решетки камеры возник знакомый силуэт, загремели ключи. Сердце у девушки заколотилось так сильно, что стук его отдавался в ушах. Нахлынуло облегчение. Он вернулся! Только бы он выслушал ее, большего она не просит!
Оберлинг прошел в камеру, поставил стул и сел на него, молча глядя на девушку. У нее из глаз все же хлынули слезы.
- Тьен, я правда ничего им не передавала! Пожалуйста, выслушай меня!
Мужчина как-то скривил губы, прищурился, но ничего не сказал. Тьен никогда на нее так не смотрел, ни единого раза.
- Макс? - растерянно ахнула Софи, краснея, как помидор. - Ты... Вы вернулись, да?
- Вернулся. А ты как узнала? Ты... с Тьеном, да?
- Что «я с Тьеном»?
- Вы любовники.
- Да с чего вы взяли? Мы просто... подружились.
- Не морочь мне голову, - рявкнул Макс зло. - Тьен с женщинами не дружит. Он с ними спит! Вот почему он такой...
- Какой? - жадно подалась вперед Софи, сверкнув глазами.
- Ладно, неважно. Рассказывай все как было.
- Да что рассказывать-то, - потухла девушка, складывая руки на коленях. - Ко мне пришел... мужчина. Высокий. С черными волосами. Начал спрашивать, что я знаю про дела своего покойного мужа. А что я знаю? Откуда? Дэрел и не говорил мне ничего никогда. Я думала, он на фабрике работает, он же мне даже вещи стирать приносил. Я ведь не стала бы с грабителем жить, понимаете? И ребенка бы от него не родила. А они думали, что я что-то знаю!
- Спокойнее, Софи. Как выглядел тот, кто к тебе приходил?
- Гвидор приходил, - угрюмо ответила журналистка, охватывая плечи руками. - Я его потом в мастерских Браенга видела. И когда пожар был... я в него выстрелила, не попала. А потом Тьен его убил.
31. Смягчающие обстоятельства
Когда Макс услышал про Глостеров - от Тьена, между прочим, когда тот застукал Софи в мастерских (а ведь тогда полнолуние было, как только не догадался о том, что между ними ДОЛЖНО БЫЛО что-то быть), в его голове щелкнуло. Глостеры. Дело, которое до сих пор на дознании. Уже тогда, четыре года назад, они знали, что за этой бандой стоит кто-то из аристократов. Слишком уж невероятной была та точность, с которой вскрывали дома и лавки ювелиров. Глостеры не брали ни золото, ни обычные ювелирные изделия, хотя казалось бы - это гораздо безопаснее и выгоднее. Лучше взять горсть колец и брошей на тысячу империалов, чем необработанные камни, хоть и крупные. К тому же обычные изделия не столь приметны. Нет, только камни - из сейфов, из мастерских, из домашних тайников. Уже тогда было понятно, что среди грабителей есть технические умельцы - сейфы, запоры, двери вскрывали быстро и почти незаметно. Оттого банду и прозвали Глостерами - по аналогии с известным изобретателем Шером Глостером, любимцем Кирьяна Браенга. Глостер умер лет десять назад, но именно он создал прототип огнестрельного оружия.
Итак, Глостеры. И аэростат. Что между ними общего? Во-первых, аристократия. Во-вторых, инженер. Мог ли инженер Гвидор быть среди грабителей? Да запросто. Он же сам многие сейфы и конструировал. Его, разумеется, проверяли - всех проверяли. Алиби было. Но он мог поднатаскать кого-то из банды. И в-третьих - камни. Крупные рубины и алмазы достаточно часто используют в накопителях. А накопители - это в первую очередь техника, причём передовая. Двигатель мобиля, например, или ходовая часть паровоза. Нет, именно в паровозе топка и тепловая энергия, но накопитель там имеется обязательно - на случай поломки. И аэростат, разумеется, тоже с маг-двигателем.
А дальше воображение Максимилиана дало сбой. Он понятия не имел, для чего Глостерам камни. Явно они их сортируют, потому что негодные всплыли на подпольном рынке. По ним их, кстати, и отследили. Гвидор никогда не проявлял магического дара, хотя теперь было очевидно, что уровень у него довольно высок. Нет, он зарекомендовал себя как толковый инженер, в механизмах разбирался, чертежи читать умел, но не больше. Исполнитель.
А ведь им что-то было нужно от Яхо, не зря же похищали именно его. Что-то, связанное с камнями. Не иначе, как механизм какой-то строили. Но какой именно и, главное, зачем?
И Макс, прикинув, какой мощи с совокупности должен быть накопитель, если в нем использовать пропавшие камни, ужаснулся и рванул со своими людьми в горы. Потому что только там можно было соорудить нечто подобное, да еще так, чтобы их не нашли. И Яхо тоже увезли в Предгорья. А канцлер, получается, просто под горячую руку попал.
- Канцлер Браенг из-за меня погиб, - всхлипывая, сообщает Софи. - Я его узнала тогда, узнала Гвидора. Он приходил пару раз к моему мужу. А я ведь договаривалась с Джеральдом об интервью... и увидела. Вы понимаете, я не знала, кому сказать...
- Почему ты не сказала мне, Софи? - Макс разговаривает с ней очень спокойно, почти нежно. - Мне ведь можно доверять.
- Он пришёл в тот же вечер и сказал, что убьёт меня и Дэни, если я кому-нибудь проболтаюсь. Он говорил, что это так просто... у детей такая хрупкая шейка...
- Зря ты не сказала.
- Я думала, что самая умная. С канцлером просто. Он хорошо ко мне относился, ведь благодаря ему меня взяли на работу в Льенские ведомости. Я написала ему письмо, отправила через приёмную. Он и пришёл... тогда.
- Дай угадаю. Гвидор понял, что тебя можно шантажировать? И стал требовать всё больше?
- Он хотел, чтобы я рассказывала, как дела в мастерских. Как продвигается работа. Потом потребовал список материалов для постройки... в ту ночь меня нашёл Тьен. Он забрал блокнот, но я же не дура, я почти все запомнила.
- Что ещё они спрашивали?
- Я рассказала, что меня поймали. Что отпустили только чудом...
- Они прям такие дураки, поверили?
- Ну... я сказала, что соблазнила... Максимилиана Оберлинга, - Софи опустила глаза. - А он же женат. Это скандал. Поэтому и отпустил.
- Еще какой скандал, - рыкнул недовольно Макс, явно пришедший в ужас от такой перспективы. - Поверили?
- Тьен... он... следы оставил. Я показала.
- Больше не приходили?
- Я думала, что и не придут. Поверили. От меня толку мало, за мной следят. Только когда Гвидора убили... потом ещё один пришёл.
- Что хотел?
- Требовал, чтобы я узнала,
