«Да, — думал сыщик, — Львова вполне могли обвинить в убийстве Ларисы. Даша Селезнева рассказывала бы, что подруга-фантазерка считала, будто хозяин как-то по особенному на нее поглядывает…» И влип бы Дима не по-детски!
Стас стиснул руки, поглядел на отвернувшегося Львова с пылающим лицом… Диме еще придется отбиваться, вопросов к нему будет множество. И если б он сейчас не был выпившим, то Гущин предложил бы ему взять ремень, постиранную одежду и ехать к Мартынову — давать правдивые показания, а после возвращаться.
Обязательно возвращаться! Львов был крайне нужен Стасу здесь. Перед сыщиком возникла проблема: женщин из семейства Львовых нужно срочно вывозить из Игнатово, но сделать это нужно тихо, состряпав хоть какую-то легенду. Водяного нельзя насторожить возникшей суетой и спешкой! У Стаса сердце шло вразнос, когда он думал об опасности, грозившей Яне, но как профессионал майор прекрасно понимал: едва убийца ощутит, что следствие приблизилось вплотную, то затаится или скроется. Что в равной степени не избавит Янину от угрозы и, не исключено, заставит жить в страхе многие годы.
А маньяк продолжит убивать, убивать и убивать… Каждое лето.
И потому, сегодня, по-любому, придется ночевать в Игнатово (Аню без оглушительного скандала с дня рождения Макса не вытащить). Каждая лишняя пара глаз будет на счету.
Гущин собрался уже обсудить с Львовым предстоящий разговор с его женой, попросить совета, как ловчее выстроить беседу. Но не успел. В прихожую вошла Евгения.
— Ого! — сказала от порога, сбрасывая уличную обувь. — Гляжу, вы выпиваете… — Львов перевел на супругу мрачный взгляд исподлобья, и депутатка осеклась: — А что такое? Чего такие кислые? Что-то случилось?
Град вопросов бил по нервам Дмитрия. Покосившись на майора и, вроде бы, как попросив того не посвящать жену в суть проблемы, он переориентировал Евгению вопросом:
— Как там Анфиса, все еще температурит?
Депутатка быстро прошлепала босыми ногами до кухни и, неодобрительно покосившись на натюрморт с коньяком, отмахнулась:
— Да ну ее, честное слово… Ты ж Анфису знаешь: «У меня все в порядке, все хворобы баня вылечит!» — Евгения ловко цапнула со стола бутылку, убрала ее в навесной шкафчик, и продолжила: — Сегодня, говорит, попарюсь, завтра буду как новенькая. — Львова внимательно оглядела мужчин и повторила последний из вопросов: — Что-то случилось?
Ее супруг молчал, и Стас решил свалить вопрос отъезда на отсутствующее руководство:
— Есть мнение, Евгения, что вам с дочками лучше все-таки уехать из Игнатово. Понимаю, что сегодня вы не соберетесь, — как о решенном говорил майор, — но завтра вы — уедете.
— Как это? — растерялась Львова и села, поправляя пластинки сыра, разметанные закусывающим мужем. — Почему? Что случилось, вы мне можете сказать?!
Гущин поджал нижнюю губу, печально посмотрел на взволнованную женщину и подумал о том, что не исключено, он много на себя взял. Мартынов просил не ускорять события, дать фору для незаметных следственных мероприятий. Решимость рассказать Евгении о том, что убийца, не исключено, отреагировал на платье ее старшей дочери, — немножечко померкла. Настойчивость, с которой Гущин собирался разговаривать с Евгенией, остыла.
— Евгения, ничего особенного не произошло, — вкрадчиво заговорил майор. — Но я — прошу, лично прошу вас уехать. Тихо. Обосновать отъезд перед соседями… Может быть, даже сказать, что где-то в провинции скончался близкий родственник. Вы с девочками уезжаете, а Дмитрий остается, у него важные дела на работе…
Говоря все это Гущин думал: «Черт! Мартынов прав, отъезд Янины и родственниц насторожит убийцу!» Но переживания за смешливую художницу, заставляло майора оставить сухой прагматизм и выступить в разрез с оперативной необходимостью. Представить Яну в качестве наживки для убийцы майор никак не мог!
— Я не понимаю, я не понимаю, — бормотала Львова. — Дима, ты-то что молчишь?! Ты можешь мне объяснить?! Вы… что-то от меня скрываете, да?
Муж потерянно разглядывал полупустой стакан, жена все больше горячилась. Стас, по сути, ожидал подобного всплеска эмоций, но разговор с Дмитрием дал столько новой информации, что не поговорив с Мартыновым, майор не мог самостоятельно принять окончательное решение. Все как-то уж больно лихо закручивалось, появились новые данные и осмыслить их Станислав не успевал.
— Так, хорошо. — Майор прервал пылкие восклицания хозяйки дома легким хлопком ладони по столешнице. — Евгения, вы услышали мою просьбу. Обдумайте ее как следует и…
— Это все из-за Редькина?! — выпалила женщина.
— Да, — слукавил Гущин. — В окрестностях разыскивают опасного вооруженного преступника…
— Да какой он, к лешему, «опасный»! — перебила Львова. — Натворил дел по пьянке и сидит сейчас где-то в мокрых штанах…
— Евгения! — неожиданно прикрикнул на супругу Дмитрий. — Цыц. Тебе сказали — надо уезжать, значит завтра вы уедете и все!
Львова плаксиво сморщилась:
— А что я скажу девочкам? Что скажу Анфисе? Янина, кстати, сейчас там, бульон и кашу варит…
— А Владислав где?
— Он пошел провожать Нюру на день рождения и еще не вернулся. — Львова пожала плечами: — Наверное его уговорили остаться и посидеть со старшими гостями.
Стас поднялся из-за стола:
— Ну, будем считать, что мы договорились.
Гущину еще предстояло как-то оправдать свое решение перед Мартыновым, но майор почти не сомневался, что коллега все-таки его поддержит и согласится на отъезд Янины и родственниц. Ведь если Львовой станет известно, что ее дочь служила приманкой для серийного убийцы и Янину преднамеренно не удалили из деревни, так как осторожничали и боялись спугнуть маньяка, то нагорит в первую очередь — Окуню.
Стас вышел на веранду, опоясывающую дом, проковылял до лавки с видом на реку. Сев на скамейку, поработал с телефоном и отправил Игорю запись разговора с Львовым.
Только после этого набрал вызов его номера и приступил без экивоков:
— Игорь, даже если ты сейчас очень занят, то вставь наушник в ухо и прослушай разговор, который я сейчас тебе отправил. Это важно. Как только прослушаешь, перезвони, я жду.
Стас не захотел оправдываться перед Игорем, объяснять, почему ослушался приказа и вошел в прямой контакт с одним из подозреваемых. Мартынов профессионал, как только он прослушает беседу со Львовым и вникнет, все лишние вопросы отпадут сами собой без надобности.
Майор убрал мобильник в нагрудный карман рубашки с коротким рукавом, поглядел на реку и прибрежные кусты, откуда его обстреляли позапрошлой ночью… И внезапно мысль ошпарила: «А что если стреляли не по мне, а по Владиславу?! Что если убийца думал, будто в окне спальни гостевого дома появился помощник Жени?!» Стас вспомнил: в тот вечер он был одет в белую футболку, а за день до этого Влад, прежде ночующий на первом этаже, доставал из прикроватной тумбочки комплект белья для сна — белую майку и шорты… Из темноты был виден только поясной силуэт мужчины в белом…
