— Тибальти, — воскликнул король Витторио, подходя к старику врачу, — ее нужно спасти во что бы то ни стало! Пойми, Тибальти, я люблю эту женщину, я не могу без нее жить. Старик закивал.
— Да-да, ваше величество, я понимаю, но мне кажется, вы напрасно приехали. Помочь вы ничем не сможете, а графиня начнет волноваться, нервничать, и ее состояние может резко ухудшиться.
— А что это за страшная болезнь?
— Это ветряная оспа, ваше величество, болезнь почти неизлечимая.
— Где она ею заразилась?
— Этого никто не знает, ваше величество, обычно, когда начинаются войны, голод, эта болезнь приходит к людям, а в мирное время она появляется очень редко. Эта болезнь — спутница войны.
— К дьяволу, к дьяволу, Тибальти, все рассуждения, ее надо спасти! — и король, опустившись на колени, взял Констанцию за плечи и слегка встряхнул. — Констанция, Констанция, любовь моя, очнись!
Та с трудом открыла глаза и непонимающим взглядом смотрела на короля. Затем на ее губах появилась горькая улыбка.
— Король приехал проститься со своей возлюбленной? — прошептала Констанция, пробуя приподняться, чтобы натянуть на себя одеяло и скрыть плечи и грудь, усыпанные язвами.
— Давай, давай, я тебе помогу, дорогая, — зашептал король, поправляя одеяло.
— Уходи, уходи, я не хочу тебя видеть.
— Нет-нет, Констанция, я никуда не уйду, я буду с тобой все время, я тебя спасу.
— Нет, нет, спасти меня уже невозможно, я чувствую, как жизнь покидает меня.
— Да нет, что ты, вот и Тибальти говорит, что можно спасти тебя, правда, доктор?
Старик судорожно передернул плечами, отставил медную ступку, отложил пестик и закивал:
— Такие случаи были в моей практике, так что все возможно, все в руках божьих. И если он будет милостив, то вы, графиня, спасетесь. Правда, возможно…
— Что, Тибальти, я буду безобразной, да? Ты это хотел сказать, так говори же, говори! Ваше величество, я стану безобразной и тогда вы от меня откажетесь как от ненужной испорченной вещи.
— Да нет же, нет, Констанция! — зашептал король прямо в ухо Констанции. — Ты всегда будешь прекрасной, ты вообще самая красивая женщина, я тебя спасу. Доктор, доктор, давайте скорее лекарства.
Доктор Тибальти влил из черной бутылочки немного жидкости в медную ступку и принялся помешивать.
— Сейчас, сейчас, ваше величество, вот это единственное средство от страшной оспы. Оно, правда, не излечивает, а только может облегчить страдания больной, но тем не менее другого средства я не знаю.
— Черт побери, так давайте, давайте же ваше средство!
— Погодите, ваше величество, оно должно хорошо раствориться и только потом им можно пользоваться.
— Как им пользоваться, Тибальти, как?
— Вот этой лопаточкой, осторожно и деликатно, Днем и ночью и чем чаще, тем лучше, надо смазывать язвы, чтобы они не зудели и не кровоточили, чтобы они зарубцовывались.
— Да-да, я все понял, я сам буду это делать.
— Нет-нет, ваше величество, вам лучше удалиться, я сам этим займусь.
Тибальти закончил помешивать и держа чистую стеклянную лопаточку, подошел к постели больной. Он уже склонился, чтобы начать процедуру, как король вырвал из рук старого доктора лопаточку.
— Так что я должен делать, Тибальти?
— Ваше величество, очень деликатно смажьте лицо, шею, плечи, грудь, а затем оставьте графиню хотя бы на час. А потом вновь надо будет повторить эту процедуру. И так до тех пор, пока язвы не начнут уменьшаться, не начнут исчезать.
— Сколько времени это может продлиться, доктор? Придворный лекарь прошелся по спальне, остановился у задернутого окна и несколько мгновений думал, что ответить королю. Затем развел рукии обреченно произнес:
— Знаете, ваше величество, в лучшем случае месяц, а так может быть даже три или четыре.
— О черт, как долго! — воскликнул король, но тут же как будто бы обо всем забыл.
Он склонился над Констанцией и очень осторожно принялся наносить желтоватую мазь на черные язвочки. Констанция вздрагивала от каждого прикосновения. Король Витторио аккуратно, стараясь не пропускать, сосредоточенно занимался своим делом.
А старый придворный врач Тибальти готовил уже в другой ступке еще одну порцию лекарства.
— Я знаю, ваше величество, — дребезжащим голосом говорил Тибальти, — на границе с Испанией есть один монастырь. Там местные монахи делают одно очень сильное лекарство.
— Где это, Тибальти?
— У меня, ваше величество, где-то в моих книгах записано, я посмотрю.
— И что это лекарство? — немного повернувшись и скосив глаза на лекаря, спросил король Витторио.
— Оно тоже, ваше величество, помогает при ветряной оспе, но сейчас война и добраться туда будет не очень просто.
— Я пошлю людей, Тибальти, они привезут, только узнай, где этот монастырь.
— Хорошо, ваше величество, я сегодня же вам сообщу.
Констанция вновь открыла глаза.
— Не разговаривай, — попросил ее король Витторио.
— Ты еще здесь? — не веря в то, что происходит, спросила Констанция.
— Да-да, — закивал головой и зашептал король Витторио, — я буду с тобой, дорогая, все время, пока ты не поправишься.
— Нет, уходи, уходи, я не хочу тебя видеть.
— Нет, я никуда не уйду, — продолжая наносить желтоватую мазь, прошептал король Пьемонта Витторио, глядя в глаза своей возлюбленной.
— Это все из-за тебя, — прошептала Констанция.
— Что, все это?
— Болезнь, — прошептала Констанция, — Бог наказал меня.
— Но почему же он тогда не наказал меня? — задал вопрос король Витторио и тут же опомнился, — прости меня, Констанция, прости.
— Это я во всем виновата, — прошептала женщина. Король Витторио посмотрел в ступку и увидел, что она пуста. — Тибальти, еще лекарства!
Придворный врач подал вторую ступку, и король, как послушный ученик врача, вновь принялся за дело. Он делал все сосредоточенно и с большой любовью. Он сейчас не был похож на величественного короля и если бы кто-нибудь из придворных увидел, чем занимается король, наверняка бы изумился.
День шел за днем. Король Пьемонта Витторио ни на шаг не отходил от Констанции, он дрожал над ней как мать дрожит над больным единственным ребенком. Он день и ночь проводил у постели Констанции, а ей становилось все хуже и хуже. Она все чаще впадала в беспамятство, бредила, выкрикивала какие-то совершенно
Незнакомые королю Витторио имена.
