в городе почти не было, а с твёрдостью и лёгкой надменностью москвичей он уже сталкивался. Они какие-то все врождённые снобы, в отличии от доброжелательных и открытых жителей Юга. Ну, это можно воспринять как определённую особенность будущей окружающей среды, и учесть это в расчётах и тактических действиях. База, слава Богу, у него есть – отец с удовлетворением принял новость о хорошем окончании учёбы, был не против его принять у себя – хотя уже лет шесть жил со второй его мачехой, и год, как перевёз бабулю из Ялты, после смерти любимого всей семьёй деда жарким летом 1995-го. Тем не менее, ещё один родственник в небольшую трёхкомнатную квартиру в Северном Измайлово, почти у МКАДа, означал бы для них стеснение в удобствах, но они решили перепрофилировать зал под комнату для парня, поступившись удобством. Парень был рад любому варианту, если бы понадобилось – спал бы и на балконе! К счастью, он был стойкий и закалённый общежитием и был готов ко всему. Воистину – любой наш опыт – пригодится, не знаешь, правда, когда и как. И будешь ли ты рад этому случаю продемонстрировать судьбе свои навыки…
Встречай, столица!
Жарким пыльным летним днём 18 июля 1998 года, на Курском вокзале, из фирменного поезда «Крым» выбрался, слегка потрёпанный дорогой, юноша двадцати двух полных лет. Верная спортивная потрёпанная сумка с нехитрыми пожитками болталась на плече, плацкартные мучения кончились – он был дико рад выпрямить спину, и размять ноги. В принципе, поездка прошла неплохо – на вещи никто не покушался, драк и приключений в вагоне не случилось – даже пограничные проверки не тревожили! – да и вообще никто к нему не доколёбывался, дав ему отличный шанс привести мысли в гармонию и переосмыслить себя. Единственное, он был очень голоден – последние 20 часов, парень ничего не ел. Несколько бутербродов, яблоко, и два яйца вкрутую он жадно проглотил, ещё до Джанкоя, запив единственной кружкой чая, которую мог себе позволить.
Дело в том, что сойдя с ялтинского троллейбуса на железнодорожном вокзале крымской столицы, он засмотрелся на грациозную башню с часами – она всегда его завораживала своей ажурной, лёгкой красотой. В этот момент его и подловил молодой милиционер из патрульно-постовых, потребовав документы. Юра обречённо вздохнул, показал паспорт, сержант мельком глянул, положил в карман и предложил пройтись до отделения.
– Слушайте, какое отделение?! Я только что приехал из дома на вокзал, на поезд спешу, у меня отправление через 15 минут. Вот билет, смотрите – вот время, фамилия, мне торопиться надо, запрещённого ничего нет, отпустите, а?
Тот молча кивал, и продолжал его туда тащить за руку, отчего парень вообще потерялся, как себя вести. Сержант что-то бормотал о «похожих ориентировках», «сериях карманных краж», «необходимости досмотра, а он возможен только в отделении, с понятыми!». он прекрасно понимал ситуацию, терпеливо «дожимая клиента», чтобы тот догадался предложить откупиться сам, пока не опоздал в свой вагон. Сообразив это, Юра немедленно предложил штраф – непонятно, правда за что, но нервы и билет были значительно дороже! – и тот милостиво, даже с достоинством его принял, выдернув две крупные купюры, и даже любезно пожелал удачного пути. Конечно, если бы отделения дойти пришлось, он бы сделал всё, чтобы парень на поезд не успел, и это было бы почти по закону, а менту за это – ничего бы не было. В те времена, можно было даже запросто попасть в камеру изолятор на 72 часа «до выяснения личности», если у тебя не было документов. Или – если документов «не заметили»… Иногда милиция этим правом и злоупотребляла, но при таком разгуле бандитизма мера себя оправдывала – парень об этом много слышал рассказов от своих институских товарищей, бывших «в теме».
И с этим испытанием он быстро смирился – оставшейся несчастной пятёрки гривень как раз хватило на постельное бельё и один чай. Вот только с утра пришлось крепко терпеть эту ситуацию, но он сжал зубы, и делал безразличный вид, когда соседи со вкусом завтракали. Попросить еду у них как вариант он даже не рассматривал, врождённое достоинство протестовало столь бурно, что мысль эту он отогнал мгновенно. Томик фантастики от мастера Гарри Гаррисона помогал совладать с собой, когда становилось совсем невыносимо – он набирал в пластиковую бутылочку чашку холодной воды в конце вагона, и со вкусом выпивал – сразу слегка отпускало. Но это всё было уже неважно – он на месте!
Мачеха его встретила на вокзале, и они направились вместе к метро. Короткая поездка до Щёлковской, по прямой, четверть часа в троллейбусе – и вот они у красивой белой девятиэтажки, спрятанной среди густой лесопосадки и буйства зеленых кустов. А ещё говорили, что в Москве мало зелени, один сплошной асфальт, площади и перекрёстки! Ан нет: очень даже зелёный, приятный глазу райончик, с отличной, кстати, инфраструктурой – и магазины, и кафе, и даже гигантский торговый центр через дорогу – бывший советский телевизионный гигант – монополист производства кинескопов, завод «Хроматрон», переделанный согласно веянию времени, в универсальный торговый цент. Центр был знатный, даже издалека видно было бесконечные его корпуса, протянувшиеся на пару кварталов вдоль 16ой Парковой улицы, множество рекламных баннеров на стенах, ярких вывесок с зазывно мигающими огнями. И взгляд юноши они действительно притягивали магнитом, суля наслаждение от качественного шопинга. Юра дал себе зарок, с первых заработанных денег окунуться в его недра, и приодеться в модные вещи, к тому же, каждая вторая вывеска обещала невероятные скидки.
Но пока надо было просто осмотреться вокруг, привыкнуть к новому району и изучить его, заново узнать папу и прижиться на новом месте. Дел, конечно, хватало, но парень смотрел в будущее очень оптимистично, и к новым стараниям был полностью готов. Он жаждал трудиться, трудиться усердно, и хотел зарабатывать – но только честно, законно, и – по возможности – много. Иллюзий он не питал – приезжий провинциал не должен рассчитывать на лёгкий приём, ибо невольно создаёт конкуренцию аборигенам во всех областях. Это он знал ещё лет с десяти по примеру незабвенного Д’Артаньяна. Причём, прочитав с удовольствием все части великого Дюма – и «Десять лет спустя», и «Двадцать лет спустя» и даже «Виконт де Бражелон» – был в курсе, что легендарному гасконцу всё удалось. Упрямством, честностью и удачей тот по праву получил должности Маршала Франции – это он тоже твёрдо помнил.
За вечерним семейным столом он вкратце пересказал эпопею с дипломом, с
