Хорошо, хоть пальцем у виска не крутили, как это зачастую случается после моих выпадений из реальности. В такие моменты я не контролирую себя и могу сделать все, что угодно. Например, заговорить с невидимым для других собеседником, закричать, или ходить, словно лунатик, ни на кого не реагируя. По крайней мере, так мне рассказывали. Что было на этот раз ― не знаю, и знать не хочу.
Идти пришлось недолго. Сразу на выходе из холла с правой стороны обнаружилась деревянная дверь внушительных размеров. Возле неё и ждала меня моя «смерть» в виде психиатра или психолога, разницы для меня никакой нет. Да, я сужу со своей колокольни, ибо все они оказались по отношению ко мне на одно лицо. И пусть простят меня все специалисты да светила науки в этой области.
На двери висела табличка, где огромными буквами было написано:
«Шейзер Натали Вальдемаровна»
Ну и сочетание. Особенно впечатлило отчество.
Отворив дверь, Натали пригласила внутрь, услужливо указав направление рукой. Я вошла. Другого выбора нет. Да и хочется уж понять, что задумала тётя, направив меня сюда.
Обстановка кабинета меня шокировала. Нет. Она была совершенно обычной, но вот только выглядела точь-в-точь как в моём видении. Тот же шкаф, кушетка. Да что там говорить, даже диван выглядел в точности как тот, за которым я пряталась.
Я обводила взглядом помещение, не зная, куда присесть. Логично было бы сесть около выхода, раз меня ждет встреча с тем, кто напугает меня до чёртиков. Так у меня появилась бы возможность улизнуть. Да вот только одно «но». Мне могли поставить диагноз, не отходя от кассы. В одном журнале я читала статью, автор которой подробно описывал, чего нельзя делать у психиатра в кабинете. И там жирными буквами было сказано, что возле двери сидеть нельзя: это признак шизофрении. Может, выбрать стул у шкафа? Или всё-таки на диван?
― Марианна, ну что же вы? ― так и не дождавшись, когда я присяду, доктор обошла меня и приземлилась на своё рабочее место.
― Извините, просто у вас так красиво, загляденье просто, ― нашлась я с ответом, подойдя к дивану. ― Куда мне присесть? Сюда, ― указала я на чёрного монстра рукой, ― или сразу на кушетку?
Женщина задумчиво окинула меня взглядом. Она была удивлена моим ответом настолько, что даже сняла с носа очки.
― А куда вам больше нравится, ― улыбнулась она, ожидая моей реакции. Проверяет. ― Спасибо за комплимент моему кабинету. Здесь и правда очень уютно.
Я уселась на краешек дивана, сложив руки на коленях. Расслабиться никак не получалось. Я ждала появления мужчины, искоса бросая взгляды на дверь.
― Итак, приступим, ― доктор Шейзер вынула из стола документы и разложила их на столешнице перед собой. ― Я в курсе вашей проблемы. Осталось только уточнить нюансы...
Натали что-то говорила, но я, если честно, уже не вслушивалась в её речь. Меня интересовало совсем другое. В комнате по непонятной причине как-то резко похолодало. Окна и дверь были закрыты, кондиционера в кабинете не имелось, да и вентилятора тоже не наблюдалось.
― Марианна, вы слушаете меня?
― А? Да-да...
Оторвав взгляд от входной двери, я перевела его на Натали, правда ненадолго. Буквально через секунду в пространстве передо мной начало что-то меняться. В метре от меня на полу закружились пылинки, так, как это случается на улице в ветреную погоду.
Врач тем временем продолжала:
― Жизель сказала, что вы какое-то время принимали антидепрессанты. Я бы хотела узнать, какие именно, и что вы чувствовали после приёма препаратов. Были ли заметны улучшения? Марианна, я с вами, по-моему, разговариваю, а не со стеной, ― сделала замечание Натали, когда я, все так же силясь распознать источник сквозняка, в очередной раз проигнорировала её вопросы.
― Разве тётя не скинула вам досье на меня? ― вернув всё своё внимание женщине, я красноречиво выгнула бровь.
― Все вопросы я предпочитаю обсуждать с пациентами. И только если они не в состоянии о себе сообщить, тогда я обращаюсь к родственникам, ― ответила женщина, задрав подбородок. Смотрите, какие мы благородные!
