но и за решетку упечь лет так… навсегда. Но кто спалил? Как он понял?
Бешено сжимаю кулак. Чувствую, что кровь внутри закипает.
— Да-да, я так и подумал, чистая случайность. Но увы, у меня другие планы, Паша.
— Мразь! — не выдерживаю, почти ору в трубку.
— Ну мразь или нет, а буду бегать по земле живым и здоровеньким дальше.
— Сука…
— Кстати, ассистентка у тебя горячая девочка… Я смотрю ее полгорода переебало перед тобой.
— Заткнись!
— А что заткнись? Интеллигентные же люди. Я ведь и доказать могу. У меня видео есть… Ммм, закачаешься. Хочешь пришлю?
— Да что ты мелешь?
— Чистую правду, между прочим. Сам увидишь. Включай почаще перед тем, как соберешься ее трахать. Заводит…
— Я тебя найду и просто закопаю, сука!
Срываюсь на крик, злобная дрожь проходит по телу. Сообщение приходит почти сразу после звонка. Открываю и включаю на плей.
Охуеваю еще с первых секунд. Моя Маргарита. С членом во рту. План крупный, видны ее глаза. Хочу выключить и не могу, смотрю и закипаю внутри ещё больше. Вместо крови течет лава.
До конца смотрю, больно, но делаю усилие. Три члена и Маргарита. Посылаю пустые тарелки и все, до чего могу дотянуться на столе в стену, стол опрокидываю. Кровь застилает глаза.
Я убью ее. Просто задушу.
Ненавижу мразь.
Может это она меня спалила? Судорожные мысли летают в голове.
Он могла залезть в мой компьютер запросто. Увидеть переписку с оперативниками и сдать меня.
Аааа… Хватаюсь руками за голову.
Я доверился, как последний дурак! Чувства у нее ко мне… Под кожу залезла, влюбила в себя, втерлась в доверие.
Убью.
Бросив деньги на перевернутый стол вылетаю из ресторана ракетой. Зову оперативника — рассказываю все что знаю.
Сажусь к Муле. Рычу, что едем домой.
По пути прикидываю все возможные способы убить эту мразь. Наказать, сделать невероятно больно. Нахожу самый подходящий, по моему мнению…
Молись Маргарита, тебе пиздец.
***
Маргарита Куприна
Жду, волнуюсь. Надела то самое голое платье, которое его так впечатлило в первый вечер. Должно понравится, надеюсь.
Руки потеют, вытираю их о полотенце в кухне. Я подготовилась, продумала каждое слово, которое ему скажу перед тем, как покажу это злосчастное видео.
ОлеНик обещала отправить его завтра в восемь. Сыграю на опережение.
Реакции боюсь просто безумно. Не понимаю, что он сделает или скажет. Ноутбук подготовила и поставила на кухонный стол, тут же положила телефон. Чтобы сразу после разговора написать ОлеНику, что она может катиться нахер. Даже текст набрала предварительно. Осталось только нажать «Отправить».
Слышу проезжающую машину. Начинает трясти.
Входит, нет, влетает.
Бешеный злой, глаза как-будто кровью налиты. Я пугаюсь даже вскрикиваю, вижу его сжатые кулаки. Машинально отхожу назад.
Он прет на меня как танк. Подходит и замахивается со всей дури…
Кулак останавливается в миллиметре от лица. Он дышит прерывисто смотрит в глаза с ненавистью.
Трясусь, выставляю вперед руки. Прошу жалобно:
— Паша, Пашенька?!
— Хуяшенька!
Он резко хватает меня и давит на плечи, опускает перед собой на колени. Пытаюсь вырваться, слезы текут ручьем, умоляю…
— Паша, не надо прошу!
Кричу, пока он расстегивает ширинку, больно схватив меня одной рукой за волосы. Вырваться не дает.
С силой засовывает свой член мне в рот, во всю длину. Лишает воздуха. Не могу дышать, кашляю, мычу, умоляю…
Он не останавливается ни на секунду, жестко терзает мой рот. Не щадит, не жалеет. Я давлюсь и кашляю от каждого движения.
Реву, судорожно плачу, не могу остановиться.
— Вот так тебе нравится оказывается да? Так достаточно хорошо? Или мне еще двух ребят позвать? — рычит зло запыхавшись. Выплескивает в меня свою ненависть. Упивается местью. Кончает в рот, а потом с силой толкает на пол.
— Вот ты оказывается, какая Маргарита. Девственница с сюрпризом. И сколько тебя еще в твоем городе народа переебало? А?
Орет, срывается, рычит. Я лежу на холодном полу в оцепенении. Горло болит невыносимо. Ответить не могу лишь плачу, пытаясь защитить себя руками. Прикрываюсь, свернувшись в позу ребенка.
Не понимаю, кто и зачем отправил ему это видео. Договоренность была…
— Романову меня сдала, молодец! Да ты блять хоть представляешь, сколько людей от этой встречи зависело. Сука, да я мог спасти таких как Салли сотни, полицию подтянул…
Он молчит, я стараюсь отползти подальше, паралич меня не отпускает. Мне больно. Я сильно всхлипываю, практически ничего уже не соображаю.
Он хватает стакан с водой и залпом выпивает. И тут же бросает его в стену. Хрупкое стекло разбивается на мелкие осколки, прямо как моя жизнь.
Возвращается ко мне, хватает за волосы. Больно адски. Кричу, а он тащит меня к двери по полу. Пытаюсь вырваться, как в бреду повторяю его имя.
Мои глаза опухли так, что вижу все через узкие щели. Он открывает дверь и вытаскивает меня на крыльцо. Тащит за волосы по ступеням.
Я пытаюсь вырваться. Хвастаюсь за его руку, чтобы уменьшить давление. Сил не хватает, только барахтаюсь в воздухе и не могу сделать просто ничего. Умираю с каждым его шагом.
— Выметайся отсюда обратно в свой мухосранск. Видеть тебя не хочу. Появишься — убью.
Он оставляет меня на дорожке перед крыльцом. Я рыдаю как никогда в своей жизни: с воем, всхлипами и стонами. Лежу и не нахожу в себе сил встать. Волосы болят, сомнений быть не может — он вырвал добрую половину. Горло надорвано, все горит внутри.
Боль пронзает кинжалом каждый орган.
Какая я дура! Ну какая я дура!
Думала, что он сможет понять. Думала, что любит. Он ведь правда убьет меня. Я уверена, он может.
Дверь открывается снова, он выходит на крыльцо и орет:
— Я сказал убирайся отсюда, мразь!
Не знаю, где нашла силы встать. Смотрю в его глаза, там плавится гнев:
— Паша, я не виновата! — голос хриплый настолько… Каждое слово дается с трудом.
Он вылетает из дверей, несется на меня. Хватает за руку и тащит по камням прямо к воротам. Мне приходится бежать за ним, чтобы не упасть. Мои пятки становятся липкими от крови. Но боли физической не чувствую, душевная перекрывает все.
Ворота открываются, он нажал на кнопку. И с силой толкнул меня за них. Я упала больно, на колени и ладони. А ворота сзади начали закрываться.
Вот и все. Грустно констатирую я внутри себя. Сказка кончилась, Маргарита. Конец печальный.
Хочется заползти в кусты и просто умереть. Сажусь на попу и просто реву в голос закрыв лицо руками. Как в беспамятстве.
Сколько так просидела — не
