Чертыхнувшись сквозь зубы, он подхватывает с пола рюкзак, который успел сбросить, и уходит навстречу секретарю по коридору.
Немного обождав, я тоже иду следом — оставаться с Рентоном нет никакого желания, а выяснять мне с ним больше нечего.
***
Кабинет английского языка находится этажом выше, в другом крыле здания. Парень успел войти в класс до звонка, а вот я опаздываю, и учитель, мистер Поллак, сетует на мою непунктуальность, определяя мне небольшое наказание:
— Мисс Уилсон? Я удивлен и крайне огорчен, что именно вы задержали сегодня урок. Останьтесь, пожалуйста, после занятия и напишите короткий тезис о том, как важно в нашей школе соблюдать правила и почему. Вам понятно задание?
Еще как понятно.
— Конечно, мистер Поллак. Извините!
Я вхожу в класс и тороплюсь пройти к своей парте. Когда сворачиваю в нужный ряд, то бросаю взгляд на Мэтью. Он сидит за своим столиком и не смотрит на меня, но напряжение в нем выдают твердая линия рта и сжатые в кулак пальцы, крепко обхватившие ручку.
Еще несколько минут назад он был близок к тому, чтобы сорваться, и я даже не представляю, чего ему стоит это видимое спокойствие.
Я расстегиваю рюкзак и юркаю за свою парту, достаю тетрадь и учебник. От волнения половину урока сижу на краешке стула и совершенно не слышу, о чем говорит учитель. Я все еще мысленно нахожусь в коридоре и продолжаю переживать потрясение от столкновения парней.
Неужели они, и правда, подрались бы? Прямо там?
Как дерется Мэтью, я видела. И что Шон не станет молчать — тоже знаю по прошлому году. Ничем хорошим бы это для обоих не закончилось.
Но, видимо, не только я об этом думаю.
— Палмер, пожалуйста, ответьте нам, что такое динамо-машина? — раздается вдруг вопрос учителя, и я слышу позади себя отсутствующий голос:
— Это генератор с источником постоянного тока… Ч-что?
— Отлично, Мэтью. Может, вы еще объясните нам, что же такое «Постоянный ток»?
— Мистер Поллак, не понимаю… Зачем это вам? Я думал, мы на уроке английского, а не на физике.
— Да что вы?! Правильное замечание, — хмурит брови мужчина. — Лично я на уроке, а вот где вы — не известно! Будьте добры, сосредоточьте свое внимание на моей лекции. Вряд ли вы еще когда-нибудь в своей жизни коснетесь данной темы, если не зададитесь конкретной целью!
Цель изучить литературу рубежа девятнадцатого и двадцатого веков, породивших такое популярное течение в английской литературе, как неоромантизм, а в последствии и модернизм — вряд ли в будущем коснется и меня, поэтому я тоже стараюсь сосредоточить свое внимание на уроке, отпустить из головы мысли о разговоре Мэтью и Шона, и не сердить мистера Поллака. Тем более, что весь класс ждет задание.
— …Джек Лондон, Жюль Верн, Артур Конан Дойль… Уверен, все эти имена вам хорошо знакомы и никого из писателей отдельно представлять не нужно?.. Хорошо. Тогда позволю себе обратить ваше внимание на то, что отличительной чертой их произведений является вымышленный мир, полный неожиданных приключений, загадок и опасности. Новая романтика сюжета, когда на первый план выходит центральный герой, которому хочется сопереживать и прощать маленькие огрехи. Чаще всего наделенный какими-нибудь особыми способностями и душевными качествами. Сегодня же мы с вами коснемся творчества ярчайшего представителя этого течения, автора книги «Остров сокровищ» — Роберта Льюиса Стивенсона. Но вот рассмотрим мы другое его известное произведение, в свое время наделавшее много шума в литературной среде и поразившее критиков.
Итак, вашим новым заданием на выходные дни будет сделать небольшой совместный проект. В классе восемнадцать человек, я решил разделить вас на тройки…
— Почему, мистер Поллак? — спрашивает кто-то из учеников, и мужчина поясняет:
— Я хочу, чтобы двое из тройки выступили оппонентами по отношению друг к другу, а третий человек постарался защитить оба эти мнения, примерив на себя роль арбитра. Мне важны все ваши мнения, поэтому тема будет одна для всех. Запишите! «Проблема добра и зла в человеческой натуре». За исходное произведение берем повесть Роберта Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Повесть небольшая, так что я уверен, вы все справитесь с заданием! И помните об оценках за семестр, если решите отнестись к проекту несерьезно!
Несерьезно? Да мистер Поллак, наверное, шутит? Никто в выпускном классе не решится на такую глупость, и уж тем более не захочет испортить себе оценку!
Я записываю тему и вместе со всеми жду, когда учитель озвучит рабочие тройки… и вдруг застываю, когда мужчина произносит:
— Мэтью Палмер, Брюс Броуди и… Эшли Уилсон!
Что?!
— Да, Эшли! — вскидывает мужчина палец, опускаясь за учительский стол. — В вашей тройке я попрошу именно вас занять нейтральную сторону и выступить в роли арбитра. Это будет интересное мнение!
Интересное? Ну, пожалуй.
Лицо Палмера я видеть не могу, зато вижу побледневшую физиономию худышки Броуди — тихони и очкарика, которого в школе едва ли кто-то замечает.
Он точно не в восторге от своей тройки и порывается поднять руку, чтобы привлечь внимание учителя, но другие ученики не спорят и у него не хватает смелости. В конце концов, покосившись на Мэтью, он затихает, сунув пальцы в непослушные волосы и печально повесив нос над тетрадью.
— Повторяю еще раз для всех! — повышает голос мистер Поллак, когда ученики в классе заметно оживляются, отыскивая свои маленькие команды. — Это будет вашим заданием на выходные, и я надеюсь на плодотворный результат!
Звучит звонок, и все встают. Я тоже поднимаюсь, собираю рюкзак и надеваю его на плечи, думая, как обернуться к Палмеру. Не прошло и часа с момента нашего разговора, а нам снова надо смотреть друг другу в глаза.
Легче позвать Брюса Броуди, что я и делаю, пока мы все не разошлись.
Парень подходит, и я, наконец, оборачиваюсь к Мэтью. Но только сейчас он совсем не такой, каким был при Шоне. Он едва ли меня замечает, и когда Броуди несмело предлагает нам троим встретиться в субботу в моем доме, отрезает:
— Я к Уилсон ни ногой, а ты как хочешь.
— Хорошо, Брюс, тогда, может, соберемся у тебя? — с надеждой смотрю я на худенького паренька, но он так бледнеет, поглядывая на Палмера, что даже мне становится за него неудобно.
— Извините, не выйдет. У меня родители, они немного консервативные люди и… верят всяким слухам… В общем, думаю, они будут против, — наконец выдыхает он и виновато пожимает плечами.
И ежику понятно, что он имеет в виду. Что Палмеру заказана дорога в приличный дом и лучше не питать надежду туда попасть, и мне становится за Мэтью обидно.
— Хорошо, а если нам собраться… — собираюсь я предложить вариант с кафе, но Мэтью не дослушивает и уходит.
