Он прослушал их разговор четыре или пять раз. Девушка что-то говорила мужчине. Фальк пытался разобрать отдельные слова, пытался выудить их из свистяще-бормочущей мешанины записи на открытом воздухе. Что она говорила?
Их действия в конце видеозаписи, при повторном воспроизведении, стали более очевидными. Они выпрямляются и подходят к Смиттсу, потому что понимают, что он жив и наблюдает за ними. Несколько последних скомканных секунд записи и запечатлели это движение и сбой, когда они схватили Смиттса и потащили его из вертолета. Его антиблики свалились, и запись прекратилась. Вот как антиблики оказались на грузовой палубе вертолета.
Что же они говорили? Может, Фальк и прочитал бы по губам, но речь была не на английском.
Он поднялся и пошел на запах кофе. Выйдя из офиса, он обнаружил в вестибюле Прибена и Раша, разговаривавших с Масри.
— У нас вроде появился план.
ГЛАВА ДВАТЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Мы остаемся здесь, — сказал Масри.
— Все остаются здесь, — отозвался Гекльберри, уплетая с помощью пластиковой вилки соевые бобы из саморазогревающейся банки. Он ел стоя. Солдатам часто приходится есть стоя.
— Я не то имел в виду. Наступит рассвет, уже сутки, как мы отправились на задание. Сколько еще понадобится времени, чтобы командование АП хватилось нас? Когда до них дойдет, что тут происходит фрикинг-си совсем не то?
Гекльберри пожал плечами. Масри обвел взглядом лица окруживших его товарищей. Фальк промолчал. Здесь, в молитвенном доме, еще держалась прохлада долгой ночи, предрассветная сырость с едва уловимым запахом «Инсект-Эсайда». Небольшие жучки, отыскав лазейки, уже пробрались внутрь и теперь неуклюже летали вокруг источников света.
— Еще день? Два? — спрашивал Масри. — Неделя? И что тогда они намерены делать? Пошлют еще команды, чтобы выяснить, что же, фрик-си, случилось с предыдущими? Сомневаюсь.
Вальдес пренебрежительно хмыкнул:
— Эх, не хочет сержант, чтоб мы проветрились напоследок. Никак не хочет. — Сложив руки на груди, он стоял, прислонившись к стене. — Они получают удовольствие на полную катушку, любо-дорого посмотреть. Пришло время нанести им хороший ответный удар и сжечь этих ублюдков. Покажем им нашу самую первоклассную игру. Так, чтобы комар носа не подточил.
Горан и Клоделл кивнули. Раш остался невозмутимым. Другие члены команды «Отель-4» стояли в карауле, но Фальк почти не сомневался, что если бы они были здесь, то обязательно подражали бы своему командиру. Команда «Отель-4» отличалась сплоченностью. Правда, оставалась неясной причина этой сплоченности — доверие или болезненная нехватка личного воображения. Понятно, что Раш был требовательным командиром.
— Предположим, ты прав, — ответил Масри Вальдесу. — Сколько на это уйдет времени? Три, четыре дня? Мы не можем тащиться так долго. Надо выбираться отсюда, и не на своих двоих.
— И что ты предлагаешь? — спросил Гекльберри. Слизнув остатки соевого соуса с губ, теперь он с отсутствующим видом крутил в пальцах вилку. — Полетим домой по воздуху?
— Моя птичка теперь только для утиля хороша, — посетовал Масри, — а про «Джульетту» мы ничего не знаем. Остается только вертолет команды «Кило» на вершине холма.
— Да, на метеостанции, — сказал Прибен.
— Он получил много пробоин, — сообщил Фальк. — Мы с Маусом были там, когда его нехило прострелили из излучателя.
Масри кивнул:
— Знаю, он подбит, но не безнадежен.
— Нес, я рассказал Масри о повреждениях кабины и о разбитых ветровых стеклах, — сказал Бигмаус. — Больше всего пострадала система шасси.
От боли у Бигмауса вокруг глаз появились большие темные круги, похожие на отпечатки кофейной чашки на столе. Тупая боль от травмы груди определенно высасывала из него все соки. Фальк заметил край гематомы в районе ключиц и горла, видневшийся из-под бинтов и обезболивающих пластырей.
— Вертолеты строят с запасом прочности, — заявил Масри.
— Но у него пробоины, — повторил Фальк.
— Ничего, это крепкие машины, — не сдавался Масри. — Есть основания полагать, что вертушка команды «Кило» сможет доставить нас по воздуху домой фрик-си быстрее, чем пешком. И быстрее, чем любым наземным транспортом, какой мы могли бы раздобыть.
— А с управлением ты справишься? — поинтересовался Фальк.
— Ну, я, конечно, не пилот, — ответил Масри. — Но я на вертолетах уже шесть лет. И по-своему знаю их. К тому же все офицеры по полезной нагрузке относятся к летному составу и, если понадобится, способны справиться с управлением. Нас готовят на уровень второго пилота, чтобы заменить его в случае необходимости. По-моему, сейчас как раз тот самый фрикинг-си случай, а?
— Вроде того, — согласился Фальк.
— Так, с вертолетом я справлюсь. Может, в полете нас немного потрясет, но я справлюсь. Идет?
Фальк отвел взгляд. Высокие окна молитвенного дома уже начали светлеть. Не пройдет и часа, как рассветет. Времени на раздумья не оставалось.
— Давайте попробуем, — предложил Прибен. — Надо попытаться.
— Заткнись, — велел Фальк.
— Какого фрик-си ты боишься? — грубо оборвал Фалька Масри. — В чем твоя фрикинг-си проблема?
— В тебе, — ответил Фальк. Он почувствовал легкую судорогу, но она тут же прошла. — Масри, ты хватаешься за любую соломинку. Так правильные решения не принимаются.
— Что? Ты хочешь остаться здесь? — съязвил Масри.
Фальк стоял, прислонившись к стульям, составленным один на один. Он выпрямился и, глядя прямо в лицо Масри, указал на черную дыру на своей покрытой синяками щеке.
— Масри, вот это, по-твоему, что? Ты как думаешь, нужна мне медицинская помощь? И как, по-твоему, хочу я выбраться отсюда?
Мгновение Масри смотрел ему в глаза, затем, смутившись, отвел взгляд.
— Я хочу выбраться, — проговорил Фальк. — Но как — не знаю. Может, остаться здесь и не высовываться? Понятия не имею. И я буду рад услышать любое альтернативное предложение. Единственное, в чем я уверен, — не хочу возвращаться на метеостанцию и ввязываться в бой только потому, что Масри считает, что каким-то чудом поднимет вертолет в воздух и мы улетим домой.
— М-да, — задумчиво произнес Гекльберри. Он поставил консервную банку на стол, воткнув в нее вилку. — Мы должны принимать разумные решения. И действовать надо толково. Поспешность нам ни к чему. Так что, Раш, не обижайся.
Понятное дело, Раш слышал такое уже не раз.
Фальк подождал, потер глаза. Бросив взгляд на Бигмауса, он заметил, что тот смотрит прямо на него. В чертах его лица затаился страх, потрясение от одной только мысли, что они останутся здесь. Рядовой первого класса Уэйлон Уэйкс Маускин по прозвищу Бигмаус рассчитывал на Нестора Блума. На своего непосредственного командира, который вытащит его из этого дерьма и доставит в безопасное место. Бигмаус не собирался уговаривать. Он был такой. Он даже не скажет об этом вслух. Но он изо всех сил надеялся, что так будет.
