горлу подступила рвота и стало невыносимо холодно, хоть я и была в зимнем пальто. Я чувствовала, что медленно убиваю этого человека…
— Да! — прокричал он, глядя на меня безумными красными глазами. — Я убил сэра Рохо!
И тут мне на плечо опустилась ладонь. Я резко обернулась, увидев позади себя Лешара.
— Ты молодец, — сказал он. — Теперь у нас есть признание.
Часть меня хотела всё это прекратить, но другая не верила в признание, выбитое под пытками. Сразившись в трёхсекундной схватке с совестью, я выпалила:
— Что-то здесь не так. Он врёт.
— Заметила всё же, — в голосе и взгляде следователя читалось ранее отсутствующее уважение. — Даю тебе ещё пять минут. Выясни правду.
Я кивнула. Лешар отошёл обратно к двери, чтобы не мешать.
— За что вы убили счетовода? — спросила я Монни.
Мужчина растерялся, боль выбила его из равновесия, лишив способности мыслить здраво. Мыслить быстро. Даже если ты умён.
— Просто… просто так… — неубедительно пробормотал он, склонив голову. Его длинные волосы рассыпались по столешнице. — Без причины… Я это сделал. Сознаюсь.
— Скажите правду, и я больше вас не трону, — я старалась звучать мягко, но голос дрожал и хрипел от пережитого стресса. — Каков был ваш мотив?
— Просто… просто…
Мужчина темнил и до сих пор не хотел в чём-то признаваться, хоть и было понятно, что он точно замешан в этом деле. Но каким образом? Что он сделал, если не убивал счетовода? А если убил, то почему не может назвать причину? Мне ничего другого не оставалось, кроме как снова до него дотронуться. Монни тут же задёргался, желая спрятать от меня руку, но кандалы не дали ему этого сделать. Глядя на трясущиеся пальцы и ободранное о стальной браслет запястье, я внезапно передумала касаться руки, дотронувшись до его лица.
Подозреваемый не кричал, напротив замерев на месте. Его глаза смотрели в одну точку, а рот приоткрылся. Я следила за тем, как на лбу вздуваются вены, как наливаются кровью глаза, как в них один за другим лопаются уцелевшие сосуды…
— Гра-фи-ня, — по слогам проговорил он и я в ту же секунду остановилась. Монни заплакал. Громко, жалко, навзрыд. — Это графиня Ротерьи убила своего счетовода, чтобы скрыть долги. Я только помог очистить его тело от следов магии.
— Зачем вам это? — спросила я спокойно, заметив, что когда заплакал он, слёзы на моих глазах уже высохли.
Несмотря на тёплый тон, мужчина боялся моего голоса. Резко дёрнулся, ударившись о ножку стола.
— Прошу, не мучай меня больше.
— Я не… — обомлела, глядя на этого сломленного человека, ещё десять минут назад глумившегося над всеми с высоты своих магических способностей.
— Умоляю не трогай меня.
Попятилась назад, напуганная не меньше него. Только что я пытала этого человека, но неужели свела его с ума? А он ведь даже не был убийцей… К горлу опять подступила рвота и я не была уверена, что на этот раз сумею её подавить.
Вдруг меня затормозили. Я чуть не врезалась спиной в Лешара, всё это время стоявшего в дверях. Развернув меня к себе лицом, мужчина произнёс:
— Не бери в голову. Главное, ты справилась.
«И это главное?!» — теперь я подавила крик, который желала обрушить на следователя.
— Но я так и не узнала мотив… — вместо истерики процедила я.
— Ходили слухи, что Габриэль Монни любовник графини Ротерьи. Видимо поэтому она отказывала всем претендентам на руку и сердце, но без богатого мужа не смогла оплачивать свои хотелки. Уверен, проверив её счета мы найдём подтверждение мотива убийства графского счетовода. Графиня убрала честного бухгалтера, а любовник уничтожил все следы её преступления.
— Да! Да! Да! — прокричал с другого конца комнаты подозреваемый. — Всё так и было!
Сейчас Монни готов признаться в чём угодно, но на этот раз он не лгал. Я это чувствовала.
— Думаю, дело можно считать раскрытым, — подытожил Лешар.
Не помню, как я очутилась в коридоре, но ноги меня не держали. Я опёрлась о стену, чтобы не упасть. Меня всё ещё била сильная дрожь, а глаза мучила режущая боль от сдерживаемых слёз. Взгляд инстинктивно упёрся в Кристину. Как никогда прежде я нуждалась в лучшей подруге, в её поддержке и понимании. Я надеялась увидеть в её глазах тепло, но наткнулась на безразличие, а спустя мгновение девушка и вовсе отвернулась, не желая меня замечать.
«Крис для меня умерла!» — пообещала самой себе в сердцах. На её месте я откинула бы в сторону обиды и обняла бы подругу, пережившую подобное.
— Ты как? — из раздумий меня вырвал голос Тони. — Неважно выглядишь.
Не успела я поблагодарить сокурсника за беспокойство, как заговорил Лешар:
— Что объединяет эти преступления? — спросил он, окинув взглядом всех троих.
Мы призадумались. Первым решил испытать удачу Тони:
— Все трое убийцы.
— Нет же, — шикнула на парня Кристина. — Мой не был убийцей.
— Любовь, — выпалила я, всё ещё стоя у стены со стеклянными глазами. — Все эти преступления совершены на почве любви. Первый заключённый давал мужчинам возможность почувствовать себя желанным. Вторая опьянела от ревности к любимому мужу, а третий преступник желал уберечь от наказания ту, кого любит.
— Превосходно! — Лицо следователя исказилось в подобии улыбки. — Ваша оценка: превосходно. — пояснил он, а затем добавил: — С плюсом. Буду ждать после выпуска ваше резюме на моём столе, мисс Бронина.
Крис хмыкнула, а Тони бросился обнимать меня со словами:
— Вот это да! Хотя чего ещё стоило ожидать от нашей Паулы?
Хотела бы я так же радоваться высокому баллу, но практика выжала из меня все эмоции и будто бы жизнь.
После практики всем студентам позволили прогуляться по городу. На центральной площади нас встретила мадам Акрот и после недолгого инструктажа разрешила разбрестись по ярмарке, которая как раз проходила сегодня в городке под названием Патия — ближайшем от Академии поселении, находящимся в седьмом округе столицы.
Ходить и облизываться на витрины нам не пришлось. Как оказалось, каждому из ассистентом полагалась плата за выполненную на практике работу, так что куратор охотно раздала каждому причитающиеся ему монеты. Я получила семнадцать дуков — это квадратные монеты, наименьшего наминала, пять дуклей — круглые и самые ходовые монеты среднего наминала, и один дуксель — ромбовидная монета наивысшей ценности. Я понятия не имела сколько можно купить на эти деньги, но ноги сами потащили меня в близлежащую сувенирную лавку, где спустя долгие минуты раздумий я выбрала незамысловатый, но полезный сувенир — карту Верхнего мира.
— Один дукль и четыре дука. — Протянул ладонь за оплатой продавец за прилавком.
Мне понадобилось время разобраться в незнакомых деньгах
