Сглотнув, я погладил себя по карману пиджака: в каждый я положил по мешочку с золотом, полученным от инвесторов.
Стыдно признаться, но не оставил я их в кабинете Лолиты потому, что не хотел расставаться с вдруг обретённым богатством. Их приятная тяжесть грела мне душу.
Но теперь я понял: в глубине души я всегда знал, что счастливым обладателем кучи золота мне не быть.
У меня даже была своя теория на этот счёт. Очень простая. Она гласит: если тебе ВДРУГ перепали деньжата — сразу найдётся тот, кому они нужнее, чем тебе.
Уловили мою мысль?
Небрежно достав один из мешочков, я принялся подбрасывать его на ладони — чем вызвал довольно приятный звон монет.
— Господин Аполлон в отъезде, — я начал импровизировать. — Да, именно. Он уехал, и поручил вести дела мне... — я подбрасывал мешочек, и глаза стряпчего неотрывно следили за его движениями. — А в подкрепление полномочий шеф разрешил распоряжаться некоторой суммой... — тролль облизал губы. — Которую я собираюсь отдать на благотворительные цели... В гильдию законников, — и я вопросительно приподнял бровь.
— Ладно, вьюноша. Не морочьте мне то место, где спина заканчивает своё благородное название, — стряпчий протянул сухонькую волосатую ручку. Совсем, как обезьянка в зоопарке, которая выпрашивает у посетителей банан.
Ну, я и положил "банан" в ладошку тролля. Золото тут же испарилось.
А вместе с ним — и моя дым-машина.
Бармен просигналил, что напитки готовы, и извинившись, я прошел к барной стойке, чтобы взять бокалы. Коблер выглядел так, словно ярко-оранжевого ежа утопили в медном купоросе.
Себе я взял обыкновенной текилы: не хотел напиваться перед важной беседой...
— Шо ви хотите знать, вьюноша? — деловым тоном осведомился тролль, когда я вернулся.
Коктейль он заглотил залпом. Я представил, как оранжевый ёж скользит по его внутренностям, и поморщился. Впрочем, господин Крючкотворс даже не вздрогнул. Лишь глаза его увлажнились — на сотую долю процента...
— Всё, — заявил я. — Почему другие гильдии против проведения шоу?
— Не смешите мои тапочки, — тролль перевернул страничку гроссбуха. — Это так же печально, как два туза на прикупе. Гильдия праздников и оргий заявила о том, что к ним не обращались за выдачей лицензии на проведение праздника.
— Стоп! — я поднял руки. — Наше шоу — не праздник. И не карнавал. И даже, прошу отметить отдельно — не оргия. Это конкурс. А конкурсы, насколько я понимаю, не имеют никакого отношения ни к праздникам, и к оргиям.
Тролль кивнул, и поставил в гроссбух какую-то закорючку. Для этого ему пришлось напрячь все свои силёнки: учитывая, что он едва доставал до кромки стола...
Я не выдержал. Встал, прошел к барной стойке ещё раз, и с усилием оторвав от пола один из высоких табуретов, принёс его к нашему столику. А потом, аккуратно подхватив подмышки, пересадил на него тролля.
— Так лучше? — уточнил я.
— Да, благодарю вас, вьюноша, — уши стряпчего порозовели. Но не возьмусь судить, что это были за эмоции: благодарность или ещё что... — Перехожу к следующему иску. От гильдии спортивных состязаний. С тем же посылом: вы не подавали просьбу о выдаче лицензии.
Я вздохнул. Как я и надеялся, слухи о нашем небольшом междусобойчике разбежались по городу, как круги по воде.
Точнее, по зыбучей трясине: с каждым кругом она засасывала всё глубже.
— Наше шоу не имеет отношения к спорту, — сказал я стряпчему. — Это конкурс красоты, — тот поставил ещё одну закорючку, и вновь устремил на меня свои глаза-изюмины.
— Кстати о красоте, — заметил тролль. — Гильдия костюмеров подала иск по поводу отсутствия разрешения на изготовление костюмов.
— Наши конкурсанты будут выступать БЕЗ костюмов, — сквозь зубы процедил я. Нет, правда! Ну сколько можно?.. — Они появятся на сцене, так сказать, в своём первозданном виде. Это главная фишка шоу.
И мы, не сговариваясь, уставились на сцену. Я представил, как по ней дефилируют разные существа, демонстрируя особенности своих необычных тел — как та девушка, у которой вместо ног был цветок анемоны, например...
Стряпчий, вероятно, думал о том же самом.
— Да, но как же приличия? — вопросил он.
— Для соблюдения приличий, каждый конкурсант будет снабжен фиговым листком, — отрезал я. — У вас есть гильдия фиговых листков? Нет?.. Вы меня удивили.
— Гильдия музыкантов требует предоставить список мелодий, которые будут использованы в шоу. Разумеется, каждая потребует отдельного согласования по выплатам роялти...
— Мы не будем использовать ни одной известной мелодии, — я высокомерно задрал подбородок. — Я сам написал музыку к шоу, и права на её использование принадлежат исключительно мне.
— Да, но исполнители...
— Играть будет оркестр клуба, внутри самого клуба, а так как "Чистилище" оплачивает все лицензии поквартально, то претензии не имеют под собой почвы, в связи с тем, что следующая выплата должна состояться в начале следующего квартала, а значит — не ранее следующего утра.
Фух. Экономическое право никогда не было моим коньком, но всё-таки лекции я посещал не зря.
— Гильдия осветителей...
— Подпадает под пункт о поквартальной оплате, — отрезал я. И наклонился к троллю, оперевшись о столик напротив него обеими руками. — Слушайте, господин Крючкотворс... Я устал. И у меня очень много дел. Так что перестаньте беременеть мне мозги: скажите, сколько я должен за разрешение, и я постараюсь достать нужную сумму.
— Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, это расходы... — тяжело вздохнул стряпчий. — Для того, чтобы остался доволен я, ви должны удовлетворить все, до одного иски, а их у меня... — он вновь заглянул в гроссбух. — Ещё дюжина. От гильдии продавцов напитков — ви не уведомили их заранее, сколько спиртного понадобится, а следовательно, они рассчитывают получить от вас компенсацию за упущенную прибыль; от гильдии эцилопов — ви не подали заявку на охрану мероприятия. От гильдии спасателей — они не знают, сколько карет скорой помощи нужно послать на дежурство в ваш клуб... От гильдии мыльных пузырей, воздушных шаров, цветочников и гильдии изготовления флажков и наклеек на бамперы...
— Стоп! — я хлопнул ладонями по столешнице. — Я наконец понял, о чём тут речь, — выпрямившись, я откинулся на спинку стула. — Наш конкурс — лакомый кусочек для всех, без исключения. Каждый хочет заграбастать его под свою эгиду, или хотя бы примазаться, чтобы спокойно стричь купоны, — я вопросительно посмотрел на стряпчего, на что тот неопределённо пожал плечами. — И на все их притязания у меня есть один, конкретный и не подлежащий обсуждению ответ: НЕ ДОЖДЁТЕСЬ.
