иллюминатора, так чтоб при необходимости открыть огонь по высунувшимся изнутри обителям, если такие, конечно, объявятся.
— Я пошёл! — радостно прокричал Иван, за что сразу же получил окрик Петровича:
— Не лез бы ты, княже, вперёд батьки!
Капитан извлёк из кобуры пистолет и начал медленно заплывать в проём. Благо, тот достаточно широк, что можно свободно пролезть в громоздком скафандре.
Вторым сунулся навигатор. И только в самом конце — Иван.
Нутро летучего голландца оказалось ещё более мрачным, чем на экране. Битая посуда, обрывки одежды, пожарные топоры и брошенные огнетушители, хотя не видно ни единого следа пожара.
— Смотри, — произнёс навигатор, затормозив у одной из кают и показав пальцем на потолок. — Вмятины. Они били замки и двери.
— Зачем? — поинтересовался княжич, тоже притормозив. Корабль по тоннажу гораздо больше синей птицы. Обитаемый отсек уж точно раз в шесть.
— Не знаю, но умерли они не сразу, — произнёс Михаил и пояснил: — Щель, из-за которой корабль разгермился, была небольшой. Давление падало очень медленно.
— Или уже потом продырявили, — вмешался в обсуждение капитан. — Когда прибывшие на выручку решили выяснить причины гибели.
— А что ж тогда не выяснили? И почему оставили умерших здесь?
— Да кто бы знал, — проворчал капитан и двинулся дальше.
Коридор тоже оказался шире, чем на птице. Совсем как на пассажирском лайнере. И кают под сорок. Луч света выхватывал номера на дверях, расклеенную на стенах документацию, а там, где пробегался по фосфорным указателям, оставался едва заметный зеленоватый след.
— А вы не заметили, что только одна каюта была с окнами? — спросил Иван, приподняв левую руку, на запястье которой имелось небольшое зеркальце, и глянул в отразившуюся там дверь, через которую сюда вошли. Если присмотреться, то на противоположной стене, среди тьмы коридора, виднелось пятно света, падающего от прожекторов «Синей Птицы». Пятно сильно походило на простыню с порванными о битое стекло краями и наскоро прибитую гвоздиками к стенке.
— Ну-у-у, тюремный же, — с сомнением ответил навигатор. — А там, наверное, каюта надсмотрщика.
— Бунт, княже, — произнёс капитан и посветил на стену справа от себя, где имелись пулевые отметины. — Дело раскрыто. Там обитали надзиратели. Пираты подняли бунт, стали ломать двери и выпускать заключённых. Началась перестрелка, наверняка одна из пуль и устроила разгерму. А потом они дружно стали нежитью. В дальнем космосе такое случается, и чем ближе к периферии, тем чаще.
— Ну да, — прошептал Иван и дотронулся пальцем до дырки от пули.
— А вот и технический отсек, — сообщил капитан, уперевшись руками в дверь. — Миша, пили.
Навигатор пробежался лучом света по периметру дверного проёма и произнёс: — Придётся разок до Птицы смотаться. У меня не хватит дисков, чтоб в один заход, да и на болгарке батарея сядет.
— Метр на два, — капитан изобразил руками прямоугольник и отошёл в сторону, пропуская Михаила к двери.
Они ещё долго бормотали, обсуждая, получится ли вытащить агрегат из отсека, и как его потом выковыривать из звездолёта. Сошлись на том, что ещё и иллюминатор распиливать придётся.
Иван не сильно их слушал, его не интересовали технические подробности, и потому он водил фонарём по сторонам и осматривал помещение.
— А где робот? — спросил Иван, посветив в конец длиннющего коридора.
— Там где-то, — буркнул капитан. Даже представилось, как он махнул рукой, неопределённо указывая направление к чёрту. — Чтоб под ногами не мешался.
— Мы в невесомости, — съязвил Иван и усмехнулся.
— Не придирайся к словам, княже. Послал, значит, послал.
Иван осторожно развернулся спиной к двери, которую начал резать навигатора, и взялся за хромированный поручень, положенный для любого звездолёта. По отсеку бесшумно полетели искры, освещая пространство оранжевым светом в рваном ритме бенгальского огня.
Луч скользил и скользил, а затем выхватил из тьмы медленновращающийся чёрный, с цветочным рисунком обломок.
Иван сперва усмехнулся, вспомнив древние шкатулки, расписанные под хохлому. Такие до сих пор продаются в сувенирных магазинах. А потом по спине княжича пробежал холодок. Он торопливо оттолкнулся от поручня, а доплыв до капитана, несколько раз стукнул того по спине.
— Эй, гляньте!
— Чего?! — недовольно прорычал Валерий Петрович, но тут же громко и витиевато выматерился.
— Что у вас?! — перестал резать дверь навигатор.
— Валим! Быстрее валим отсюдова! — засуетился капитан.
— Да что случилось?!
— Кто-то расколупал нашего скорпиона, как белка орешек.
Все трое вскинули оружие и напряжённо вгляделись в темноту.
— Потихонечку. Потихонечку, — зашептал навигатор, словно опасался, что его услышат даже в вакууме.
Ивану тоже стало не смешно. После той твари, что вырвалась из отцовой станции, мерещилось такое же чудище или даже страшнее.
— По очереди, — продолжил навигатор. — Один на три метра вперёд. Остальные прикрывают. Потом следующий подтягивается. И так до самого выхода. Только без паники.
Но у самого голос быстро сделался чересчур напряжённым. Да и задышал навигатор очень и очень часто, словно стометровку пробежал.
Иван глянул на свой револьвер, заряженный бесполезными сейчас резиновыми пулями, и дотянулся до сумки с гранатами, которая до сих пор висела на поясе у Михаила.
С гранатами как-то спокойнее.
А затем впереди что-то еле заметно заблестело и шевельнулось.
— Охренеть!
То, что Иван сперва принял за тускло сверкающие обломки, оказалось огромными зубами. Целым частоколом здоровенных белых зубов, каждый из которых размером с ладошку. Такими только броню разгрызать. Что это, стало понятно, когда чудовищная рыбина с панцирем цвета старой бронзы заворочала головой. Она распахнула бездонную пасть и с силой сомкнула челюсти. Казалось, панцирной рыбине места не хватало. Тварь ничем не уступала по мощи и жути тому червю на отцовой станции.
— Надо было снаружи обшивку резать, — протараторил навигатор и начал стрельбу. Михаила откинуло отдачей обратно к двери, которую успел только слегка надпилить.
К навигатору присоединился и капитан, тоже открыв огонь из пистолета.
— А может, это призрак? — быстро спросил Иван, когда капитан принялся с матами менять магазин, но делать эту процедуру в толстенных перчатках было крайне неудобно, потому в ответ княжич заполучил поток большого недовольства:
— Какой к чёрту призрак?! Он скорпа схомячил, как тараньку! Мать твою!
Буквально через секунду Петрович задрал градус мата до предела, отчего процент приличных слов скатился к околонулевому значению, так как магазин с патронами выскользнул из рук и полетел куда-то вбок, и капитан судорожно его ловил, словно утопающий — соломинку.
— Какого хрена?! — тараторил навигатор. — Ей пули, что танку! Гранатой, мля, гранатой!
Иван глянул на сжатые в руках боеприпасы. Зажав одну с руганью под мышкой, он провернул ободок на второй и швырнул в пасть чудовищу.
— Кольцо, мать твою! Кольцо! — заорал навигатор. Он быстро сменил магазин и продолжил пальбу.
Княжич кивнул, словно кто-то
