что не открыть теперь было. Разве что Поттер сумел бы, но да этому рейвенкловцу дело до него не так чтобы есть. И после башни они не сказать, чтобы общались. Креб и Гойл опять же. Как следствие, так и доехал в одиночестве. Тогда как потоптавшиеся минут с десять у двери горе то ли охранники то ли сподручные нашли себе пристанище в соседнем.
Да и совсем уж идиотами они не были. Видно же, что патрон не в духе. Маглокровок не гоняет, колкости никому не говорит. Не в духе в общем, а лезть под горячее ищите дурака. Но вот экспресс принялся сбавлять ход. И вышедший из вагона Драко с грустью проследил за тем, как исчезает за барьером Поттер. Его каникулы будут стопроцентно весёлыми. "Его, но не мои", — с печалью подумал двинувшийся в сторону уже ожидающих его родителей Драко.
Отец был как всегда надменен и на окружающих смотрел, словно на мусор. Ещё пару месяцев назад это было таким нормальным. Вот только ключевым было именно это самое “было”. А сейчас, скривившийся при виде прошедших мимо него Уизли, к ужасу Драко, он и сам им не уступал. Такой же грязный, такой же… Да вообще один в один, и как он только раньше то этого не замечал?! Мама… Вот мама, как ни странно, была чистой, ну, почти. Лёгкий налёт, скорее всего от отца. Не собственный, наносной.
Как Драко и предполагал ещё будучи в Хогвартсе, едва только они оказались дома как от него тут же потребовали ответа. Где мол был, почему не сообщил и далее, и далее, и далее. Отец наседал и мерзкое тошнотворное, удушающее нечто, распространявшееся от него, становилось всё сильнее и сильнее. "Так вот как оно выглядит, вот как выглядит настоящий предатель крови!", — подумал как-то в миг после этого своего открытия успокоившийся Драко. И резко выпрямившись, и поймав взгляд отца, прямо в лицо ему выдал:
— Честь — это жизнь! — и развернувшись на каблуках унёсся к себе. Совершенно не обращая внимания на то, как скривился будто бы от полученной им пощёчины отец и как при этом потерянно выглядела мама.
Весь вечер после сцены в холле Драко просидел у себя, заперся также как в купе и на окрик дёрнувшего несколько раз ручку отца так и не откликнулся. А когда тот, судя по всему, совсем не понимая того, что он в собственном доме уже не хозяин, проорал, что он наказан и чтоб до утра выходить мол не смел, лишь тихо себе под нос буркнул “не больно то и хотелось”. Увы, но "сиятельного" лорда даже не заинтересовало то, что к сыну он пройти не смог. Задело, да, но не заинтересовало, а вот кое-кого другого, напротив.
В животе бурлило, увы, но сейчас Драко оставалось разве что медитировать. Приёму этому его ещё в Хогвартсе научил таки отловленный им Поттер. И вот, понимающий, что еды он в лучшем случае до завтрашнего утра не увидит мальчик вздохнул и, погрозив стене кулаком, принялся усаживаться. По началу было очень тяжело, он ведь до этого прежде никогда ничего подобного и не пробовал. Но к завершению первого курса стало уже даже и комфортно. Ноги в подобие позы лотоса. Увы, но как на картинке из того трактата не выходило, и ноги друг на друга положить никак не получалось.
Но, чуть поразмыслив, Драко решил, что и так, как он делает тоже нормально, ну не получалось у него представить себе того, чтобы кто-то из его предков, да в латах, да вот так вот скрутился. Без лат да, вполне себе, но в латах… И так как именно в своём боевом облачении они и предстали пред ним в тот момент, мальчик решил успокоиться и делать так, как может. Потихонечку, день за днём, раз за разом.
Два месяца спустя это была уже не непонятная кривуля, а вполне себе похожее на оригинал нечто. Просто не до конца докрученный. Руки сами легли на коленки. Пальцы сложились в нечто, что Поттер охарактеризовал как катушка индуктивности. Почему именно так, Драко признаться, так и не понял, а вот разницу ощутил.
Попробовал и как в учебнике, и как Поттер показал и по поттеровски выходило в разы лучше. Поток не срывался, закручивался и шёл ровно туда, куда требовалось. Не всегда, разумеется, и не сразу, и тем не менее. После медитации сделал "гимнастику", именно так Драко называл ту сложно выговариваемую фразу, которой без проблем произнёсший всё это Поттер этот комплекс назвал. Справедливо, как он думал, для себя самого решив, что коли уж у него язык до того костный, что аж мышцы лица сводит то и слово гимнастика вполне себе подойдёт. Главное ведь не название, главное ведь — это суть. А суть, в отличии от названия, Драко прекрасно уловил и теперь как минимум раз в сутки старательно изображал из себя по мнению соседей черт знает что. Увы, но более как в спальне заниматься было по сути и негде. Зато теперь он был наконец-то один, блаженство, какое же это блаженство. Поесть бы ещё, но увы, он был наказан и как бы он ни был силён, а ужина не предвидится.
Закончив с выполнением на вид весьма странного, но до неприличия действенного комплекса, мальчик вновь уселся на полу и попытался помедитировать.
Увы, но не получалось. Мирское не давало расслабиться. Непривычный к голоду желудок требовал своего. А в голове то и дело мелькали картинки того, как в него тыкают пальцем. Ты мол чего это изобразил. И не ответишь же. "Ну кто, скажите мне, додумался назвать всё это, к примеру “обезьяной, дарящей фрукты”, или “поглаживанием рыбы”? Да почему рыбы-то? В пояснении и том указано, что воздух надо погладить. А как пояснил Поттер, вовсе даже не воздух, а очень даже магические потоки", — обиженно дуясь на весь мiръ, думал голодный и от того злой мальчик.
Так и заснул, злой, раздосадованный и голодный. Утром его и вовсе, казалось бы, не заметили. Отец читал, мама смотрела с толикой чего-то ему вероятно в виду собственного возраста непонятного.
Быстро и максимально аккуратно поев, а по факту сметелив всё оказавшееся в доступе, тут же поднялся. Чуть заметно поклонился. Ровно настолько, чтобы выразить то ли всё-таки почтение, то ли всего лишь приветствие. Такой наклон головы он у Поттеровского
