Все это было очень плохо, и Вейн не знал, как исправить положение. Не знал, сможет ли когда-нибудь его исправить.
Должно быть, неосознанно он шагнул к ней. Она прижала ладонь к горлу и отступила. Словно хотела защититься. Вейн был потрясен до глубины души.
Ни слова не говоря, он покинул ее. Вышел из гостиной с рвущимся от боли сердцем.
Было поздно, когда Вейн наконец вернулся в спальню. Напряжение, в котором Сара пребывала с тех пор, как он оставил ее в гостиной, становилось все сильнее, пружина скручивалась все туже, и теперь она чувствовала себя по-настоящему больной. Она испытала почти облегчение, когда дверь в спальню открылась. Наконец они смогут покончить с этим противостоянием.
Она намеренно погасила все свечи и не стала подбрасывать дрова в камин. Комнату освещал лишь золотисто-красный свет от угасающих угольев.
Достаточно, чтобы разглядеть силуэт Вейна. Он скинул с плеч халат и оставил его на полу. Ей не надо было вглядываться, чтобы понять, что под халатом он был наг.
Все в ней настороженно сжалось, когда Вейн скользнул под одеяло. Матрас прогнулся под его тяжестью, так что Сара едва не скатилась на его половину. Она ощущала присутствие Вейна настолько остро, что в ушах у нее стоял гул.
Она могла бы притвориться, что спит, но это был не ее метод.
— Спокойной ночи, милорд, — выдавила она из себя.
Фраза прозвучала натянуто, но гордость придала этому пожеланию командную интонацию. Интересно, заметил ли он едва уловимый оттенок отчаяния? Она отодвинулась от него чуть дальше, потом еще чуть дальше, пока не оказалась перед реальной угрозой свалиться с кровати.
— Что, миледи? Дежурного поцелуя на ночь не будет? — Эти слова резанули ее по сердцу.
Сара судорожно сглотнула. Сарказм не проникал в его тон с того самого рассвета.
— Нет.
— Вы считаете, что один маленький поцелуй представляет для вас опасность? Вы мне льстите.
Она холодно ответила:
— Поцелуи ведут к ожиданиям, которые я не могу оправдать. Я не хочу, чтобы вы страдали от разочарования.
— Моя дорогая, едва ли вы можете сделать мне хуже, чем есть.
Она шумно втянула в себя воздух. Тело ее гудело от напряжения, страха и еще от чего-то плавкого и горячего, что было самым неподдельным желанием.
Сара зажмурилась и попыталась выровнять дыхание. Большой, мощный, возбужденный самец, лежащий рядом с ней, представлял собой самое сильное искушение, которое она когда-либо испытывала. Но на этот раз она будет сильной. Если она сможет пережить эту ночь, не поддавшись настойчивому зову сердца и тела, то на следующую ночь уже будет легче, а потом еще легче, и так до тех пор, пока они оба не обретут необходимую твердость, чтобы пойти по жизни разными тропами. Тропами, которые никогда не пересекутся.
Сара переплела пальцы и сжала руки. Она молчала.
Он отвернулся.
— Не беда.
Вейн, похоже, решил, что на этом можно ставить точку. Он лежал, повернувшись к ней спиной, пристроив поудобнее голову на подушке. Он дышал так ровно, словно заснуть для него не составляло труда. Сара знала, что этого не может быть.
Не находя себе места, она повернулась на другой бок, потом перевернулась еще раз. Но не ощущать присутствия Вейна она не могла. Ей было жарко, все тело гудело, она была как взведенная пружина.
В таком взведенном состоянии она никогда не уснет. Мучаясь от неосуществленных ожиданий, униженная, готовая визжать от досады, она повернулась на спину и посмотрела на полог балдахина. Беспомощные, злые слезы текли у нее по щекам.
Шорох простыни сообщил ей, что Вейн снова повернулся к ней лицом. Сара затаила дыхание, изнемогая от желания быть с ним, сама не своя от страха. Он приподнялся на локте, затем наклонил к ней голову и провел губами по ее губам. Легко, едва касаясь.
— Если вы не намерены сделать меня счастливым молодоженом, то хватит ерзать и вздыхать, давайте спать. — В его голосе Сара уловила едва заметный оттенок насмешки.
Ей хотелось выгнуться ему навстречу, но она сжала руки в кулаки в попытке обуздать безумие, которое Вейн спровоцировал своим легчайшим поцелуем. Она изнемогала от желания почувствовать Вейна в себе, она так хотела, чтобы он заполнил пустоту в ее теле и сердце.
Но он уже отвернулся.
Надо радоваться тому, что он принял ее отказ.
Утром она этому порадуется.
Глава 15Когда Сара проснулась, Вейна рядом уже не было. Трудно было поверить, что она смогла уснуть после нескольких часов настороженного ожидания, страха провалиться в сон и утратить бдительность, остаться беззащитной в одной постели с ним.
Значит, Вейн так к ней и не прикоснулся.
Небо затянули тучи, похолодало. Внезапно Саре стало зябко. Если бы можно было проспать весь сегодняшний день, она бы вообще не стала вылезать из кровати.
Она стала маркизой Вейн. Теперь ей не нужно одеваться в темноте и спешить на рынок, чтобы успеть до того, как разберут лучшие цветы. Не было необходимости торговаться и отбиваться от навязчивых торговцев, не надо было лезть на чердак, чтобы делать все больше и больше розовой воды. Конечно, ей придется заниматься домом и поместьем и всякими милыми пустяками, какими занимается светская дама. Но сегодня, именно сегодня, она может валяться в постели хоть до полудня, если ей так хочется.
Сара дернула за шнурок, вызывая горничную, и нырнула под одеяло. Когда сообщили, что Вейн уехал из дома, Сара расслабилась.
После такой неслыханной роскоши, как завтрак в постели, Сара готова была простить Вейну его вчерашний деспотизм. Горячий шоколад с вьющимся над ним ароматным дымком, только что испеченные рогалики с маслом и цукаты выглядели так аппетитно. Поднос со всеми этими вкусностями горничная поставила Саре на колени. Серебро тускло поблескивало, а фарфор был так тонок, что почти просвечивал. Приятно, когда можешь позволить себе траты на то, что делает жизнь такой уютной. Сара подумала о том, что с точки зрения материального достатка этот брак давал ей все, о чем она могла мечтать. И даже более того.
И она этого ни в малейшей степени не заслуживала.
Чувство вины вновь тяжелым грузом придавило ей грудь. Не прошло и недели со смерти мужа, а она уже, лежа в постели другого мужчины, наслаждается неожиданно свалившейся на нее роскошью.
Сару чуть не стошнило от отвращения к себе. Никому не позволено пользоваться такими благами за счет лжи и супружеской неверности, за счет греха. За все ее преступления против нравственности должно было последовать возмездие, но небеса не торопились выносить ей приговор. Высшие силы, осыпавшие ее ни за что ни про что золотым дождем, похоже, ничего не требовали взамен. Если бы она захотела, то могла бы взять Вейна и все, что он предлагал.
