Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Василий с тихим ужасом однажды вдруг осознал, что ему предстоит всю жизнь давать советы одним политикам, язвить над другими до тех пор, пока не заплатят, морща лоб, заумно комментировать всякую скандальную ерунду, которую на следующий день забывали даже бравшие у него интервью журналисты. Потом опять комментировать, язвить, советовать и постоянно себя рекламировать всеми возможными придумками – везде, где только можно, всячески изображая из себя востребованного Эксперта, влияющего своим экспертным мнением на жизнь не меньше чем всей страны, а то и на весь мир.
Всю жизнь давать советы и придумывать объяснения или оправдания в зависимости от результатов других людей, других! Но при этом уже никогда самому не принимать решения, никогда фатально не ошибиться, никогда не насладиться своей собственной победой или достижением! В тот момент ему стало так страшно от этого своего открытия, что вся шелуха аргументов о безусловной значимости политтехнологов и консультантов провалилась куда-то в подземелье души, как в мусорную яму. А ведь люди работают на земле, управляют предприятиями, строят фермы, проводят научные исследования, считают бюджет города или борются с младенческой смертностью. Даже труд чиновников, которые не без его, Кузнечко, участия превратились в самую зашуганную и позорную прослойку общества, показался ему вдруг, на мгновение, более благородным и ответственным.
Нет, нет, уважаемые читатели, вы не подумайте, что Василий Сергеевич жаждал доброй славы, хотел бы сам что-то сделать для кого-то! Он просто однажды понял, что его привычная, такая легкая и безответственная, информационно-политтехнологическая власть – кастрированная и бесславная на самом деле. Что в глазах миллионов – он один из типичных балаболов с экранов телевизора или новостных лент Интернета. А ведь начиная с советского пионерского детства, факультетского бюро комсомола он был уверен в собственной исключительности и в собственной особой судьбе. Из-за этой уверенности с развалом Союза бросил свою инженерную специальность, но не рванул вместе с нормальными комсоргами и юными кандидатами в члены КПСС в кооперативы, на аукционы и в криминальные авторитеты, а подался в загадочный тогда политический консалтинг и выборы.
И вот, будучи теперь, через двадцать лет, признанным консультантом сразу нескольких политических партий и ряда крупных заказчиков из числа депутатов и даже чиновников класса «А», он вдруг решил круто поменять свою жизнь и самому всенепременно стать губернатором. Пусть у него нет рабочего происхождения, олимпийских достижений или своего производства, нет рейтинга и авторитета в региональных элитах, нет поддержки Администрации Президента и нет своих подчиненных партийных структур на местах, но кому как не Кузнечко знать, чего все вышеперечисленное стоит и откуда оно берется.
Решено. Собрать подписи депутатов для прохождения фильтра, выставить свою кандидатуру на выборы губернатора Провинции и победить на выборах! Даже своих кровных и немаленьких, надо сказать, сбережений для этого предприятия матерому эксперту тратить не пришлось. Он просто поговорил тет-а-тет с лидерами двух политических партий, своими старыми клиентами, договорился с одной столичной финансовой группой за минимальный счетчик рекламных упоминаний в своих экспертных комментариях. В качестве гарантий пообещал, что продаст свое снятие с выборов в случае, если будет проигрывать, и отобьет расходы, а в качестве награды – нарисовал политические и экономические радости, которые прольются на спонсоров в случае его победы в Провинции.
В итоге на коленях Кузнечко лежал тяжеленький тугой портфельчик с очень солидной и не стыдной, даже по московским меркам, суммой на первый этап кампании. Ах, как интересно и азартно Кузнечко было представлять в своих планах, что он работает на себя, только на себя!..
– Тише ты, чуть бабку не сбил! – Василий вернулся из глубокого погружения в мысли о предстоящем сражении на кочковатую региональную трассу, в свой черный джип. – Тормози! Сдай назад!
Автомобиль Кузнечко на скорости едва не зацепил старуху, божий одуванчик, сгорбленно тормозящую попутку. «Наверное, в полуразрушенную больницу в какой-нибудь убитый райцентр!» – подумал в стиле грядущих предвыборных выступлений будущий губернатор и сказал больше для водителя, чем для себя:
– Вроде бабка чистенькая. Сквозь тонированное стекло, по крайней мере. Ничего, мы с народом не брезгуем, подвезем и послушаем первую потенциальную избирательницу.
Водитель Петрович, больше похожий на амбала-телохранителя, тихо ругнулся по поводу области, где бабки сами лезут под колеса, и с визгом покрышек сдал назад. Кузнечко, не оборачиваясь, сунул за спинку сидения правую руку и открыл заднюю дверь.
– Как жизнь, бабушка? – через некоторое время громко спросил Василий, пытаясь в зеркало заднего вида рассмотреть лицо сгорбившейся старухи под небрежно накинутым платком. – Куда путь держите? Как у вас тут дела с начальством, все воруют?
Ответа не последовало.
– Бабуля-а-а, але-о-о! Глухая, что ли? Далеко до вашего Господина великого Града? – через некоторое время повторил вопрос Кузнечко. – Я – «Кузнечко, как маршал Гречко», фамилию то хоть запомни, э-э-э, электораа-а-ат!
Повеселевший Василий поглядел на угрюмое лицо водителя, и настроение поднялось еще больше. И только было он хотел продолжить свой веселый расспрос туземной бабки, как сзади раздалась скрипучая, с легким бульканьем, но очень разборчивая речь:
– Сразу за поворотом во-о-он тем тормозните, соколики, тормози, тормози, во-о-от, соколики мои. А ты малец, – обратилась старуха к Василию, снимая, чтобы перезавязать, платок на голове и оголяя лохмотья седых нечесаных волос, – меч-кладенец найди, а то поляжешь в наших буераках без проку и шапку царскую не примеришь, на худой конец – отвара брусничного похлебай, но только моева, чужова не пей, а то обернуться не сумеешь.
Старуха скрипуче захихикала и, не переставая хихикать, закашлялась своим булькающим, как болото под ногами, кашлем.
Пассажир и водитель, удивленные, вместе повернулись на своих сидениях, чтобы посмотреть на бабку, замерли и с открытыми ртами наблюдали, как та быстро и весело выбралась из машины и бодро поковыляла по тропинке прочь от дороги. В редком пролеске, куда убегала тропинка, виднелись кресты и надгробия какого-то старого кладбища. И ни одного дома, строения, ни одной души вокруг, только темная свинцовая туча, едва пропуская лучи солнца, клубилась на горизонте там, где сходились тропинка, небо, могильные кресты и зеленые клочья болотных перелесков.
Кузнечко и Петрович одновременно резко повернули головы и посмотрели друг на друга, как бы пытаясь увидеть в глазах подтверждение своим догадкам. Наконец, более темный и неотесанный водитель Петрович выпалил громко: «Видал? Ведьма!» Взявший себя в руки и, не в пример Петровичу, куда более образованный Кузнечко, пытаясь справиться с каким-то древним, утробным страхом, ответил: «Как две капли, эта, из «Вия», где Куравлев в главной роли!» Петрович, словно отгоняющий назойливых мух старый мерин, задрыгал головой, развернулся к рулю и в суеверном ужасе надавил на педаль газа.
Через несколько минут езды черный джип въехал в маленький городок со старой, еще советских времен, ржавой металлической стелой, к которой были приварены крупные, из железных труб буквы названия населенного пункта: «г. Паракорочка. 1537 год»…
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
