тебя не волновало?
— Тогда я все видел иначе. А сейчас ты так изменилась. Все изменилось. И меня как обухом по голове… глаза открылись. Я словно проснулся. Осознал в одну минуту, что могу потерять тебя, и моя жизнь не будет прежней. Без тебя уже все будет не то. А ты — самое лучшее, что было в моей жизни. Ты самая умная, понимающая, надежная… самая красивая.
Тина слушала его сбивчивую речь и чувствовала, будто с каждым его словом ее омывает раскаленный поток.
Голова горела, а сердце теперь бухало заполошно, как пожарный колокол. Но мысли текли на удивление размеренные.
«Надо же, Диана была права. Федор сделал то, чего не мог добиться Слава. Его ухаживания разбудили у Глеба инстинкты самца-собственника. Глеб осознал, что любит меня. Он говорит то, что я всегда мечтала от него услышать. Как же я ждала этого мгновения! Но почему я не кричу от счастья? Почему так сжимается грудь? И щиплет глаза…»
Тина приложила ладонь к дрожащим губам, но Глеб перехватил ее запястье и крепко сжал.
— Тина, прости. Я знаю, ты считала меня только другом. А теперь, наверное, и видеть меня не захочешь, — выпалил Глеб с мальчишеским отчаянием.
— Глеб, так ты не знал? Даже не подозревал, что я мечтала о тебе все эти годы? Я-то всегда любила тебя больше, чем друга. Да я была в тебя влюблена по уши! Но боялась сказать, чтобы все не испортить.
— Что?!
Он застыл на минуту, его лицо было недоверчивым и изумленным, как у человека, которому только что объявили, что он выиграл миллион по автобусному билетику.
— Ты была в меня влюблена и скрывала?
И тут его взгляд вспыхнул шальной радостью.
Глеб притянул ее к себе и поцеловал, быстро и яростно, а его руки лихорадочно обнимали ее, гладили и спину, и шею, и зарывались в ее волосы.
Тина закрыла глаза. Господи, сколько раз она представляла себе, как целуется с Глебом! И вот это происходит, на самом деле, не во сне!
Он целовал ее снова и снова, а потом выпрямился, прижал Тину к груди и зарылся лицом в ее волосы на макушке.
— Тиныч, ты меня с ума сведешь, — пожаловался он тихо.
Тина уткнулась носом в его шею и поняла, что так сидеть неудобно — спину сводит, и дышать тяжело. Осторожно высвободилась, но Глеб не отпустил ее — он продолжал обнимать ее за плечи, их лица были совсем близко.
— Господи, как все, оказывается, просто! — Глеб рассмеялся и опять поцеловал ее — ласково, нежно. И это было приятно, но Тина никак не могла расслабиться. Ее не покидало ощущение неправильности… но почему?
Да нет же, все просто и все правильно! Они созданы друг для друга. Они друзья с детства, но теперь не только друзья!
— Сколько времени мы потеряли! — посетовал Глеб. — Но больше терять не будем. Мы же поженимся, правда?
— Поженимся?! — пробормотала Тина, глядя на его губы.
— Да! Обязательно. Мы так хорошо друг друга знаем. Мы привыкли друг к другу. Мне не нужна никакая другая девушка, кроме тебя. И тебе тоже никто не нужен, верно? У нас не просто влюбленность, которая проходит через месяц. У нас зрелая, выдержанная любовь. Мы вместе уже целую жизнь!
Он обеспокоенно посмотрел ей в лицо.
— Тина, не молчи, — попросил он. — Ты выйдешь за меня?
И Тина ответила так, как и нужно было ответить. Как было отрепетировано в ее фантазиях тысячу раз!
— Конечно.
Да, это правильный ответ, убеждала она себя. Потому что девичьи мечты должны сбываться!
— Уууф… — выдохнул Глеб, — Теперь я самый счастливый мужик на свете.
Он ласково взъерошил ее волосы.
— Я же тебе цветы принес, а подарить забыл! Но кольца у меня нет… Слушай, а давай прямо завтра заявление подадим? Хотя нет, на работе завал, и родителям сказать нужно. Тогда в пятницу, ладно?
— Вот ты быстрый! — Тина, наконец, смогла улыбнуться и поймать короткую, теплую волну счастья.
— Больше не хочу терять времени. Хватит мне тормозить. Знаешь, я и правда испугался, что ты возьмешь и свяжешься с мужиком, который тебе совершенно не подходит. Испортишь себе жизнь. Федор так активно ринулся за тобой ухаживать. Взял бы и увез тебя на край света. Он такой, упертый. Но я тебя никому не отдам. Ты моя. И я твой. Навсегда.
— С ума сойти…
— Сходи! Я тебя все равно буду любить. Даже если ты окончательно съедешь с катушек.
Глеб поцеловал ее в лоб, в нос, в щеку и в губы.
На первом этаже хлопнула входная дверь, в подъезде визгливо залаяла собака, зазвучали соседские голоса и шаги — кто-то начал подниматься по лестнице.
Глеб подхватил букет, встал и помог встать Тине. Она пошатнулась и чуть не упала, а он придержал ее снова поцеловал.
— Пойдем теперь к тебе? — прошептал он ей в губы.
Прежде чем ответить, Тина поцеловала его в ответ — осторожно, словно проверяя, что ей ничего не приснилось, и сбылось то самое.
А потом сказала:
— Нет. Глеб, ты иди сейчас. Мне надо прийти в себя. Все переварить. Я ужасно устала. День у меня был сложный…
— А где ты была сегодня? — вдруг опомнился Глеб и придирчиво осмотрел ее. — Ты такая нарядная. С Дианой гуляли? Или… — он нахмурился. — … На свидании была? С Федором?
— Да, на свидании с Федором, — не стала скрывать Тина.
— Но это в последний раз! Пусть он к тебе больше не лезет. Хочешь, я с ним поговорю по-мужски?
— Он не будет лезть и говорить с ним не надо, — отрезала она, поражаясь своему хладнокровию. — Я сама. Пока, Глеб. Иди.
Она легонько подтолкнула его.
— Понимаю. Иду. Пока, Тиныч. Спокойной ночи. Я люблю тебя.
Он поцеловал ее на прощание и пошел вниз, но остановился на площадке, чтобы посмотреть, как она заходит в квартиру.
37
Утром Тина сидела за рабочим столом в кабинете, пялилась на экран компьютера и бездумно нажимала клавишу пробела. Курсор прыгал вправо, ячейка электронной таблицы растягивалась в линейку.
Работа стояла. В голове было так же пусто, как и в таблице. Тина предавалась бессмысленному занятию и удивлялась этой пустоте.
А ведь следовало подумать о многом! Ее жизнь запуталась похлеще клубка ниток, с которым играла Фира.
Вчера она получила два предложения руки и сердца. Второе она приняла. Значит, первое следовало отвергнуть.
Предстоящее объяснение с Федором не на шутку тревожило. Но куда больше Тину тревожило то, что все ее чувства пошли вразнобой.
Скоро начнется
