завидует.
– Что?
Я подняла на неё глаза, боясь, что ослышалась.
– Дива Минита завидует тебе, – негромко повторила Лиссана, и её лиловые глаза потускнели. – Ты же знаешь – Грандерилы не покидают Файю без надобности, но после смерти Императора, они и вовсе перестали высовывать нос даже из дворца. Кроме Ориаса – его никто не в силах сдержать. Если он что–то решил, то пойдёт до конца. Но Дамес… он всегда слушался диву Миниту, но при этом защищал брата. У них связь, крепкая и нерушимая, пусть порой она и подвергается испытаниям.
– И что? Причём тут это? – не поняла я.
Лиссана тяжело вздохнула, рассеянно проведя взглядом по моей комнате, словно ища что–то, за что можно было зацепиться.
– А то, что кроме дивы Миниты, ни у Айны, ни у Дамеса, ни даже у Ориаса никого не было, на кого можно было бы положиться и довериться.
У Ориаса кто–то был, но знала ли об этом Лиссана? Знал ли об этом Дамес или та же дива Минита? Хотя, нет: если бы она знала, то не давала бы ему прохода и каждый раз тыкала бы носом в это.
– Ты стала связующей нитью для них. Дамес прислушался к тебе и перебрал те бредовые законы, которые были придуманы для отмазки. Айна начала увлекаться историей миров, хотя до этого это был её самый ненавистный предмет! А Ориас со смерти Императора никогда так часто не задерживался на Файе. Дива Минита видит это. Видит, как ты на них влияешь, и её это злит. Она… привыкла к трауру. И не собиралась его нарушать.
– Но траур не вечен.
– Порой в сердце он задерживается на века. И не все хотят, чтобы он пропадал.
– Но если одни не хотят, это не значит, что этого хотят другие!
– Мэлисса… тут всё сложнее, – вздохнула Лиссана, сжав свою ладонь на моей. – Ты нарушила тот мир, что создала дива Минита после смерти Императора. Ты вторглась в её планы, полностью их изменив. Она разозлилась и испугалась, и единственным выходом для неё стала насмешка над тобой. Унижение, чтобы все видели, какая ты якобы на самом деле. Она хочет увидеть тебя слабой, сломленной, отсталой. И хочет, чтобы это увидели Дамес и Айна, но больше – Ориас.
– Он же ей ничего не сделал.
– Он – нет, а его отец – да. Он переспал с другой женщиной и явил на свет бастарда, которого признал и приютил. Для дивы Миниты, которая в то время отчаянно пыталась забеременеть второй раз, это был удар ниже пояса. А ещё она ненавидит Ориаса за то, что тому достались крылья. И это делает его вторым наследником, так что дива Минита тут беззащитна. Случись что с Дамесом, Ориас встанет на его место…Между нами, мне порой кажется, что дива Минита так и не простила Ярена.
Противный комок встал в горле, и я с трудом его сглотнула, стиснув до побеления пальцы. Теперь ясно, почему дива Минита меня так ненавидит. Она видит во мне соперницу, ту, кого нужно как можно быстрее удалить с арены и вновь всё взять в свои руки.
– Дива Минита будет наслаждаться, если ты предстанешь перед Ориасом в самом мерзком обличие, и он отвернётся от тебя. Возможно, даже уйдёт отсюда, и тогда она одним выстрелом избавится от двоих. И всё будет по–старому.
– Это вряд ли, – тихо заметила я.
– Ей так легче думать. Тебе надо всего лишь подождать до коронации Дамеса, и ты станешь служить ему, а не ей. Думай в этом ключе, и прежде всего о том, как стать полезной для братьев. А когда ты уйдёшь, они поймут, что без тебя им будет сложнее, и никакая дива Минита не повлияет на их решение.
Я качнула головой. Мне не уйти – Грандерилы слишком много знают моих тайн, а я их. Меня не отпустят, как бы прискорбно это ни звучало. Ориас меня не отпустит. Он уже дважды нашёл меня на Орике, и найти в другом месте ему не составит труда. Не знаю даже, радоваться этому или нет.
– И как мне защитить себя?
– Я могла бы посоветовать тебе отдалиться от братьев, но не в твоём случае. Лучше просто пореже тут бывай, возьми отпуск на трилун, побывай в местах, о которых ты мечтала. Для дивы Миниты так будет легче, да и для тебя тоже. Чем меньше вы видитесь, тем меньше действуете друг другу на нервы.
– И тем больше дряни слышит про меня Айна и Дамес, – хмыкнула я.
– Ну не без этого… Дамес уже понял, что к чему, и давно не воспринимает слова дивы Миниты всерьёз. А Айна… она любит подражать братьям, особенно Ориасу. Так что их не так легко запутать, – неловко улыбнулась Лиссана, покосившись на часы. – Тебе уже пора собираться… помочь с волосами?
Я растеряно провела по белым прядям и всё же кивнула.
***
В саду было необычайно тепло для ночи, да и дувший холодный ветер с океана почти не долетал досюда. Разнообразные деревья и кусты вдоль тропинок были озарены жёлтым светом подвешенных фонарей. Откуда–то издали звучала плавная музыка, но тихой её вряд ли назовёшь – разговоры она точно могла заглушить.
Я шла специально неторопливо вслед за Лиссаной, сжимая в руке тяжёлый свёрток из расшитой собственноручно ткани. Сколько я иголок сломала! И несколько раз из–за Ориаса, который застал меня за кропотливой работой в своей обычной манере: резко и неожиданно. После того, как я швырнула в него что–то тяжёлое (то ли ботинок, то ли шкатулку) он от меня отстал, так что вышивку доделать я успела.
Слабый ветер трепал широкие прозрачные рукава платья, проскальзывая в аккуратно убранных на затылке заколкой волосах. Лёгкие завитушки прядей падали на плечи и спину, мерцая вплетённым жемчугом. Редкий случай, когда меня нарядили в платье без откровенного разреза или полностью прозрачной ткани. Интересно, Цербер и Ориас знали, что такие платья вообще существуют?
Мы вышли на просторную поляну с аккуратными скамейками под навесом из живых лиан. В центре был поставлен стеклянный стол, буквально ломившийся от еды, отчего в воздухе повис запах жаренного, сладкого и пряного. Кстати, с того момента, как выяснилось, что я предпочитаю мясо, и Дамес одобрил рыбу, морепродуктов у нас стало значительно больше. Не скажу, что все были в восторге от этого (да–да, вы знаете,
