— Во всяком случае, дышит он сам, а это уже кое-что. Будем ждать.
— Мы и так почти неделю ждем! И каждый день нам говорят одно и тоже! — недовольно воскликнул Ален.
Инсульт, сваливший отца, потряс мальчика до глубины души. Он никак не мог с этим смириться. И Элси, надо сказать, тоже. Отцу только-только исполнилось пятьдесят. Он был здоровым мужчиной, в полном расцвете сил, и вдруг такое несчастье…
— Да, я знаю, малыш, — проговорила Элси, и ее глаза тоже затуманились слезами. — Но мы все равно ничем не можем ему помочь. Врачи делают все, что нужно. А нам остается лишь ждать и надеяться.
«Ждать и надеяться». Собственные слова прозвучали зловещим эхом в голове Элси, когда несколько часов спустя она вернулась домой. После каждой поездки в больницу к отцу она чувствовала, как ее оптимизм убывает…
— Спасибо, что подвез меня, Майкл, — вздохнула Элси. — Ты мне действительно очень помог: я сейчас не в состоянии сесть за руль.
— Мне это не составило труда. — Майкл Страуд пригладил рукой непослушные волосы и улыбнулся своей спутнице, его голубые глаза лучились добротой и теплом. — Ты же знаешь, я всегда готов тебе помочь.
— Да, знаю, и очень благодарна тебе. — Элси оглядела дом — все окна были темными, только в прихожей горел свет. — Похоже, Ален уже лег спать. Ты, я надеюсь, меня простишь, если я не приглашу тебя выпить кофе?
— О чем ты говоришь?! — без всякой обиды отозвался Майкл. — Я бы и сам не зашел. Тебе надо поскорее лечь и как следует отдохнуть.
— Это верно, — согласилась Элси. — Кажется, я бы сейчас проспала несколько дней подряд. А ведь у меня сегодня день рождения…
— Мы его обязательно отметим, — заверил ее Майкл. — Когда все утрясется и твоему отцу станет лучше. Ну ладно. Иди спать. Завтра я за тобой заеду.
Элси открыла дверцу и уже собралась было выйти из машины, но, поддавшись внезапному порыву, наклонилась и быстро поцеловала Майкла в щеку.
— Ты так обо мне заботишься… Даже не знаю, как тебя благодарить.
— Да что там, — немного смущенно улыбнулся Майкл. — Ты же знаешь, я для тебя сделаю все — только попроси.
По его взгляду Элси поняла, что Майкл Страуд хотел бы получить от нее нечто большее, чем поцелуй в щеку. Ей вдруг стало неловко, и она поспешила выбраться из машины.
— Ладно, до завтра. Спокойной ночи.
Глядя вслед удаляющейся машине, Элси горько пожалела, что не испытывает к приятелю никаких чувств, кроме чисто дружеских. И дело тут было вовсе не в Майкле, а в ней самой. Элси вообще сомневалась в том, что сможет когда-нибудь полюбить мужчину. После подлого удара, который нанес ей Берт Конрой…
— Как мило!
Элси едва не подпрыгнула от испуга и неожиданности. Она и не заметила, что в тени дома кто-то стоит.
— «Ты так обо мне заботишься». — Ее слова были повторены в точности, но таким циничным тоном, что значение их стало совсем другим. — «Даже не знаю, как тебя благодарить…»
Она сразу узнала голос — и застыла от ужаса.
— О, уверен, ты найдешь способ отблагодарить его. Ведь так, принцесса?
Если до этого у Элси и была слабая надежда на то, что она обозналась, то теперь все ее сомнения развеялись как дым. Так ее называл только один человек. Собственно, он и дал ей это прозвище. И поначалу в нем не было никакой насмешки. «Моя маленькая принцесса»… Элси очень нравилось, когда он так называл ее. И только много позже она начала понимать, что в этом ласковом прозвище с самого начала был оттенок легкой издевки…
Горло у Элси от волнения перехватила судорога, но она сумела взять себя в руки и сказать:
— Здравствуй, Берт.
Ее глаза понемногу привыкли к темноте, и она уже различала, что он стоит у входной двери, засунув руки в карманы брюк и слегка наклонив голову. Вся его поза олицетворяла насмешливый вызов.
— Что ты здесь делаешь?
Берт шагнул вперед. Поблизости горел только один фонарь, но и его света оказалось достаточно, чтобы Элси разглядела его улыбку — вернее, жестокую, исполненную презрения усмешку, от которой у нее сразу побежали по коже мурашки.
— Ты ведь все равно не поверишь, если я скажу, что пришел поздравить тебя с днем рождения и пожелать тебе счастья?
— Нет, не поверю.
— А зря. — Теперь Элси уже казалось, что она ошиблась: Берт улыбался едва ли не дружелюбно. — Я действительно желаю тебе счастья… Сколько тебе исполнилось? Двадцать четыре? Пусть следующий год твоей жизни принесет тебе радость и будет лучше прошедшего.
Он произнес это с такой теплотой и искренностью, что Элси чуть ему не поверила. Наверное, я просто очень устала, сказала она себе. Однако расслабляться нельзя. Это было бы непростительной глупостью.
— Да уж. Хуже, чем год прошедший, ничего быть не может, — сказала Элси и тут же пожалела о неосторожных словах: они выдали слишком многое.
Не хватало еще, чтобы Берт догадался о долгих одиноких ночах, когда она лежала без сна, изводя себя мрачными мыслями. Элси не хотела, чтобы он знал, как ей было трудно собраться с силами и жить дальше после того страшного унижения.
— А знаешь, со временем я поняла, что мне надо было бы сказать тебе спасибо, — задумчиво произнесла она. — Только благодаря тебе я не совершила, может быть, самую крупную в жизни ошибку.
Берт нахмурился, и Элси с удовлетворением отметила, что ей все-таки удалось его задеть.
— Но ты, наверное, приехал не для того, чтобы устроить вечер воспоминаний? — продолжила она, пряча довольную улыбку. — Может, ты все же скажешь мне, почему столь неожиданно материализовался?
— Материализовался? — усмехнулся Берт. — Ты говоришь так, словно я инопланетянин какой-то или призрак.
Действительно призрак! Призрак былых времен, болезненное напоминание о тех днях, когда Элси была счастлива… Приутихшая за год боль вдруг пронзила ее с новой силой.
— Скорее, вампир или оборотень!
— Ну, у тебя и фантазии…
— Это не фантазии, Берт!
Элси чувствовала, что голос звучит слишком громко, слишком надрывно, выдавая ее с головой. А ведь она столько раз представляла себе, какой будет спокойной и сдержанной, если им вдруг доведется встретиться снова! Как она заморозит его ледяным презрением… Чтобы только он не узнал, как ей было мучительно больно.
— Я давно хотела сказать тебе одну вещь. Ты действительно самый настоящий вампир! Вампир, который паразитирует на человеческих чувствах. Который использует тех, кто оказывается рядом, подпитывает себя их страданиями и радостями, выпивает из них все силы, а потом просто выкидывает за ненадобностью, когда от них уже нечего взять!
— Да брось ты, — лениво протянул Берт — похоже, гневная тирада Элси не произвела на него ни малейшего впечатления. — Еще скажи, что я разбил твое сердце! Признайся наконец: тебе ведь был нужен не я, а только мои деньги!
