— Что за допрос?
— Просто любопытно. А дети у них есть?
— Есть, но приемные. Мы, собственно, так и познакомились. Спонсировали один и тот же приют.
Сердце тревожно вздрагивает, когда Леон касается этой темы, а воображение сразу рисует маленького, никому не нужного мальчика…
— Кто-то в их паре бесплоден? Или это обоюдное желание — делать чужих детей счастливыми?
— Честно, не знаю. Подобные вопросы задавать некорректно. Но предполагаю, что первое.
— А если бы ты не мог иметь детей, взял бы кого-то из приюта?
Леон сдержанно переводит дыхание и сжимает руль крепче. Почему-то разговоры о детях его очень напрягают.
— Не знаю. Мой брат, например, долго не думал, когда увидел девочку, оказавшуюся в беде. Сразу удочерил. Лея чудесная. Когда-нибудь я вас познакомлю.
Дамианис и ребенок… Не вяжется. Совершенно. Однако на снимках, найденных у Леона в ноутбуке, он с такой нежностью смотрит на темноволосую малышку, что можно подумать, будто эти двое — отец и дочь.
В салоне повисает тишина. Я отворачиваюсь и смотрю в окно.
— А ты? — внезапно спрашивает Леон, нарушая молчание.
— Что я?
— Если бы ты не могла иметь детей, взяла бы ребенка из приюта?
— Нет, — заявляю категорично. — Хотя мнение людей с годами может меняться. Возможно, лет через десять я буду думать иначе.
— Вряд ли. Я примерно так же говорил, и ничего в этом плане не изменилось.
— Ты акцентируешь внимание на другом. Твой треугольник, сделанный в бессознательном состоянии, — отличное тому подтверждение.
Леон задумчиво улыбается, а я пытаюсь представить, каким он был в юности. Таким же серьезным и сдержанным?
— На самом деле взять из приюта ребенка, подарить ему любовь, тепло, дать шанс на достойную жизнь и полноценную семью — хорошее дело, — начинаю рассуждать. — Куда хуже, если эти семьи однажды распадаются, и дети становятся никому не нужны. Я как-то собирала статистику для одного блога, она неутешительная. Особенно если бесплодна женщина. В половине случаев мужчина заводил семью и детей на стороне. Иногда даже тайно.
— А если наоборот?
— Родить от бесплодного мужа — это слишком смело. Рано или поздно правда все равно вылезет наружу. Редко кто из мужчин идет на компромиссы в этих случаях. Даже обычные семьи, где все относительно здоровы и полноценны, распадаются, а тут и подавно непросто сохранить брак.
— Чем ты еще занималась помимо того, что вела чьи-то блоги? — Леон облизывает нижнюю губу, и я опять думаю вовсе не о статистике и бывшей работе.
— Всем понемногу. Однажды даже пыталась создать свою собственную программу.
— И как успехи? — поглядывая в боковое зеркало, интересуется он.
— Удовлетворительные. В этом деле нужна команда и инвесторы, а у меня на тот момент ничего этого не было. Макет до сих пор лежит в какой-то из папок.
— Что ты создала?
— Программу по отслеживанию интересов людей. Для сайта знакомств. Занимательная штука.
— Международного уровня?
— В те годы я была не так умна. В отличие от некоторых. Ты сразу нашел способ, как зарабатывать в нескольких странах, да?
— Это было непросто, но дисциплина и труд сделали свое дело. Нашлись инвесторы, которые увидели во мне потенциал.
Удивительно, конечно, что мальчик без богатых родителей, да и вообще без средств к существованию, столь многого добился своими собственными силами.
— Ты на острове месяц, но ни разу не спросила про отца. Почему?
Внезапным вопросом Леон застает меня врасплох. Действительно, почему? Хотя больше напрягает другое. Сначала про татуировку расспрашивал, теперь про отца… С какой целью Дамианис обращает на это внимание?
— Это не я, а он хотел моего появления. Но в итоге выбрал куда более приземленные радости, — отвечаю, с трудом подавляя волнение. — Зачем мне о нем спрашивать?
Кажется, я начинаю понимать людей, которые бегут к эзотерикам, астрологам и прочим шарлатанам, придавая лженаукам излишнее значение. Некоторые теряют уверенность в себе, кто-то сталкивается со своей индивидуальностью и пороками, кто-то боится взять ответственность за свою собственную жизнь. В моем случае все куда проще. Я встретила Леона Дамианиса. С ним и в бога, и в дьявола, и во что угодно поверишь.
— Тебе не кажется странным, что Ганонг, владея элитной недвижимостью, живет на окраине острова, но при этом никто его не трогает и не пытается продавить, чтобы продал виллу за бесценок, пока тебя нет? Ты говорил, полиция здесь на коррумпирована, но у тебя, скорее всего, есть прикормленный человек в управлении. И если так, то переживал ты не о моем задержании и новых стрессах, а о том, что твоя Шахерезада будет рассказывать сказки рыбам на дне океана, а не тебе, верно? — перевожу я тему.
— Не хочешь говорить об отце?
Отрицательно качаю головой и, отвернувшись к окну, смотрю на закат. Небо завораживает множеством красок. Потрясающий вид! Но как же муторно на душе. Опять скребут кошки. Хотя видимых причин для беспокойства вроде и нет. Ну спросил Дамианис про отца, что в этом такого?
— Сказки рыбам на дне океана? — помолчав, повторяет Леон. — Знаешь, я всерьез подумываю о том, чтобы вернуть тебе компьютер. То какие-то дни независимости и выходные, то бесконечные рассуждения и мысли о смерти. Что дальше?
— В ближайшие дни я собиралась заняться флористикой, чтобы открыть свой цветочный магазин. Ну или парк с черепахами. Второе не получится быстро реализовать, но материал уже изучаю.
Дамианис громко цокает языком и прекращает задавать вопросы о личном. Пусть лучше так. Не готова я сейчас ему открываться.
Вечер в кругу друзей Леона пролетает незаметно. Оказывается, нас пригласили не просто на ужин, а на выездное бракосочетание. У друга Дамианиса сеть дорогих отелей по всему миру, и в средствах семья не стеснена. На свадьбе выступает знаменитый американский певец, по которому я фанатела в детстве. Морган несколько часов развлекает гостей популярными композициями и фотографируется с каждым желающим.
В первые минуты мне крайне неловко в компании всех этих состоятельных, благополучных людей, на их фоне кажусь себе никчемной мушкой. Но, чуть осмотревшись, понимаю, что для своих лет я вполне успешна. С нуля научилась программированию, благодаря собственным мозгам и трудолюбию, а это как минимум достойно уважения.
Стоя у цветочной арки на берегу океана, мы с Дамианисом наблюдаем, как Анна танцует с мужем. Выглядят они оба при этом неприлично счастливыми. Аж завидно!
— Какой
