Я столько времени потерял зря, гоняясь за чем-то недостижимым и идеальным. А ведь счастье вот оно – близко. Оно в мелочах. В дерзкой дрожащей улыбке нежно-розовых губ. В детских ботиночках и ушастой шапочке, валяющихся в коридоре. В быстрых поцелуях мимоходом – и каждый раз мало. В нежном стоне, прорезавшем ночную тишину. И во взгляде, от которого сердце начинает биться чаще. Каждый раз. Изо дня в день.
Если бы рай существовал, я бы хотел, чтобы он выглядел именно так.
И от осознания того, что всё это может случиться совсем скоро, мне просто срывало крышу.
Когда меня вывели из камеры и провели в кабинет, где уже сидел Руслан с адвокатом, я не мог сдержать широкой улыбки. Брат окинул меня подозрительным взглядом.
Наверное, он подумал, что в камере я уже успел курнуть. Но то, что я испытывал, было гораздо сильнее наркотиков. Рус должен был меня понять. Он и сам был влюблен в Алису, как пацан.
Дело по избиению человека на меня все-таки завели. У мужа Аси были друзья в этом отделении полиции. Но и адвокат, которого привел Руслан, не просто так получал свои баснословные гонорары.
Он поднял из архивов несколько заявлений Аси на своего мужа с медицинским освидетельствованием побоев. Во избежание шумихи сотрудникам полиции пришлось взять их на рассмотрение. А после пары звонков от начальства они и вовсе отпустили меня под подписку о невыезде.
А я и не собирался никуда сбегать. Единственное, чего мне сейчас хотелось, – это схватить, наконец, в охапку двух мелких и больше никуда не отпускать.
– Ты домой? – спросил Рус, когда мы уже вышли из отделения и остановились возле машины.
Я кивнул и похлопал себя по пустым карманам. Сигареты мне после обыска так и не вернули. Брат молча протянул мне пачку сигарет и, достав зажигалку, дал прикурить.
– Ася с дочкой уже ждут тебя дома, – тихо сказал Рус, разглядывая мое лицо.
При упоминании этих двух девочек я снова не сдержал счастливой ухмылки.
– А как Лена с Вадимом? – спросил я, глубоко затягиваясь.
– Они поехали к Лене домой. Просили звонить им и держать в курсе.
Я кивнул и выдохнул дым, глядя в звездное небо. Когда-то я помнил все созвездия и сражал этим девушек наповал.
Интересно, пригодятся ли мне подобные знания с Асей? Я готов был вызубрить весь звездный атлас, если бы в награду меня ждал головокружительный поцелуй.
– У тебя хорошие друзья, – задумчиво проговорил Рус, засунув руки в карманы пальто и уставившись куда-то вдаль.
Я улыбнулся и отбросил окурок.
– Не завидуй.
Брат хмыкнул в ответ и подошел к машине.
– Не терпится попасть к своим крошкам? – поднял он на меня хитрый взгляд.
Я зарылся пятерней в волосы и сверкнул довольной улыбкой.
Не терпится. Хочу домой. Пить чай на кухне, слушать щебетание Ангелины, любоваться тонкими пальчиками Аси, обхватившими дымящуюся кружку, и млеть от счастья.
Рус понимающе усмехнулся и сел в машину. По дороге мы обсудили сложившуюся ситуацию с мужем Аси. Хотя о нем я сейчас меньше всего хотел думать.
– Я поговорил с адвокатом. Асе нужно подавать на развод и требовать у суда запрета на общение отца с дочкой, – сказал брат, повернувшись ко мне.
То же самое я говорил Асе, когда мы были на даче, и даже дал ей контакты юриста.
– Мы займемся этим, – коротко ответил я.
Теперь за Асю с Алей есть кому постоять, и этот подонок, который по ошибке зовется мужем, уже знает об этом.
Когда мы подъехали к моему дому, было уже поздно. Бросив взгляд на часы, я улыбнулся. Девочки, наверное, спят. Я с предвкушением подумал о том, как приготовлю им с утра завтрак и сварю ароматный кофе.
Вместе с Русом мы поднялись на мой этаж. Я не стал звонить, а открыл дверь ключами и, стараясь не шуметь, зашел в квартиру.
Казалось, я не был здесь сто лет.
– Тише ты, – прошипел я, когда Руслан слишком громко хлопнул входной дверью.
Брат приподнял брови:
– Ты думаешь, они спят?
Я прислушался. В зале работал телевизор, и мне даже послышались тихие голоса. Я переглянулся с Русом. Неужели ждут?
И тут меня настиг быстрый топот маленьких ног. Взгляд выхватил взметнувшиеся волосы, горящие черные глаза и широченную улыбку до ушей.
– Алька! – рассмеялся я, когда девочка врезалась в меня и, счастливо выдохнув, обхватила руками.
Крепко обняв Ангелину, я поднял голову и встретился взглядом с Асей. Она стояла в дверях, прислонившись плечом к стене. Красивые глаза блестели от слез, а губы дрожали от улыбки.
Наконец-то, я дома.
Глава 34
Глеб Поляков
Я проснулся от резкого движения рядом. Теплое девичье тело выскользнуло из моих крепких объятий и мне сразу стало как-то неуютно.
– Ася, блин, возвращайся назад, – пробормотал я, не открывая глаз.
Девушка, с трудом сдерживая панику в голосе, прошептала:
– Скоро все проснутся – и Аля, и Руслан, а я в твоей спальне!
Приоткрыв глаза, я посмотрел на обнаженную Асю, присевшую на край огромной кровати, и невольно залюбовался своей малышкой. Она казалась такой нежной и хрупкой. Не сдержавшись, я протянул руку и скользнул ладонью по обнаженной бархатистой коже.
– И что? – довольно щурясь, спросил я.
От моих прикосновений тело девушки тут же покрылось мурашками, и я подумал, а не подключить ли мне еще и губы. Может, это заставит Асю расслабиться и вернуться назад в постель?
Я улыбнулся своим мыслям и снизу вверх медленно прошелся рукой по изящной тонкой спине. Ночью мы занимались любовью лишь при свете ночника. И теперь я наверстывал упущенное, жадно разглядывая стройное юное тело, золотящееся в лучах утреннего солнца.
– Они не должны знать, что мы… – Ася замялась и развернулась ко мне, упершись рукой о кровать.
– Вместе? – продолжил я фразу, не в силах оторвать взгляда от маленькой упругой груди с темными ореолами острых сосков. Теперь я знал, что на вкус они сладкие, как лесная ягода.
– А мы вместе? – как-то растерянно спросила девушка.
Моя ладонь замерла на полпути к заветной груди. Я поднял на Асю удивленный взгляд. Неужели она еще не поняла, что теперь я никуда ее не отпущу?
Медленно убрав руку, я потер ладонью отросшую щетину и исподлобья посмотрел на притихшую девушку.
– Ася, я привел вас с дочкой в свой дом. Я избил твоего мужа и занимался с тобой любовью всю ночь! Как ты думаешь, мы вместе?
Откинувшись на подушку, я смотрел Асе в глаза. В голове крутились тысячи непристойных мыслей, как мы могли бы потратить эти утренние часы, пока все спали, но я держался.
