Кроме того, один из свитков содержал отрывочные и полученные явно через десятые руки сведения о существовании еще одной Большой земли, лежащей у самого Края Света. Эта земля, цветущая изначально, в результате каких-то ужасных перемен подверглась жестокому похолоданию, превратившему всю воду в камень и уничтожившему на ней все живое. Так вот, в незапамятные времена, когда на этой земле еще можно было жить, на ней существовали, а может быть, существуют и по сей день ни с чем не сравнимые архитектурные сооружения. Они, несомненно, являются следами очень богатой культуры, совершенно, однако, не похожей на человеческую.
Прочитав эти манускрипты, я, разумеется, воспылал вожделением сверх всякой меры. Я готов был устремиться во все указанные в них концы сразу. Но затем, поостыв, решил установить очередность поисков и начать с того, что было ближе, разумеется, побывав сначала в Мемфисе. Конечно, я понимал, что искать какие-то неведомые земли среди бескрайнего моря едва ли мне по силам, и все же готов был, не колеблясь, отправиться на их поиски. Цель их я теперь мог определить достаточно точно. Я хотел получить ответы на вопросы: кто же такие те, кто приходит и уходит, и откуда они являются; узнать, как они выглядят и как живут. А если посчастливится, то и встретиться с ними!
Дома все шло своим чередом. Торговые дела процветали, и накопленных средств было уже вполне достаточно для безбедного существования и наследства будущим детям. Я тем не менее оставил братьям и сестре все, что было у меня с собой, и получил ожидавший меня сундук, оказавшийся весьма объемным. Погостив немного, я с попутным караваном отправился в Дамаск, где мне предстояло подготовиться к следующему путешествию.
Открыв сундук и, разумеется, с помощью лампы углубившись в изучение свитков, я был приятно удивлен аккуратностью писавшего их. Все они были размечены по порядку, и последовательность изложения событий, порой разделенных веками, была поразительно четкой и тщательной. Было видно, что их автор отнесся к своему делу совершенно серьезно. Но не это поразило меня в первую очередь, едва я пробежал глазами несколько из них. Мною овладели благоговейный восторг и алчность ищущего, едва я понял, о чем они повествуют: передо мной была летопись древнего народа каинов.
2
Во времена, канувшие в бездну веков, когда люди лишь расселялись по свету и едва сменили камень на металл, на равнины у подножия Восточных гор стеклось множество племен. Все эти племена покинули свои земли, гонимые стихией, голодом или воинственными соседями. Одни из них пришли с холодного Севера, из краев Белой Пустыни и Великих Топей. Другие – с морского побережья. Третьи спустились с бесплодных гор. Немало пришло из степей, спасаясь от набегов агрессивных кочевников, а также – с берегов Южного моря, изгнанные оттуда могущественными народами, преуспевшими в своем развитии. Все эти многочисленные племена, ищущие мирной и спокойной жизни, постепенно объединились и перемешались настолько, что приобрели единый облик, сформировали из многих языков единое наречие, став в конце концов одним народом. Построив нехитрые поселения, они стали заниматься всем тем, чем в те времена могли заниматься люди. Они возделывали поля и сады, разводили скот, ловили рыбу, развивали ремесла, вели торговлю. В горах искали металл и драгоценные камни, в реках добывали золото. Однако особого богатства они не имели, и жизнь их в основном была весьма скудной. Но они жили мирно и спокойно и не желали чего-то лучшего. Так продолжалось в течение многих поколений.
Но пришло время, когда над мирным народом сгустились тучи. Из южных земель пришли полчища темных воинов, одетых в доспехи из удивительно прочной кожи и вооруженных оружием из невиданно твердой бронзы. Ходили легенды, что они вышли из пещер в высоких горах, где были порождены тьмой глубин и пришедшим с небес огнем.
Тяжкой поступью прошли они по землям малорослого народа, несколько веков не знавшего нашествий и неспособного к сопротивлению. Многие селения были разорены, а люди угнаны захватчиками в их земли. Тяжело было оставшимся возрождать уничтоженное, но они постепенно справились с этим, восстановив былое население.
Но по прошествии времени, за которое сменились два поколения, нашествие повторилось, будучи еще более разрушительным. На этот раз захватчики прошли в нескольких направлениях, охватив гораздо бо́льшую территорию, чем в прошлый раз. Урон, нанесенный ими, был ужасен, ибо опустела половина земель, населенных мирным народом. Жизнь в предгорьях и на Великой равнине замерла. Чтобы восполнить утраченное, необходимо было не одно поколение. И впервые за многие столетия люди задумались о защите своих владений. Целыми селениями и племенами они срывались с насиженных мест, переселяясь к их южным границам. Здесь они стали возводить укрепления, которые, соединяясь между собой, вскоре образовали почти сплошную стену, перегородившую легко проходимые участки территории. Племена, жившие в горах, старались добывать больше металла, из которого теперь изготавливалось в основном оружие. Люди, никогда прежде не державшие его в руках, вынуждены были обучаться владению им. К счастью, среди них нашлись и такие, кто понимал необходимость не только владения оружием, но и умения вести боевые действия. Так у малорослого народа появилось новое ремесло – военное. И появилось оно вовремя!
По прошествии примерно такого же времени, как и в прошлый раз, захватчики вновь обрушились на них. Однако на этот раз они натолкнулись на надежные укрепления и встретили ожесточенное сопротивление. Защитники своих земель сражались хотя и не очень умело, но храбро и самозабвенно. Захватчики, в былые времена беспрепятственно ходившие по этим территориям, никак не ожидали такой встречи и были ошеломлены настолько, что потерпели сокрушительное поражение. Защитникам удалось отбросить неприятеля от своих границ, и он, понеся огромные потери, отступил. Но все сражения были тяжелыми и кровопролитными. Многие тысячи храбрых защитников пали от рук искусного врага под ударами более совершенного оружия. В некоторых местах врагу все же удалось прорвать оборону и углубиться в защищаемые земли, население которых он, как и во времена прошлых нашествий, угнал с собой. Но, несмотря на все потери, радость победы, одержанной впервые за всю историю, была безмерной.
Когда же настало время восстановления причиненных разрушений, народ впервые обратил внимание на то, что целью захватчиков были именно люди. Неприятель не стремился без особой нужды разрушать поселения, не уничтожал садов и посевов. Его не интересовал ни скот, ни продукты труда крестьян и ремесленников, ни накопленные богатства: все это оставалось практически нетронутым. Но люди, не успевшие вовремя уйти с захваченных земель, исчезали полностью и бесследно. Причем те немногие, кому удалось бежать из плена, рассказывали, что отношение к ним там было совсем неплохим. Их достаточно кормили, не изнуряли длительными переходами, лечили больных и раненых. Но охрана пленных всегда была самой тщательной, и бежать им во всех случаях удавалось лишь благодаря счастливой случайности.
Труды и жертвы малорослого народа во имя своей защиты не были напрасными: потерпевший поражение неприятель надолго оставил его в покое. Жизнь его постепенно восстановилась и вошла в привычное русло, поредевшее население восполнилось. Поселения, число которых все увеличивалось, разрастались вширь, сообщение между ними становилось все более оживленным. Усердный труд приносил обильные плоды, и жизнь год от года становилась лучше.
