Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– Шлюпку за борт!
Отдавая приказ, я уже в который раз пожалел о том, что война поручила мне такое занятие. «Хороша работенка, – думал я, когда мы приближались к подбитому танкеру, – лезть на судно, где даже случайно брошенная спичка может стать причиной трагедии, и пытаться спасти судно, которое из-за неловкости одного из нас превратилось в смертельную ловушку». Очевидно, безопасность «Кетти Бревиг» вызвала сомнения не только у меня: частые всплески воды у борта судна свидетельствовали о быстроте, с которой покидала судно китайская команда.
Забравшись на палубу, я увидел возникшего из темноты китайца.
– Как называется судно? – спросил я.
При виде меня его узкие восточные глаза стали круглыми от испуга. Издав вопль ужаса, он метнулся к борту и прыгнул в море. «Интересно, – подумал я, – неужели я выгляжу столь страшным монстром, что от меня нужно бежать даже таким небезопасным способом». Пожав плечами, я невесело ухмыльнулся. Ладно, тогда я сам выясню ответы на все вопросы. Включив фонарик, я начал искать радиорубку, которую быстро нашел по табличке на двери. Что же за груз везет «Кетти Бревиг»? Да и есть ли груз вообще? Может быть, судно идет в балласте? Пришлось тщательно обшарить каюту капитана. В конце концов я отыскал грузовой манифест. Что ж, дела обстоят даже лучше, чем мы рассчитывали. На судне 4500 тонн дизельного топлива и 6000 тонн топлива других видов.
Вернувшись на «Атлантис» вместе с китайцами, попутно выловленными из воды, мы решили, что «Кетти Бревиг» необходимо спасти. Поэтому Фелер и я отправились обратно, чтобы вернуть перепуганных жителей востока, если потребуется, с применением силы, к исполнению своих обязанностей. На борту танкера состоялся военный совет. Сидя вокруг стола в темноте – единственным источником света был карманный фонарик, – Фелер, я, норвежский капитан и механик обсуждали возникшие проблемы. Их было немало, потому что из-за нашего неудачного выстрела в котлах упало давление. Мы предложили добавить воды.
– Не получится, – покачал головой норвежский капитан, – у нас нет ручных насосов.
– А как же тогда вы разводите пары на берегу?
– Он поступает с берега.
– Оригинально…
Больше нам нечего было сказать.
– Это еще не самое оригинальное, – ухмыльнулся механик, – что есть на нашем судне.
Как выяснилось позже, он ничуть не преувеличивал. Мы испробовали все, но создавалось впечатление, что способа перегнать воду в котлы из цистерн «Кетти Бревиг», имевших более чем странную конструкцию, попросту не существует. Следовало подумать, каким образом не выпустить то небольшое количество пара, что еще осталось. Один из наших людей добровольно вызвался добраться, завернувшись в одеяла, сквозь облако обжигающе горячего пара к главному клапану и закрыть его. Второй доброволец стоял рядом на палубе, готовый в случае неудачи занять место первого. Но и первый доброволец вернулся живым и здоровым, хотя, оказавшись на палубе, все-таки потерял сознание. А прекратившееся шипение доказало, что задание он выполнил. Что ж, будем считать это определенным успехом, хотя ситуация продолжала оставаться сложной.
Мы долго обсуждали, стоит ли наполнить один из котлов забортной водой, но это бы привело к значительному сокращению срока его службы, и топливные насосы не работали. Положение спасли наши механики, вовремя появившиеся с одной из своих, как всегда амбициозных, идей. Они измерили главную паровую трубу, и той же ночью в мастерских «Атлантиса» был изготовлен кожух, закрывающий разрыв. К рассвету дыру заделали. Теперь оставалось поднять давление пара. Но как? За дело взялся Фелер и приказал изрубить всю имеющуюся на танкере мебель на дрова. Первые обороты «Кетти Бревиг» были сделаны благодаря энергии, порожденной столами, стульями и комодами.
После этого я вернулся на «Атлантис», и мы во главе колонны из еще трех судов – «Танненфельса», «Спейбэнка» и «Кетти Бревиг» – отправились к месту рандеву.
