Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Внезапно стало очень стыдно. Я ночью вовсю ублажал взбалмошных девиц, а она не спала, стараясь сделать мне приятно. М-да… а ты, Санек, стал порядочной скотиной… надо срочно прекращать этот свальный грех. Приятно-то оно приятно, но вот что-то вся сущность противится этому.
Девушка с легким стоном обмякла в моих руках и стыдливо прошептала:
– Сделай мне так же приятно, как вчера…
Отвечать я не стал, просто упер ее в надстройку и задрал юбку, обнажив крепкие, белоснежные ягодицы. На них не оказалось даже того непотребства, которое здесь называют трусиками, но это только добавило дикого желания…
Ну, а что? Должен же я как-то отблагодарить девочку? Если быть скотиной, то уже по полной…
Потом Хельга сама раскурила сигару, протянула мне и, отчаянно смущаясь спросила:
– Скажи, кто?..
Я затянулся ароматным дымом, отхлебнул из кружки горячего чая, посмотрел на столик, на котором из плетеной корзинки выглядывали румяные рогалики, еще исходящие парком, затем слегка задумался. Но думал не долго, погладил датчанку по горячему, твердому бедру и, совершенно не кривя душой, сказал:
– Ты. Ты лучше всех…
Зарядка ожидаемо смазалась, но я все-таки толкнул полсотни отжиманий и покачал немного пресс. Затем потренировался с оружием на шхуне, в темпе отрабатывая передвижения в помещениях. Впрочем, надолго меня не хватило, что сильно разозлило и разочаровало. Долбаный концлагерь сказывается. Спасибо, что базовые навыки сохранились, вбитые уже на уровне рефлексов.
Потом плотный завтрак. Рогалики с яблоками оказались выше всяких похвал, и Хельга заслужила еще один поцелуй. Логическому его завершению помешали Джулия и Катарина, наконец изволившие проснуться.
Недовольно бурча, они уничтожили всю снедь, приготовленную датчанкой, и, немного подобрев, умелись в душ.
Я еще успел вдоволь настреляться из всего арсенала, оказавшегося в моем распоряжении, беспощадно уничтожая похожие на небольшие тыквы плоды, висевшие на деревьях по берегу.
А потом вышел на связь ПСКР погранслужбы РСФСР, под знакомым названием «Беспощадный», и сообщил свое расчетное время прибытия…
Большой, водоизмещением примерно тонн пятьсот, военный корабль, окрашенный в демаскирующий камуфляж, стал на рейде у входа в фиорд. Он чем-то смутно напоминал хорошо знакомые мне сторожевики серии «Рубин», еще до войны спроектированные специально для погранвойск в Советском Союзе, но все надстройки были совершенно других очертаний, да и вооружение кардинально отличалось. На месте стомиллиметровой носовой пушки стояла башня от незнакомого мне танка, а на корме и баке расположились башенки со спаренными скорострельными пушками. Ну и множество турелей с крупнокалиберными пулеметами, прикрытыми щитками.
По борту отчетливо просматривалось написанное старославянской вязью название: «Беспощадный», а на мачте полоскался… Андреевский флаг.
А где родное красное полотнище? М-да… Непривычно как-то…
– Яхта «Эсмеральда»… ответьте «Беспощадному»… – металлически лязгнул чей-то суровый голос в рации.
– «Эсмеральда» на связи… – я ответил тоже на русском языке.
– Доложите обстановку, «Эсмеральда»… прием…
– Обстановка нормальная, «Беспощадный», пираты нейтрализованы, взят «язык». «Язык» в трюме, мы, в составе четырех человек на верхней палубе.
– Принято, «Эсмеральда»… – удовлетворенно рыкнули в рации. – Всем находиться на верхней палубе, без оружия, руки держать на виду. В случае противодействия призовой команде огонь открываем без предупреждения. Отбой, «Эсмеральда»…
На сторожевике резко взвыл и умолк ревун, на борту возникла короткая суматоха, впрочем, весьма организованная, и через несколько минут, оставляя за собой белые шлейфы дыма, к нам понеслись два моторных вельбота, до отказа заполненные морскими пехотинцами в мешковатых камуфляжных маскхалатах и касках.
Призовая команда, ощетинившись автоматами с большими изогнутыми магазинами, громко топая ботинками, мгновенно рассредоточилась по яхте и шхуне, а к нам подошел невысокий, коренастый, совсем молодой парень.
Глянул на девушек, выстроившихся у рубки, молодцевато приосанился, потом солидно поправив автомат, висевший на груди, ломающимся баском представился и поинтересовался:
– Мичман Сурков, кто капитан?
Девы синхронно скосили глаза на меня.
– Старший лейтенант госбезопасности Ротмистров…
Мичман мгновенно исправил некоторую вальяжность и дисциплинированно принял строевую стойку. Потом недоуменно прищурился и спросил:
– Госбезопасность? Э-э-э… МГБ?
– Нет, мичман. Именно госбезопасность. Особая группа при наркоме НКВД. Мы как бы с Земли…
Даже не знаю, как описать отразившееся на лице мичмана выражение… Разрыв шаблона? Когнитивный диссонанс? Да нет… скорее всего подойдет простонародный термин. Он просто охренел…
Глава 19
– Ну что, Александр Георгиевич, осталась всего одна формальность, – сообщил мне седой, крупный мужчина в форме полковника МГБ. Которая была похожа на привычную мне только фиалковым цветом петлиц. В остальном она больше смахивала… а хрен его знает, на какую она смахивает. Впрочем, смотрится строго и солидно.
Золотые погоны, с фиалковыми просветами и без звездочек. Вообще! По царскому образцу! Я как в первый раз увидел – чуть не очешуел. Полковник говорит, в Союзе погоны со звездами ввели еще в сорок третьем году, а я застал только геометрию на петлицах. На Терре произошла очередная метаморфоза. Десять лет назад ввели систему званий, аналогичную той, что была в царской России. Поручики, штабс-капитаны и прочие прапорщики с унтерами. Правда с одним отличием. Появилось звание майора. На хрена?! Чем старая была плоха? До сих пор не понимаю. Правда, говорят, народ воспринял благосклонно. Ну да… при соответствующей идеологической обработке и не то благосклонно воспримут… В любом случае баловство это. Слава Кагановичу – хоть обращаться приходится по-старому – товарищ. А то могли и господина воткнуть. Хотя на гражданке здесь все господа… Нет, все-таки я в глубоком охренении. И форма…
Китель защитного цвета с воротничком стойкой, а не гимнастерка. На руке шеврон с изображением летучей мыши, распластавшей крылья на фоне земного шарика. Претенциозно, однако. Но, насколько я понимаю, служба изображению соответствует.
Низ у формы тоже не такой, к какому я привык. Галифе и сапоги заменили брюки навыпуск и полуботинки.
Это полковник Исаев, начальник седьмого управления, наш куратор по линии министерства госбезопасности. Ну, а кому заниматься попаданцами, провалившимися неизвестно откуда? Как раз седьмому управлению, курирующему научные разработки, и как я понял, все необычное, что случается на Терре.
Находимся мы на небольшой ведомственной базе отдыха, судя по времени в пути, находящейся далеко от населенных мест.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
