Рэй пожала плечами в знак того, что ничуть не возражает, быстро поменяла подгузник и передала малыша матери. Эшли уселась в любимое кресло-качалку, и Трентон довольно зачмокал, прильнув к ее груди. Эта сцена напоминала картину «Мадонна с младенцем». Сердце Рэй снова защемило от зависти. Как раз в этот момент невестка взглянула вверх, поймала выражение лица Рэй и снова поспешно склонилась над ребенком.
— Далеко ему до безупречных манер, — сказала она, чтобы нарушить неловкую тишину.
Рэй лишь вздохнула, потуже затягивая халат.
— Ты что же, и впрямь потеряла голос?
Новый вздох.
— Боже мой! Я не могу позволить тебе идти туда!
Рэй побледнела, в глазах ее отразилась мольба.
— Ну что мне с тобой делать? Откуда ты набралась такого, от Кортни? Если ей что-нибудь нужно, она умеет взмолиться так, что и каменное сердце не устояло бы. Что ж, иди, и дай Бог, чтобы ни одна из нас об этом не пожалела. Только для начала выпей чаю с медом! Может, это хоть отчасти вернет тебе голос.
Рэй с готовностью согласилась. Сейчас она не колеблясь выпила бы даже чаю с дегтем, лишь бы не быть списанной со счетов. Она покинула детскую в спешке, не давая Эшли времени передумать.
У себя в комнате она переоделась в приготовленную одежду, надела черные чулки и, практичности ради, высокие дорожные ботинки, перекинула шаль через плечо и спустилась на кухню, где кухарка Эстер как раз заварила для нее свежий чай. Отвернув тугую крышку, она протянула Рэй банку с медом, держа ее в перепачканных мукой коричневых пальцах.
— Ну!
Рэй послушно положила в чай полную ложку, потом другую.
— Этого мало, — сурово сказала Эстер. — Уж не знаю, чего это все так носятся с медом, будто он может исцелить любую болезнь! По мне так лучшее средство от простуды — чай с ромом. Не только смягчает горло, но и поднимает настроение. Вы, мисс Маклеллан, что-то уж очень часто грустите. Что, не правда? Старую Эстер не проведешь!
Рэй подумала, что ром ей и вправду не помешает, по крайней мере развяжет язык. Наверняка Эшли сама предложила бы ей это, приди эта мысль ей в голову. Так что когда кухарка указала на початую бутылку крепкого ямайского рома, Рэй кивнула.
— Вот и славно!
Эстер щедро плеснула спиртного в горячий чай. Рэй поморщилась, когда алкогольные пары поднялись к самому лицу, но это длилось недолго, зато чай обрел новый интересный аромат, в котором не ощущалось и следа крепкого напитка. Не без опаски отхлебнув густую и сладкую жидкость, девушка нашла ее поразительно вкусной и благодарно улыбнулась кухарке.
— Пейте понемногу, — заметила та, широко улыбаясь. — Штука-то крепкая!
Пока Рэй ощущала только приятное тепло. Должно быть, чай сильно смягчил крепость рома. Она жестом попросила добавить еще.
— Ну нет, мисс, довольно и этого. Надо уметь вовремя остановиться. А потом в постель, и укройтесь получше.
Девушка подавила хитрую улыбку. Кухарка покосилась на нее и на всякий случай вынесла бутылку в кладовую. Оттуда она направилась прямиком в погреб. Когда внушительные телеса Эстер скрылись за дверью, Рэй крадучись пробралась в кладовую, а потом укрылась с бутылкой рома в кабинете Салема, где с комфортом устроилась в его любимом кожаном кресле. И маленькая невинная кража, и новые приятные ощущения — все это добавляло волнующую ноту к ее настроению в предвкушении главного события дня. Еще одна порция рома отправилась в чашку с чаем.
Немного погодя Рэй попробовала откашляться и обнаружила, что саднящая боль в горле исчезла. Средство и впрямь было чудодейственным. Добавив еще немного, она опять глотнула сладкой, больше похожей на сироп жидкости. Теперь она ощущала оцепенение, словно все чувства разом притупились, и это было по-своему приятно. Но главное, она могла говорить, хотя и шепотом.
Последующие полчаса Рэй отдавала рому должное с целеустремленностью, которой недавно так восхищалась Эшли. Заметив, что большие глотки обжигают горло, она перешла на мелкие, пригубливая напиток с изяществом настоящей леди. Допивая остатки, она уже едва понимала своим притупленным сознанием, что глотает почти чистый ром.
Ручка двери повернулась. Оцепенение разом слетело, словно его и не бывало. Рэй подскочила, судорожно вцепилась в полупустую бутылку, затравленно огляделась и пихнула ее под кресло. Приняв позу, которая ей самой казалась непринужденной и естественной, она состроила приветливую улыбку. Странное дело — она совсем не ощущала губ.
— Я знала, что найду тебя здесь, — сказала Эшли, на ходу вытирая мокрые руки о передник. — Вот, решила вымыть Кортни, а это всегда целая история: повсюду лужи, полная ванная мыльных пузырей и тому подобное. Вижу, ты уже собралась. Смотри не забудь это. — Она указала на шаль, небрежно переброшенную через подлокотник. — Придется тебе надеть еще и ротонду, на улице ветрено.
Рэй сочла нужным изобразить озабоченность, перестала улыбаться и повернулась к окну. Дни все еще были коротки, поэтому на улице уже стемнело. Поднялся ветер. Можно было видеть, как колышутся за стеклом ветви тополя. Ей вспомнилась пляска святого Витта и стало так смешно, что пришлось зажать рукой рот.
До сих пор Рэй приходилось видеть эффект злоупотребления алкоголем только на других. Когда кто-нибудь из братьев позволял себе лишнего, это выражалось в самых забавных и нелепых поступках. Чаще всего ими вдруг овладевало желание петь или пританцовывать, отпускать глупые шутки и самим же над ними смеяться. Вот и она сейчас чувствовала такую же беспричинную веселость, бесшабашную дерзость и лишь смутно сознавала, что это не к добру. Рэй мысленно поклялась, что будет вести себя безупречно, да и погода выдалась словно по заказу — поможет проветрить мозги. Жестами она показала Эшли, что шали вполне достаточно.
— А как насчет бутерброда на дорожку?
Рэй отчаянно замотала головой. При одной мысли о еде ее почему-то чуть не вывернуло наизнанку. Впрочем, тошнота быстро прошла. Рэй указала Эшли на часы, давая понять, что уходит.
— Подожди!
Сунув руку в карман передника, Эшли достала, как показалось Рэй, вычурную закладку для книги. Это были кожаные ножны с двойной ременной застежкой, а в них — нож с шестидюймовым лезвием, острый как бритва.
— Салем настоял, чтобы я не ходила безоружной. Сделано на заказ! Холодное оружие легче скрыть, чем огнестрельное.
К тому же оно надежнее, подумалось Рэй. Однажды Эшли, по ее собственным словам, забыла взвести курок и выпуталась из затруднения лишь по счастливой случайности.
— Думаю, ты умеешь обращаться с ножом, — продолжала та. — Ну а мне пришлось брать уроки у мужа.
Рэй приподняла подол и позволила пристегнуть ножны повыше колена. Ей и в голову не пришло отказаться от ножа — на плантации она привыкла носить с собой то или иное оружие, в зависимости от обстоятельств. Отец настаивал на том, чтобы все его дети, в том числе дочери, умели за себя постоять.
