люди при деле, важной работой заняты.
Тут, видно, не только трофейные линкоры ремонтируют, но и крупная госпитальная база имеется. Вот туда мне и надо. Попробую куда-то пристроиться. Тем же санитаром, опыт у меня имеется.
Носилки с ранеными аккуратно грузили на крытые транспортные платформы, а сами носильщики там же у бортов на лавки присаживались. Скоро и я свободное место занял. На меня даже не покосились, похоже тут мало кто друг друга знал.
Ехали с наш земной час, лежащие на носилках уже первично были обихожены, так что дорогой никаких происшествий не случилось.
Ага... Прав я оказался — вдали замаячили стандартные помещения армейской госпитальной базы. Сам я, не помню уж сколько раз в горизонтальном положении в такие попадал, а потом на своих двоих выписывался. И рубленный был, и колотый, и стреляный, и отравленный... Чем только прокси Черных не пытались меня со света сжить.
Платформа остановилась и всё повторилось в обратном порядке. Раненых сгрузили и мы их в приемник потащили. Там их рассортируют кого куда следует.
Вот тут-то на меня и начали косо посматривать. Это что за чучело в десантном комбинезоне носилки таскает?
Вопросы начали задавать, а у меня идентификатор-то не фурычит.
Коммуникатор-то у нас где? Опять же там, в браслетике...
Я ни бельмеса не понимаю, только в наручный свой браслет пальцем тыкаю — сломан де он у меня.
Сломан? Не бывает такого, он — вечный, не убиваемый.
Тут я с расстройства материться начал. Громко, но непонятно для окружающих.
Вот и пристроился в госпитале...
Всё это в приемнике происходило, кругом — раненые, а я принципы медицинской этики и деонтологии грубо нарушаю — коллег иномирных матом крою из-за их непонимания.
Тут мне и свезло. Один из страдальцев на носилках голову поднял.
— Земляк. Повтори ещё разок, с первого раза я не запомнил...
Наш!!!
Мля!!!
Во чудо...
Да, какое чудо, не то ещё случается.
Глава 65
Глава 65 Труд должен быть оплачен
Наши, даже раненые и почти при последнем издыхании, своих не бросают.
Чем могут, своим помогают.
Кто — словом, кто — делом. Кто — тем и другим.
Всегда так было.
Есть.
И — будет.
Семен, так звали встреченного здесь мною земляка, пояснил насчёт меня тупорылым. У него-то коммуникатор в идентификаторе прекрасно функционировал.
Плюс — руки работали.
Левая нога — в хлам ниже колена, правая — до средины бедра.
Руки — целенькие.
Впрочем, это беспроблемно тут лечится. У меня самого правая нога уже три раза отращена. Про такую мелочь, как пальцы я уже и не говорю.
— Говорят, не бывает такого. Не верят, — Семен выступал в роли переводчика между мной и местными. — Идентификаторы вечные и не убиваемые. Не может идентификатор из строя выйти.
Из строя...
Если чуть подумать — интересное словосочетание. Не думая мы его произносим, а если пристальнее приглядеться...
Из строя...
В строй-то, кто становится?
Ратовать — у нас в генах.
Нет, не даром Белые нас как нашли, так двумя руками и вцепились. Ну, это образно. Есть ли у них руки или что-то подобное — загадка с пятью неизвестными. Воины с Земли любой параллели — армейская элита. Результаты наших боестолкновений в игре так свидетельствуют, а против фактов не попрёшь.
Вот я — затыка гражданская, а возьми меня сейчас...
Все мои трансформации и модификации — первичная подготовка к игре, обязательное требование для того, чтобы пешку на поле выставить.
Обсери, то есть — серой липучей с сосны или ёлки свои руки покрой, а потом брать будешь — выскользну... Изловчусь и в писельный орган пну.
Ну, и так далее по всему списку.
Который раз я это сегодня уже слышу... Да-да — про вечность и неубиваемость идентификатора. Они, что, сговорились?
— Спроси, отремонтировать его можно?
Семен перевел мой вопрос. Вернее, не он, а его коммуникатор.
— Знаешь, а я тоже не слышал, что они ломаются.
Вот... Ещё один Фома неверующий.
— Ломаются, ломаются, — заверил я его. — Мой-то сломался.
Работники приемника на мой вопрос ответа не имели. То, что идентификаторы утилизируются, про это они знали. Умрёт у них раненый — его браслет и отправляется на такую процедуру. Кому-то другому всё равно им не получится пользоваться, к одному хозяину идентификатор привязан. Как привязан? На это опять же последовало недоуменное переглядывание.
— Запрос они про ремонт по планетарной сети послали, теперь надо ждать ответа.
Ну, хоть чем-то Семен меня обрадовал...
В клетку пока меня не тащили, руки назад не заламывали. Накормили даже. Полную плошку чего-то на жидкую кашу похожего выдали. Тут было всё по классике — невкусное. Где вы в госпитале вкусное видели? Тут же — диетическое питание.
Когда ты чем-то занят, время быстрее проходит. К медицинской деятельности без соответствующих сертификатов у меня допуска не было. Тут они все на этих сертификатах помешаны. Без них шагу нельзя ступить. У меня в браслете их не одна сотня. Причем, это я только про мои относящиеся к медицине говорю.
Свои сертификаты на проведение диагностики. Без них ни живот помять, ни каплю крови из пальца выдавить. Из того, что скарификатором проткнут.
Про лечение я и не говорю.
Причем, на целительство в каждом уровне боестолкновений свой сертификат нужен.
У меня их перед каждым боем проверяли.
Огнестрелом сегодня злодействуем — предъяви такие-то.
Уровень развития выходящих против тебя «Б-2» — другие...
Не знаете, что такое «Б-2» — повезло. Лучше и не знать. Крепче спать будете.
Теперь, после отправки запроса в планетарную сеть в госпитале ко мне отнеслись со всем пониманием. Коллеги — они такие, им только всё подробно разъяснить надо.
Сиди, жди и лишний раз не отсвечивай. Настоящие люди и нелюди от медицины — с пониманием.
Я — тоже с пониманием.
Ко мне — хорошо, я к тому опять же со всей душой.
Грязновато тут у них как-то. Наша бы старшая сестра отделения в больничке от стыда повесилась.
— Семен, спроси — в роли уборщика я могу себя тут применить?
Семен спросил.
Тут и...
Уточнять не буду.
Только суть.
Труд должен быть оплачен.
Согласны? Я — двумя руками за.
Во, во, во... Тут проблема и нарисовалась. Если с местного языка почти дословно переводить — куда платить?
Браслета-то у меня — тю-тю.
Наличные?
