он и, судя по всему, начинал раздражаться.
– А пророчество? Не находите, что оно ужасно? – бросила я и скривилась.
Что-то мне надоело отмокать. Я потянулась за полотенцем и, прикрываясь им, вылезла из бассейна.
– Никто не разберет наверняка, что именно подразумевает пророчество, – ответил он и пятерней зачесал мокрые волосы назад. – Возможно, речь идет о событиях далекого будущего. Кто знает, чем закончится наше противостояние с демонами?
Завернувшись в полотенце, я посмотрела на форму и поняла, что снова влазить в нее не хочется. Задумчиво подтолкнула юбку ногой. Потом постирать ее, что ли? Если мы всё равно тут застряли на выходные, пока этот дракоупрямец восстановится.
– Дам тебе свою рубашку, – буркнул Гаспар и начал подниматься.
Я быстро метнулась к выходу. Вдруг еще решит, что мне нравится его рассматривать? Выскочила в коридор и через пару секунд уже сидела на диване в гостиной.
Гаспар, обмотав полотенце вокруг узких бедер, появился в дверях относительно приличным молодым драконом. Прошел в спальню и вернулся уже одетым в домашние брюки и рубашку. Вторую рубашку, белоснежную и накрахмаленную, он держал в руке.
– После турнира и экзаменов я отвезу тебя в столицу, Мария. Ты предстанешь перед Гратином, как моя невеста, а потом пройдешь ритуал в замке Асье. Думаю, что ответы на многие вопросы хранятся именно там.
Гаспар кинул мне на колени рубашку и деликатно оставил одну.
Я проводила взглядом его широкую спину, сорвала влажное полотенце и оделась, если это, конечно, можно так назвать. Рубашка Гаспара доходила мне до колен, но я все равно ощущала себя голой. Подняла руку, коснулась стянутых в хвост волос – вот бы и голову помыть.
Хлопнула дверь, и Гаспар вернулся, неся два высоких стакана с чаем. Он поставил их на стол, стоявший у окна, и снова ушел, чтобы через пару минут вернуться с тарелками и пирогом. На вид черствым, но я была так голодна, что даже кирпич бы съела.
Ди Тар’рин все с тем же невозмутимым видом кинул посуду рядом со стаканами, и повернулся ко мне, приподняв бровь.
Сочетание исходившей от него (и только усилившейся) звериной энергии с образом радушного домохозяина оказалось чересчур для моей впечатлительной психики, и я захихикала.
– Спасибо, вы очень любезны, – сказала я отсмеявшись и прошла к столу.
Ди Тар’рин молча подвинул мне стул, сел сам, и отрезал два куска от кирпичного десерта.
– Значит, прощай счастливая жизнь? Прощайте мечты о собственной булочной, о свободном будущем в новом дивном мире, – пробормотала я и осторожно пригубила чай. Горячий.
– Какая булочная, Мария? – Гаспар откусил от пирога и без труда прожевал эту пакость мощными драконьими челюстями.
Пришлось тоже отщипнуть кусочек и опасливо положить его в рот. М-м, вроде съедобно.
– Ты – будущая леди, истинная дракона, не последняя фигура в политическом раскладе Пазаданора. Осталось только научиться пользоваться магией и пройти родовой ритуал, а позже посвящение в высшие магиссы, – веско отчеканил он.
А я чуть не подавилась. Что еще за высшая магисса? Он это прям сейчас вот придумал?
Гаспар поднял на меня тяжелый взгляд. А я подумала – как же этот перекус отличался от тех, уютных, которые жили в моей ностальгической памяти.
– Леди ди Тар’рин становятся только самые сильные и достойные женщины, Мария. У тебя впереди долгий путь.
И спорить совершенно бессмысленно. Это не лечится. Он все за меня решил.
– Ты сам в опале, Гаспар. Чем ты или твоя семья сможете мне помочь? – пирог все-таки оказался вкусным, особенно если его порезать на мелкие части и грызть как сухарики, запивая крепким черным чаем. Сахар в него, кстати, не положили. Так что, брутальный вышел чай.
Гаспар засмеялся.
– Если бы я не был ди Тар’рином, меня отправили бы не ректором в одну из лучших академий империи, запихнули бы прямиком на рудники вместе с Ашилем. Ему повезло, что я за него вступился. Не повезло мне. Но моя опала временная, Мария, а слово отца имеет вес при дворе. Потому что за нашей семьей большая сила.
– А почему не скинете Гратина с трона?
– Потому что Пазадонору нужен Гратин. Глупо ставить личные амбиции впереди интересов драконьей империи. Демоны с нетерпением ждут раскола.
Я вздохнула. Ситуацию требовалось тщательно обмозговать. Только позже, и желательно в одиночестве, на ясную голову.
Сидеть рядом с ним в одной тонкой рубашке было неуютно. Тело наполнялось тяжестью под мрачным взглядом. Он не пялился открыто, но я ощущала напряжение, которое от него шло. Усиленное драконьими инстинктами, оно обволакивало жаром и тягучей негой.
В другой ситуации я бы отбросила ложную скромность... наверное. Но тут всё не так просто. Я для ди Тар’ринов ценный ресурс, за который они даже готовы биться с другими драконами.
Мирри Тарлин на одной из лекций по быту рассказывала, что истинной дракона никакие зелья и заклинания не помогут защититься от беременности. Их семя это такая отрава... то есть, оно настолько магически сильно, что предохраниться невозможно.
Я быстро проверила, не транслирую ли свои потаенные мысли прямиком Гаспару. Не хватало еще спалиться... Щеки запылали под его изучающим взглядом. А я думала, что не умею краснеть.
– Чай горячий, – неловко оправдалась я.
– Мне надо выспаться, – протянул он поднимаясь на ноги. – Если проголодаешься, на кухне есть еще пирог.
– Гаспар... – он остановился. – Ведь ты же как-то контролировал дракона раньше. Что тебе мешает продолжить в том же духе? Ну... без меня?
– Не было истинной, контроль давался легче. Теперь, когда есть ты, дракона труднее сдерживать. Если мы не станем парой в полной мере, Мария, его окончательно затопит тьма.
С этими словами он отвернулся от меня и ушел к себе.
Я потерла лицо. Оно натурально горело. Вот же я вляпалась! Он правду сейчас сказал? Или это какой-то изощренный шантаж?
Вряд ли ему особенно нужна
