Прошёл месяц с небольшим. Студент исхудал, осунулся, а в Ягеллонском университете закончились пропущенные им экзамены. Когда надежда оставила его, Генрика в очередной доставили в губернскую милицию на Подгорной. Вместе с неизменным Кастусем, курировавшим эпопею с Иодко либо вообще польское направление, в следственном кабинете обнаружился ещё один тип, сравнительно интеллигентной внешности: костюм-тройка, очки, короткая острая бородка на узком лице, пронзительный взгляд. Второй говорил мало, но, судя по реакции Кастуся, занимал он более высокое положение.
После дежурного начала, проходившего в обычном ключе «осознала ли польская мразь, что отпираться бесполезно», Генрик глубоко вздохнул и решился на отчаянный шаг, о возможности которого узнал в тюремном университете. Там педагоги порой не менее убедительны, нежели краковские профессора.
- Гражданин начальник, у меня есть важное заявление касательно лечения товарища Ленина. Но я не могу его высказать в присутствии гражданина Кастуся.
- Почему? – подал голос человек в очках.
- Могу объяснить только в его отсутствие. Поверьте, это важно и не займёт много времени.
Чекисты обменялись коротким взглядом. Очевидно, простак, измученный издевательствами одного из них, пытается найти защиту в другом, вежливом.
- Оставьте нас, товарищ.
Кастусь хлопнул дверью.
Генрик торопливо и сбивчиво пересказал историю задержания полицией и беседу в обществе полковника дефензивы. Естественно, умолчал, что вторым господином был Витольд Иодко.
- Понимаете? Я боялся ехать сюда, но пан полковник уверял, что меня постоянно будет сопровождать давно и хорошо внедрённый польский агент. А кто всё время со мной? Только Кастусь. Никто кроме него и Лео не был осведомлён о поездке. Значит, в дефензиву сообщил один из них. Помогите мне! Я окончательно запутался. Ваш человек много раз грозился меня убить. Не знаю, на кого он работает. Или его служба дефензиве – тоже ваше задание? Тогда он точно меня убьёт, во избежание разоблачения в Польше.
Чекист неожиданно спросил совершенно об ином.
- Он что-либо говорил о руководителях РСФСР? Ленине, Сталине, Троцком.
- Про Сталина – ничего. О Ленине как больном, - спинным мозгом ощутив, что от него ещё чего-то ожидают, Генрик брякнул наугад. – О Троцком отзывался с уважением. Брошюрку его подарил.
- Ясно-ясно, - чиновник из ГПУ задумчиво погладил бородку. – Предположим, вы боялись сообщить нам об идеях отца, опасаясь двойной игры Кастуся. А что вы на самом деле нашли?
- Не много, гражданин начальник. О яичной диете при заболеваниях сосудов и общестимулирующем воздействии токов высокой частоты. Эти документы находятся здесь же, на втором этаже. Если бы я знал анамнез товарища Ленина, мог бы посоветовать…
- Исключено. Сведения о его состоянии здоровья секретны. Вы можете указать на нужные листы архива?
- Да пожалуйста! Я бы и раньше отобрал, если бы не издевательства и угрозы Кастуся.
- Тогда приступайте к работе немедленно.
- Конечно. Но как насчет последующего выезда в Польшу?
- Не вижу препятствий.
Чекист даже ладошкой махнул – фи, какие мелочи.
- Простите, гражданин начальник, но после отсидки в тюрьме без обвинения и всяких на то оснований я хотел бы…
- В Белоруссии нет польского посольства или консульства.
- Я знаю. Но в Минске постоянно работают правительственные делегации по решению приграничных споров. И на днях вышло постановление Совета Народных Комиссаров Белоруссии о выезде за границу граждан ССРБ и иностранцев. Теперь требуется разрешение ГПУ или НКВД, чтобы покинуть страну.
- Чёрт подери, - улыбнулся представитель карательных органов. – Откуда вы всё это знаете?
- Тюремная почта сообщает. За решёткой информация важнее пищи, гражданин начальник.
- Так, - он легонько шлёпнул ладонью по столу. – Много времени нужно, чтобы перебрать бумаги вашего отца и оформить рекомендации?
- Три дня.
- Не нужно торопиться. Вопрос, вы сами знаете, ответственный. Неделя. Я оформляю ваши документы, отдаю паспорт с разрешением ГПУ и билетом на поезд. А, устраиваю встречу с польским представителем. Жить будете там же, в Романовской Слободе. Что ещё?
- Кастусь…
- Будет отстранён от работы с вами. Сами понимаете, о подозрениях по поводу его связи с польской полицией никому не слова.
- Спасибо!
Чекист, так и не представившийся по имени-отчеству, вышел. Через пару минут вернулся и велел Генрику идти в прежний кабинет.
Попав в компанию «сочувствующего» канцеляриста, тот испытал двоякое ощущение. Безусловно – облегчение. Больше не нужно забираться на второй этаж тюремных нар и голодать. Побои и издевательства прекратятся. Но одновременно накатила гадливость. Каким бы мерзким ни был Кастусь, Генрик, подставив и оклеветав его, спустился до уровня большевика. Для наследника благородного имени Наркевич-Иодко это – несмываемый позор.
Глава 10
Глава десятая
Республика Беларусь, 2013 год
Наутро навигатор повёл Игоря по старому Логойскому шоссе в направлении Острошицкого Городка и далее по довольно живописным местам, для равнинной Беларуси нехарактерным: с изобилием холмов и даже небольших гор, украшенных лесными зарослями, множеством речушек и озёр. В одно из них Игорь упёрся в деревне Мончаки. Если не