О нашем «свидании» с «Шеером» команде было неизвестно, и, когда раздался крик впередсмотрящего «Вижу мачты!», в глазах Рогге зажглись загадочные огоньки. Затем поступила информация, что корабль, к которому мы направляемся, судя по всему, военный. Люди, как обычно, заняли места по боевому расписанию. Рогге и я обменялись хитрыми улыбками, поскольку оба почувствовали повисшие в воздухе невысказанные вопросы. Какого дьявола? Почему мы держим курс прямо на военный корабль? Неужели капитан избрал такой способ самоубийства? Мы продолжали держать своих товарищей в неведении, пока впередсмотрящий не доложил о трехорудийных башнях на носу и корме. Это означало, что перед нами «один из наших».
Команда «Шеера» тоже была удивлена. Вместо ожидаемого одного судна на рандеву явилось четыре. Мы гордо продемонстрировали свои призы, потом подошли к правому борту нашего «большого брата», чувствуя себя рядом с закованным в броню рыцарем неряшливыми купцами. Погода разошлась не на шутку: ветер достиг ураганной силы, огромные волны подбрасывали «Атлантис», словно детскую игрушку. С «Шеера» передали сочувственное сообщение, что «они вполне понимают невозможность нашего прибытия на борт до улучшения погоды». Но Рогге был человеком упрямым и сразу ответил: «Я все равно прибуду». Он был уверен, что норвежские вельботы превосходят командирский катер карманного линкора, но даже если бы их не было, мы все равно попали бы на «Шеер», пусть даже пришлось бы добираться вплавь.
Хорошо, что прибегать к крайним мерам все-таки не пришлось. После искусного маневрирования, как-никак волны были размером с дом, мы все же оказались на палубе «большого брата». Правда, переход был мало приятным, а как раз когда я приготовился вскарабкаться на палубу линкора, наша лодка рухнула во впадину между волнами, и чертов корабль выбрал именно этот момент, чтобы последовать за ней.
Для нас устроили хорошую вечеринку, но шторм был настолько силен (дело было именно в шторме, а не в радушном гостеприимстве военных моряков), что, когда пришло время возвращаться, я остался на «Шеере». В критический момент Рогге успел запрыгнуть в вельбот, а я отстал, лишившись шанса на возвращение. И хотя здесь было намного удобнее, меня очень тревожило, что «Атлантис» по какой-то причине может неожиданно уйти, а я останусь.
Но все обошлось. Мы совершили совместный переход в южном направлении к более спокойным водам, где смогли провести время со всей приятностью. Некоторые старшины и матросы с «Атлантиса» получили приглашение на «Шеер» и смогли испытать глубочайшее удовлетворение, вдоволь покрасовавшись перед новичками из команды линкора, – что ни говори, они были настоящими ветеранами по сравнению с салажатами, которые три месяца назад впервые увидели море.
Также мы обменялись подарками, весьма щедрыми – ведь они нам ничего не стоили. Из своих трофеев мы снабдили каждого члена команды «Шеера» авторучкой. Позже у нас появился повод пожалеть о своем великодушии: через несколько лет мы с удивлением узнали, что «Шеер» сам добыл эти трофеи.
Ответный подарок привел нас в некоторое замешательство. Перед рандеву с нами «Шеер» захватил английский рефрижератор «Дукеза» с грузом яиц. Их там оказались буквально миллионы. Нам выделили 150 000 штук. В течение двух недель каждый член команды и каждый пленный – никто из них не видел свежих яиц уже много месяцев – съедал (мы специально подсчитали) от 6 до 12 штук в день. Мы ели яйца вареные, жареные и яичницу-болтунью. Мы наслаждались всевозможными омлетами и «шотландскими яйцами».[27] Когда же нам смертельно надоели яйца во всех мыслимых видах, их еще оставалось несколько тысяч штук. Они частично начали портиться и издавали невыносимую вонь. Поэтому никто не пожалел, когда в конце концов их было приказано выбросить за борт.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
