— Тая, как думаешь, а саблезубые зайцы бывают?
Вот умеет же Пушок огорошить! Тайка аж половник уронила…
— К-какие ещё саблезубые зайцы?
— Ну, доисторические.
— Ты что, опять всю ночь ролики на «Ютьюбе» смотрел? То у тебя пришельцы из космоса, то собаки-мутанты, теперь ещё зайцы доисторические, — Тайка закатила глаза.
Любознательность Пушка уже стала притчей во языцех. Он потреблял информацию с той же скоростью, что и пирожки с повидлом, порой не отличая правду от небылиц.
— Какая разница, что я смотрел? Я твоим мнением интересуюсь, а заодно — развлекаю беседой, а то ты какая-то скучная.
— Не бывает никаких саблезубых зайцев. И вовсе я не скучная, просто сосредоточенная. Контрошка у меня завтра.
— А ты к ней готовилась? — всполошился Пушок.
— Угу, — Тайка, вздохнув, опустилась на табурет и помассировала виски. — Уж лучше саблезубые зайцы, чем эта проклятая алгебра! Вот я — ведьма. Упыря могу побороть, злыдня заклясть, даже кикимор построить, чтоб не баловали. А логарифмы не даются, хоть тресни. Жаль, нет таких чар, чтобы всё само порешалось. Скорей бы уже школу закончить. Я так устала, Пушочек…
Коловерша выждал скорбную паузу, потом прочистил горло и завёл старую песню:
— И всё-таки о зайцах… Я о них не на «Ютьюбе» услышал, а от тётки Дарьи, когда та соседке жаловалась, мол, обглодали всю кору в саду. Да так сильно, как будто сабли у них вместо зубов. И знаешь — меня прямо как молнией ударило. Чую, это новое дело для дивнозёрского детектива и его верной помощницы! Для меня и тебя то есть. Что скажешь?
— Не думаю, что в этой истории есть хоть что-то волшебное, — покачала головой Тайка. — Зайцы часто портят деревья зимой. Неужели тётка Дарья стволы не защитила? Не может быть, она же опытный садовод.
— В том-то и дело! И стволы были обмотаны, и пугало стояло. Только всё без толку — прогрызли.
— Серьёзно? Может, это не зайцы вовсе?
— Ну а кто? Таинственная зимняя плодожорка?
— Плодожорка — это ты, — усмехнулась Тайка.
Она-то знала, что Пушок беспокоился о саде тётки Дарьи вовсе не бескорыстно. Он ведь сам частенько воровал оттуда яблоки и вишню, когда поспеют.
— Ладно, пусть будет таинственная зимняя корожорка. Что это за выражение лица, Тая? Ты что, не одобряешь?
— Да тебя хоть одобряй, хоть нет — бесполезно. Тырил, тыришь и будешь тырить.
— А чё, птичкам можно, а мне нельзя? — Пушок от возмущения раздулся, став похожим на рыжий мохнатый шар. — Потому что они дикие, а я — домашний? Так-так-так, дискриминация по месту проживания! По-твоему, если я уйду в лес, я получу право на эти яблоки?!
— Тише-тише, ну чего ты раскричался? И без тебя голова трещит…
— Потому что ты отчитываешь меня прямо как домовой Никифор, — буркнул коловерша и отвернулся.
Ну вот как ему объяснить, что чужое брать нехорошо?! Он же наполовину сова, наполовину кот, у него если что плохо лежит, значит — добыча. Тайка уже готова была опустить руки, но, к счастью, Пушок оказался не только отходчив, но и находчив:
— Тая, я всё придумал! — он воодушевлённо замахал крыльями. — Давай поможем тётке Дарье поймать этого зайца, или кто он там? А взамен ты попросишь для меня вишен и яблочек с нового урожая.
Вот это совсем другое дело! Тайка даже повеселела.
— Ладно, попробуем подстеречь вредителя.
Она всё ещё не верила, что в деле замешано волшебство. Но сходить проветриться всяко не помешает. Может, хоть голова болеть перестанет?
* * *
Эх, как же сложно сидеть под кустом, не шелохнувшись! Особенно на холоде, когда даже чаёк в термосе едва помогает. Шло время, тянулись минуты, и Пушок, по обыкновению, начал причитать:
— Какая-то у нас неправильная весна, Тая. Дубак, а не весна! У меня уже зуб на зуб не попадает.
— А чего ты хотел? Пришёл марток — надевай сто порток. Не на календарь надо смотреть, а на градусник за окном.
— Так-то оно так, но всё равно тепла хочется. Как солнышко пригреет, сразу на душе радостнее становится, и небо уже не такое хмурое, и синички тенькают…
— Придётся потерпеть до настоящей весны. Всё-таки не в Дивьем царстве живём, где вечное лето, — Тайка одним глотком допила остывший чай и поёжилась. — Брр-р.
Нет, вы не подумайте, она зиму любила. Здорово ведь прокатиться на лыжах по опушке леса или на коньках по замёрзшему озеру! Да и просто в снегу поваляться, чтобы, помахав руками и ногами, сделать «снежного ангела». Но к марту белое покрывало полей уже приелось. Поскорее бы уже проклюнулись первоцветы, началось движение соков под корой и проснулись её друзья — духи лесные да водные. Так хотелось обнять их после зимней спячки, поделиться новостями. Они ведь столько всего интересного пропускают!
Тайка замечталась, но настойчивый шёпот Пушка заставил её вернуться к реальности:
— Смотри-смотри! Явился наш вредитель длинноухий.
Она глянула и не поверила своим глазам: заяц был огромный. И ладно бы только это! На голове, которая к весне уже начинала сереть, косой носил маленькую шляпу-цилиндр. Ишь ты, модник!
— Это что, мартовский заяц? — ахнула Тайка. — Как в «Алисе»?
— Главное — не нырять за ним в нору, — Пушок приник к земле и завилял задом, готовясь к прыжку.
— Ты что, его ловить собрался?
— А что ещё делать с преступником?
— Ничего, что он тебя в два раза больше?
Тайка забеспокоилась не на шутку. Заяц — это вам не маленький домашний кролик. А если у него цилиндр, то он вполне и саблезубым может оказаться. Волшебным существам на теорию эволюции начхать, у них свои правила.
Но Пушок уже впал в
