Многие из бывших учениц так и не стали манекенщицами, но в любом случае их обучение не было напрасным. Их, по крайней мере, отличает от других определенный стиль. Любая, достаточно упорная женщина, пройдя такую подготовку, может улучшить свою походку, справиться с природной неловкостью, обрести «свой силуэт», научившись непринужденно и элегантно двигаться, избавившись от робости, парализующей ее, стоит ей попасть в салон. На мой взгляд, все юные девушки или женщины, которые не хотят выглядеть мешком с картошкой или ручкой от зонтика, должны посещать школы манекенщиц. А «неудавшиеся мальчики» могут при наличии минимума доброй воли стать нормальными женщинами без всяких комплексов.
Думаю, все матери должны посылать своих дочерей в эти школы в возрасте четырнадцати лет, и тогда, быть может, мы не увидим в гостиных дам в вечерних платьях, не умеющих ни спускаться по лестницам, ни подниматься по ним и хватающих свой шлейф в охапку, как морской волк – рыболовные сети. Я насмотрелась на таких богатых наследниц, сверкающих бриллиантами, которые крутили плечами, словно докер, или вертели бедрами, пытаясь походить на «женщину-вамп»!
Но я, похоже, забыла о своей цели. Вместо советов всем брать уроки осанки, я хотела бы указать кандидаткам в манекенщицы способ добиться своей цели.
Запись на курсы в школу манекенщиц не является ни необходимым условием, ни, главное, условием достаточным. Прежде всего надо обладать даром, природной грацией, манерой держаться, инстинктивным стилем, который невозможно приобрести обучением. Советы служат лишь для приумножения природного капитала, а обязательные упражнения, предлагаемые в этих школах, знакомят с работой, которую от вас потребуют позже. Вступая в профессию, уже знаешь – испытано на себе, – что такое двигаться в салоне. Обучение позволяет исправить собственные ошибки, разумно распорядиться своим темпераментом. Это похоже на учебу дикторов, которые читают упражнения в микрофон, а потом прослушивают магнитофонную запись.
После обучения надо устроиться на работу. Несомненно, школа пристраивает лучших учениц, но стоит, набравшись мужества, стучаться в двери домов моды. В противовес общепринятому мнению, модельеры берут на работу и молодых соискательниц, но следует выбрать удобный момент: конец мая – начало июня или конец ноября – начало декабря, когда создаются коллекции, за месяц до позирования, то есть в момент создания и изготовления коллекций для показа в августе и феврале.
Действовать надо быстро, ибо есть риск прийти слишком поздно, когда «игра уже сделана», а модельер отправился на отдых: он берет две недели в июне и во время зимних праздников (Рождество и Новый год), чтобы обрести хорошую форму для преодоления сверхчеловеческих усилий, которых требует будущая коллекция. Вначале он принимает кандидаток в манекенщицы и организует дефиле, как режиссер устраивает прослушивания, чтобы отыскать исполнителя роли.
Как и в кино, самый опасный момент для дебютантки, если модельер с первой секунды втюрится в нее и сочтет гениальной, а потом положа руку на сердце и засучив рукава, станет утверждать, что придумает для нее самую лучшую коллекцию в своей карьере. Такие «волшебные сказки» случаются. Иногда более экстравагантные, чем все исключительные судьбы, придуманные в мечтах мадемуазель Дюпон[190], желающей любой ценой стать манекенщицей. Бывает, что этим избранницам нет нужды представляться модельеру. Последнему достаточно заметить ее на празднестве или у мадам Х. или у барона Y., чтобы за секунду воспламениться. Собственно говоря, вспыхивает молниеносная любовь, по крайней мере появляются все ее признаки, но любовь платоническая.
Ибо дальнейшее развитие карьеры происходит крайне редко. Возникает профессиональная идиллия. Она может длиться десять лет, пару коллекций, неделю или сутки. Удивительно хрупкий союз.
Не всегда надо быть красивой, чтобы поразить модельера.
Я встречала роскошных девушек, ни разу не вызванных в студию, где разрабатываются модели коллекции, а некоторые девушки-скелеты, которых все смертные считают плоскими досками, вдохновляют хозяина, иногда ему достаточно странной линии шеи, какой-то непонятной веселости или умиротворяющего спокойствия.
Горе новоявленным богиням, если позже модельер обнаружит у них неисправимый дефект. Лучше, чтобы разочарование наступило скорее. К примеру, модельер замечает, что не может облачить тело, которое считал сказочным, ни в одну ткань. Изгнанница-неофитка отделывается всего несколькими слезами. Большее разочарование ждет ее, если творец замечает свою ошибку накануне показа. Платья, с такой любовью и такими денежными затратами придуманные, его идол не может носить – они выглядят на ней мертвыми. Катастрофа! Надо внезапно аннулировать все, перешить за несколько дней на другую манекенщицу основные модели коллекции и сорвать картонную корону со вчерашней избранницы, оказавшейся вдруг безработной. Если она новичок в профессии, то может вернуться к прежним занятиям, но, если уже работала манекенщицей до того, как ее извлекла из тени внезапная страсть модельера, она остается без работы до выхода коллекций. И ей надо прожить несколько месяцев, прежде чем найдет новую работу.
Это, кстати, лишь один из недостатков профессии, имеющей и много прочих, куда более серьезных. К примеру, мы быстро достигаем возраста выхода на пенсию. Правда, не стоит считать, что наша карьера столь же коротка, как карьера боксера. Есть и сорокалетние манекенщицы. Кстати, мода предлагает несколько возможностей: будучи на вершине успеха, Софи стала журналистом моды; Беттина[191], оставаясь девушкой с обложки, создала трикотажные модели и занялась рекламой, пока не сфотографировалась с принцем Ага-Ханом[192]; директриса бутика Диора была манекенщицей у Фата, а директриса бутика Фата – бывшая девушка с обложки. Некоторые идут на радио, начинают петь, как Маги Сарань или Аннабель. Кое-кто выходит замуж, как Фабьенна, вышедшая за кинорежиссера… который снимает ее.
* * *
Я обещала не разрушать иллюзий, а потому не буду пока говорить o конце карьеры. Вернемся к началу. Если повезет, есть сотни способов стать манекенщицей. Если хотите услышать утешительную историю, расскажу свою собственную.
Беттина Грациани в костюме от Скиапарелли, Париж, 1950. Фото Ирвинга Пена
