за бедра и приподнял мою задницу в воздух. Я ахнула, когда он раздвинул мои ягодицы и вонзил в меня свой твердый, толстый член.
Он был настолько искусен, что с первого же толчка вошел полностью, сразу же задев кончик моего пульсирующего влагалища.
Я ахнула, вскрикнула и прикусила одеяло, чтобы заглушить рыдания.
— Нет, — тихо сказал Александр мне на ухо. — Я хочу услышать тебя, воробушек. Кричи, когда он будет трахать тебя, моя королева. Зови нас по именам, умоляй трахать тебя сильнее, но не громко.
— Кричи, черт возьми, если хочешь, но нам нужно это услышать, — сказал Люк с другой стороны. — Нам нужно услышать, как ты получаешь удовольствие
Я повиновалась и вскрикнула, когда Ром снова вошел в меня.
— О боже, Ром!
Я кричала и визжала.
— Это так приятно. Я чувствую себя такой извращенной и сексуальной.
— Ты такая и есть, — сказал Александр, и я услышала, как он сплюнул. — Ты чертова грязная маленькая сучка, Уиллоу, и я, блядь, люблю тебя за это.
Я почувствовала, как что-то уперлось в мою заднюю дырочку, и когда Ром вошел в мою киску и вышел из нее, Александр прижал большой палец к моей заднице. Сначала я напряглась, но он уговорил меня с помощью Люка.
— Позволь ему трахнуть тебя в задницу, любимая, — выдохнул Люк рядом со мной.
— Отсюда это выглядит чертовски сексуально. Я хочу однажды трахнуть тебя там.
— Ты не поместишься! — воскликнула я и застонала, когда Ром снова вошел глубоко.
— Это невозможно.
— Выход есть всегда, — выдохнул Люк и провел рукой по моей щеке, в то время как двое других были внутри меня. Я снова застонала от боли, но расслабилась, когда Ром снова начал трахать меня, на этот раз медленнее.
Я лежала лицом вниз, задницей кверху, а мое тело разрывали на части. Я чувствовала себя как спелый персик, который разрывают на части для употребления в пищу, для уничтожения, только для того, чтобы собрать заново каждый раз, когда я кончала.
Когда я наконец испытала душераздирающий оргазм, Александр вышел из меня, а Ром опустился на меня сверху и прижал к кровати. Он начал трахать меня медленно, размеренно, придавив своим весом.
Я задыхалась и выкрикивала его имя снова и снова, пока он скользил назад, проникал в меня и повторял его. Он осторожно наклонил мою голову к себе и поцеловал в шею и ухо. Наши тела двигались как будто на половинной скорости, извиваясь друг против друга, пока это, наконец, не произошло.
Мы вместе упали на берег, позволяя волнам все усиливающейся силы захлестывать нас, пока я едва мог дышать. Он так хорошо трахал и ласкал мою киску, что каждый дюйм его тела был мучительным бесконечным экстазом, и мне казалось, что я парю над кроватью, глядя на тела внизу.
С последним толчком он набух и излил свою горячую сперму, присоединившись к остальным. К тому времени я уже плакала, беззвучно всхлипывая от чистейшей радости, и слезы текли по моему лицу.
После этого они целовали и любили меня, пока мы не заснули, крепко обнявшись.
Мы проснулись где-то утром, приняли душ и снова заснули до полудня.
Я не могла представить себя счастливее, чем была в тот момент.
Жаль, что я не могла запереть в себе эти чувства, потому что это был бы последний раз, когда я ощущала себя нормально в течение очень долгого времени.
Последний раз, когда все было бы хорошо.
* * *
— Боже мой, — сказала Харлоу, поднимая взгляд со своего места на диване у камина. Был вечер, и солнце садилось. Она читала книгу и жевала попкорн из миски, стоявшей на столе рядом с ней.
— Я думала, что больше никогда вас не увижу, ребята. Я просто предположила, что вы провалились в какую-нибудь черную дыру секса или что-то в этом роде.
— Так и было, — сказала я и прислонилась к Люку. Он обнял меня одной рукой, а Ром коснулся моей ладони. Александр направился на кухню за едой, и я улучила момент, чтобы полюбоваться его великолепной задницей, когда он уходил.
Люк и Ром плюхнулись на диван напротив Харлоу, широкий, обитый синим бархатом, на котором казалось, что лежишь на облаке. Я свернулась калачиком у них на коленях и позволила им погладить меня, как миленькую зверушку.
Мы поболтали, и я слушала, как она рассказывает о книге, которую читала. Она наслаждалась своим днем в редкой роскоши безделья, которой большинство бедняков не имеют возможности наслаждаться, учитывая занятой характер их жизни.
Через некоторое время я поняла, что прошло слишком много времени с тех пор, как Александр покинул нас. Я встала и сказала:
— Я пойду посмотрю, не нужна ли ему помощь.
— Мы тебе нужны? — спросил Ром, но он выглядел слишком уютно на голубом бархатном облаке.
Поэтому я покачал головой и сказала:
— Если я не вернусь через десять минут, приходи нас искать.
Конечно, я предполагала, что вернусь минут через пять или около того. Кроме того, если бы это заняло больше времени, нам, вероятно, понадобилась бы помощь, чтобы перенести наше угощение в гостиную.
Я зашла на кухню в пушистой розовой пижаме, которую привезла из Кримсон. Я не была девчушкой, но мне нравились удобные розовые вещи, такие как пижама и тапочки, особенно после "активного спорта" ранее. Мое тело все еще болело, и я задавалась вопросом, смогу ли я когда-нибудь сесть, не думая о Люке и Александре.
Кухня была пуста, но на столе стояли тарелки и миски, а также несколько наборов для быстрого приготовления и свежие фрукты. Похоже, он начал резать фрукты и отправился на поиски чего-то еще. Я вспомнила, что кладовая находится рядом с маленькой кухней шеф-повара, и отправилась за туда.
— Александр? — спросила я, проходя по тихому дому. — Малыш? Где ты?
Такое чувство, когда что-то слышишь, но не понимаешь, что это. Просто звук на заднем плане, слишком тихий, чтобы его можно было разобрать, но достаточный, чтобы волосы на ваших руках встали дыбом.
