— Два дня, ваше величество.
— Ты что, мерзавец, не мог ехать быстрее? — взревел король.
— Я мчался изо всех сил, — поклонившись, ответил гонец, — я сменил шесть лошадей.
— Дьявол, неужели все кончено? Господи, — страшным голосом воскликнул король Витторио, — неужели все кончено?
ГЛАВА 11
Король Пьемонта Витторио спешил в Риволи. Он неистово настегивал коня и смотрел только вперед. Он стремился как можно скорее попасть в свой загородный дворец туда, где была Констанция.Во время коротких перерывов он выхватывал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и перечитывал неровные строки, написанные королевским лекарем.
«Боже, за что такое наказание? — шептал король Витторио. — Неужели я не успею, неужели все потеряно?»И Витторио менял коня, вскакивал в седло и вновь скакал вперед.Он не обращал внимания на то, что делается вокруг. Казалось, он даже не видит сожженные селения, заброшенные поля, бесчисленные толпы беженцев, которые убегают от войны.
Земли королевства Пьемонт выглядели ужасно: неубранные, заброшенные поля, разоренные селения, разграбленные церкви. Но королю Витторио не было времени задуматься над тяжелой судьбой, постигшей Пьемонт, он спешил к своей возлюбленной, надеясь как можно скорее ее увидеть.
«Ну почему судьба так жестока? Почему она посылает мне такие испытания? Полгода я не видел Констанции и надо же было такому случиться! Надо же было ей заболеть! Пусть заболел бы кто-нибудьдругой, пусть заболела бы королева или он сам, но нет, судьба выбирает самых дорогих людей».
Четверо охранников, которые спешили за королем, уже выбились из сил, а король даже не обращал на них внимания. Он не давал передышки ни себе, ни лошадям, ни людям.
— Скорее! Скорее! — выкрикивал Витторио, указывая рукой направление. — Туда!
Кавалькада мчалась по разбитой дороге, обгоняя повозки, груженые нехитрым скарбом, обгоняя беженцев, ведущих свой скот.Королю было все равно, какая судьба постигнет королевство, что будет с короной, с престолом. Его уже перестал интересовать итог кровопролитной войны, ему стало безразлично, кто одержит победу — Пьемонт или Франция. Ему было даже безразлично, будет ли заключен мир или продлится война.
Главное для Витторио была судьба Констанции, и он понимал, что если успеет и застанет ее живой, он ее спасет, чего бы это ни стоило. Король Витторио был готов продать душу дьяволу, лишь бы только спасти свою возлюбленную, которая была так холодна к нему. Но что поделаешь, коль судьба распорядилась так, коль судьба дала любовь королю и не дала ее Констанции.
— Я продам все, я заложу душу дьяволу, я разорю весь Пьемонт и влезу в долги, но спасу, спасу тебя, Констанция, — шептал король Витторио, бешено настегивая хрипящего от усталости, спотыкающегося коня.
Дорога петляла и вот, в конце концов, король увидел свой загородный дворец в Риволи. Его сердце бешено заколотилось, он на несколько мгновений натянул поводья и придержал коня, как бы давая ему и самому себе отдышаться.
«Ну как она там? — подумал Витторио. — Если она еще жива, то я ее обязательно спасу, я не дам уйти из жизни Констанции!» Его охранники поравнялись с ним.
— Ваше величество, через четверть часа мы будем на месте, — сказал офицер.
— Да, да, правда, но лучше, если бы мы оказались в Риволи несколько часов назад.
— Лошади устали, ваше величество.
— Плевать на все, к черту лошадей! Если мы их загоним, мне не жаль, главное, успеть, — и король, дернув поводья, вонзил шпоры в бока своему черному жеребцу.
Тот сразу же с места прошел галопом.
— Быстрее! Быстрее! — торопил коня король Витторио.
Он подъехал к воротам, чувствуя, что его сердце бешено колотится. Он, не привязывая лошадь, бросился во дворец. Он не смотрел по сторонам и даже не обратил внимания на то, что говорил ему старый дворецкий.
— Где она? — единственное, что выкрикнул король Витторио.
Дворецкий еще раз низко поклонился королю Витторио и немного испуганно указал рукой на второй этаж, туда, где располагалась спальня Констанции.
Король, пропахший потом, в забрызганных грязью высоких сапогах, в мокром, волочащемся по земле плаще, бросился наверх, на ходу сбрасывая шляпу и срывая с плеч плащ.
На несколько мгновений король Витторио застыл перед дверью, затем положил руку на бронзовую, давно не чищенную ручку, повернул ее и вошел в спальню.
В комнате царил полумрак, горело несколько свечей и стоял удушливый запах лекарств. Дворцовый лекарь, увидев короля, обернулся и склонился перед своим монархом.
Даже не взглянув на лекаря, король бросился к ложу, к той постели, на которой он испытал столько сладостных мгновений.
Констанция лежала, запрокинув голову. Король, едва взглянув на свою возлюбленную, вздрогнул.
— Боже, что с ней? — воскликнул король Витторио. Все прекрасное лицо Констанции, шея и плечи были
Усыпаны темными ужасными язвами.
Придворный врач, все так же продолжая кланяться, подошел к королю.
— Ваше величество, немедленно покиньте эту комнату! Я вас умоляю.
— Что? — король Витторио обернулся и посмотрел на своего доктора.
— Это очень опасная болезнь, ваше величество, она передается через воздух, вы можете заразиться и умереть.
— Я? — король глянул в желтые глаза лекаря.
— Да-да, ваше величество.
— Но ведь вы же не боитесь?
— Я, ваше величество, уже слишком стар, чтобы дорожить своей жизнью, да и к тому же это мой долг, помогать всем страждущим, — говоря это, седовласый доктор склонился над ступкой и принялся яростно толочь какие-то снадобья.
— Констанция, Констанция, — зашептал король Витторио, сконившись над своей возлюбленной, но женщина лежала без чувств. — Ты меня слышишь? Это король Витторио, это я! Узнав о том, что тебе плохо, я бросил все и примчался. — Ваше величество, не приближайтесь! — врач подошел и хотел оттащить короля от больной.
— Прочь! — рявкнул король на своего доктора. — Я знаю, что делаю, Тибальти, не мешай мне, я король и приказываю здесь только я, а все остальные должны мне только подчиняться, — король Витторио сорвал парик и швырнул в сторону. — Да откройте же окна, здесь нечем дышать!
— Нельзя, ваше величество, нельзя, болезнь может распространиться по всему дворцу, да и солнечный свет ей будет вреден.
— Она давно уснула?
— Она не спит, ваше величество, — дребезжащим голосом произнес старый врач, продолжая заниматься снадобьем, — она просто сейчас находится между жизнью и смертью.
